был вынужден впустить в Шпандау французский гарнизон. В 1813 г. при движении русской армии от Вислы к Одеру король вывел свои войска из цитадели и предоставил ее в полное распоряжение французов. 20 февраля комендант генерал Бруни сжег часть форштадта[84].
Гарнизон Шпапдау состоял из одного французского батальона — 530 чел., 129-го линейного батальона, составленного из голландцев и испанцев, — 500 чел., поляков около 1800 чел., трех артиллерийских рот (всего 260 чел.) и фурштадта[85] — 50 чел.
После занятия Берлина русскими войсками, 3 марта для обложения Шпандау отравился небольшой отряд генерал-майора Гельфрейха. А 20 марта блокада была поручена генерал-майору Тюмену с 1800 солдатами и офицерами, который, сменив Гельфрейха, оставил при своем отряде из русских войск только 400 человек кавалерии с одной легкой батареей под началом генерал-майора Загряжского. А генерал Гельфрейх немедленно двинулся на присоединение к главным силам графа Витгенштейна.
Поручение, данное генералу Тюмену, было очень сложным: ему надо было вести осаду крепости, окруженной водой и болотами и обороняемой превосходящими силами. Большие трудности вызывало сохранение связи между частями войск, разделенными реками Гавелем и Шпрее, а также обширными болотами. Для этого были сооружены два моста на Гавеле — один выше, а другой ниже цитадели, и устроена паромная переправа через реку Шпрсе. Но сели для обеспечения от неприятельских вылазок следовало построить мосты не ближе 4―5 тысяч шагов (2850―3550 м) от цитадели, то посты осадного отряда занимали пространство около 20 верст и для поддержания какой-либо части войск другой ближайшей к ней приходилось делать передвижения не менее полумили (до четырех верст).
23 марта (4 апреля) к отряду прибыли восемь 12-фн русских осадных пушек и неустановленное число единорогов. К вечеру 27 марта прибыли, наконец, четыре немецкие 10-фн гаубицы.
И вот 28 марта впервые была начата бомбардировка крепости.
30 марта прибыли из Берлина отлитые там шесть 50-фн мортир. Но снарядов для них не было, также недоставало снарядов и для единорогов.
1 апреля была заключена конвенция с комендантом цитадели, который обязался: во-первых, очистить 15 апреля город и отвести войска в цитадель; во-вторых, признать город нейтральным. На основании этого условия осаждающие не должны были вести атаки, а осажденные — делать вылазки на стороне цитадели, обращенной к городу.
4 (16) апреля офицер, посланный с донесением о заключении конвенции к графу Витгенштейну, возвратился с приказанием немедленно начать бомбардировку цитадели. А между тем пришел парк со снарядами для навесной стрельбы, и в ночь на
В 7 часов утра
С самого утра 6 апреля началась стрельба со всех батарей, вызвавшая несколько пожаров в цитадели. В полдень от попадания ядра взорвался пороховой погреб, а также была разрушена часть бастиона Королевы. Образовалась большая брешь, и гарнизон, ожидавший взрыва большого порохового погреба под горевшей юлиевской башней, пришел в смятение и ужас. Если бы осаждавшие тогда пошли на штурм, то, без сомнения, овладели бы цитаделью. Но они пропустили этот благоприятный для них момент, не заметив образовавшейся бреши.
В ночь на 7 апреля со стороны Рюлебена была построена еще одна батарея на три единорога, соединенная траншеей с гаубичной батареей, а со стороны Шилерберга поставлено еще две гаубицы. В 7 часов утра открылся огонь со всех батарей. Тогда же была замечена брешь, и генерал Тюмен тут же потребовал от коменданта сдаться, но ответа не получил. На следующий день рекогносцировка бреши убедила осаждавших в том, что значительная часть вала обрушилась в ров, а боны на Гавеле у бранденбургского моста были разорваны. Противник тогда еще занимал наружные пристройки, и потому брешь, случайно образовавшаяся от взрыва, не представляла осаждавшему той выгоды, какую доставляет брешь, пробитая по взятии наружных укреплений и по достижении гласиса. Но, несмотря на это, генерал Тюмень, надеясь воспользоваться смятением гарнизона, решился штурмовать цитадель.
