Кембриджский затворник

– Вы действительно работали на радио?

– Кто вам сказал?

– Кормак, – с довольной улыбкой сообщил Сэм. – Он считает, что вы были там совершенно незаменимым человеком.

– И правильно считает, – кивнула Фрэн, соображая про себя, зачем Кормак так подробно говорил о ней.

– Как вам удалось туда устроиться?

– Случайно. Я тогда жила в Лондоне, работала в большом универмаге.

– Скучная работа?

– Очень. Каждый четверг мы с девочками ходили в паб и как-то раз увидели там компанию ребят из Ирландии, которые приехали в Лондон провести отпуск. Один из них стал мне рассказывать о своих проблемах…

– Это был ваш будущий муж, с которым вы сейчас в разводе? – неожиданно спросил Сэм.

Фрэн кивнула. Проницательный мальчик.

– Он подрабатывал на Дублинском радио.

– Не подсказывайте, дайте я угадаю! Вы в скором времени стали улаживать его проблемы, а затем незаметно для себя в него влюбились?

Фрэн отрицательно покачала головой.

– Не совсем так. Вы бы, наверное, поступили по–другому. Вы ведь правильный, вы всегда находите правильное решение.

– И он нашел правильное решение? Фрэн задумалась.

– Я думаю, да, – медленно проговорила она.

Шолто не знал тогда, как поступить: или продолжить банковское дело семьи, или последовать зову сердца и стать профессиональным диск–жокеем. Она спросила его, что было для него важнее: одобрение и поддержка родственников или свое внутреннее чутье. Потом он признался ей, что в голове была тогда только одна мысль – жениться на ней.

– Хорошая история, – неожиданно сказал Сэм.

– Начало хорошее, – поправила Фрэн, – а вот конец – не очень.

– Да, – задумчиво протянул Сэм.

– Когда вы говорили с Кормаком?

– После нашей встречи.

– Что он еще говорил обо мне?

Сэм положил руку на сердце, как при торжественной клятве:

– Не могу нарушить обет молчания, мэм!

Фрэн провела кончиком пальца по ободку бокала. Она отдавала себе отчет, что знает о Сэме очень мало – едва ли больше, чем то, что рассказала Рози.

– Ну а у вас? Есть кто-нибудь значительный в жизни?

– Ответ, конечно, повлияет на стиль вашей работы? – поддразнил он.

Она промолчала, только насмешливо улыбнулась.

– Сейчас нет, – сказал, помолчав, Сэм.

– Но ведь наверняка был?

– Конечно. Мне тридцать два года, Фрэн. Неужели вы можете подумать, что у меня не было серьезных отношений? Я что – неудачник, ущербный какой-то?

Фрэн отодвинула почти нетронутое жаркое. По мере того, как она узнавала Сэма, образ соблазнителя тускнел и распадался.

– Мне кажется, у вас было много женщин. Толпы.

Сэм нахмурился.

– Нет, не толпы. Если б толпы, я был бы неопределенный, без отличительных признаков. А я конкретный, определенный. Очень определенный.

– Не сомневаюсь, – вежливым тоном согласилась Фрэн.

Сэм чувствовал, что она что-то скрывает, недоговаривает.

– Так что же мне делать вес это время до бала? –спросил он.

Фрэн включила ослепительную улыбку на тысячу ватт.

– Только подписывать чеки, Сэм, – прощебетала она, изо всех сил стараясь не показать неуверенности. – И приготовить себе лучшую одежду на День святого Валентина!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Фрэн отошла назад, чтобы получше рассмотреть гигантскую палатку, и удовлетворенно вздохнула. Потрясающее зрелище, ничего не скажешь! Буйство темно–красного цвета и атласа – столы, накрытые красными скатертями, украшенные сердечками и цветами. Красные розы везде, где их только можно поставить; гирлянды темно–зеленого плюща красиво обвивают колонны.
Может быть, слишком? – подумала Фрэн, прищуривая глаза и стараясь беспристрастно оценить творение своих рук. Нет. Превосходно! Хорошо, что она прислушалась к интуиции и пошла по традиционному варианту. Не разложить красные сердечки и валентинки – все равно что пригласить гостей на Рождество, не приготовив елку и индейку.
До прихода гостей оставалось три часа. Пока все идет по графику. В палатке, примыкающей к самому большому шатру, четыре шеф–повара готовят роскошный обед. Многочисленные официанты протирают фужеры, критическим вглядом осматривают столы, наводят блеск, поправляют скатерти. С минуты на минуту должен прибыть оркестр. Приглашения распространялись с