Артиллерия получила приказания обстреливать цитадель с утра до ночи, чтобы заставить гарнизон оставить занимаемые им укрепления, а в 7 часов вечера огонь из нескольких мортир был направлен на единственный мост, соединявший цитадель с городом.
Затем назначенные для штурма войска, снабженные лестницами, ломами и досками, с разных сторон четырьмя колоннами направились к цитадели, горнверку[86], стреловскому форштадту и к воротам, на которые была поведена ложная атака. Но первая и третья колонны, которые должны были переправляться на лодках, прибыли на назначенные им места не ранее 2 часов ночи. А тем временем стрелки, шедшие в голове второй колонны, сбились с нужного направления и попали в болото.
Штурм был отбит по всем пунктам, зато в городе от бомб осаждающих сгорело 60 домов.
Несмотря на неудачу приступа, комендант, отчаявшись удержаться в цитадели, на следующий день, 9 (21) апреля, капитулировал. Гарнизон в количестве 244 офицеров и 2986 нижних чинов получил разрешение отступить за Эльбу. В городе, кроме большого количества различных припасов, было найдено 115 орудий, около 1400 пудов пороха, 5400 ружей и прочее военное имущество.
17 (29) апреля отряд Тюмена выступил к Эльбе на соединение с корпусом Бюлова.
Ну а теперь перейдем к осаде крепости Данциг (с 1945 г. Гданьск). Данциг был древней германской крепостью, построенной еще в начале ХII века. Данциг расположен на левом берегу западного рукава Вислы, на так называемой Данцигской (Мертвой) Висле в 6 верстах от впадения ее в Балтийское морс и в 140 верстах от тогдашней русской границы. Через город протекают притоки Вислы реки Мотлау и Радаун.
Замечу, что русские войска уже брали Данциг в 1734 г. Тогда на помощь полякам — сторонникам короля Станислава Лещинского — французская эскадра высадила в Дапциге три пехотных полка. Когда об этом доложили русскому фельдмаршалу Миниху, он изрек: «Благодарю Бога. Россия нуждается в руках для извлечения сибирских руд». Данциг был взят, ну а подавляющее большинство пленных французов так и не вернулись домой. Кстати, многие из них неплохо устроились в Москве и Петербурге.
На основании трактата, заключенного в Тильзите, Данциг был объявлен вольным городом. Но Наполеон под предлогом охранения континентальной системы занял его своими войсками. Французский генерал-губернатор Рапп, не жалея ни труда, ни денег, постепенно превратил этот город в одну из сильнейших крепостей Европы.
Наполеон взял генерала Раппа в Россию. Однако после отступления и гибели Великой армии Рапп в декабре 1812 г. вернулся в Данциг и объявил его в осадном положении. 33-я французская дивизия, составлявшая гарнизон крепости, была усилена остатками 10-го корпуса Макдональда и 34-й дивизией. Благодаря этому численность гарнизона в начале 1813 г. составляла почти 40 тыс. человек, хотя значительная часть его была малобоеспособна. К тому же вскоре среди войск и населения города вспыхнула эпидемия тифа, уносившая много жизней.
Первоначально Данциг обложил 7-тысячный казачий отряд генерала Платова из армии Витгенштейна. Отряд этот главным образом только наблюдал за крепостью. В начале февраля 1813 г. Витгенштейн двинулся к Одеру, а к Данцигу подошел русский корпус (18 800 чел. при 72 орудиях), которым командовал сначала генерал Штейнгель, а затем генерал Левис.
Генерал Рапп, готовясь к энергичному сопротивлению, выдвинул вперед оборонительную линию, заняв и укрепив позиции у населенных пунктов Лангефура, Шидлица и Штольценберга, и устроил укрепленный лагерь у Цитанкенберга. Гарнизон и передовые отряды производили частые вылазки, чтобы выяснить силы и расположение противника, а также для реквизиций.
21 февраля выдвинутые французские отряды были оттеснены на линию к Оре, Шидлицу и Лангефуру, но, поддержанные из крепости, перешли в наступление, разбили колонну генерала Кульнева и нанесли русским войскам значительный урон.
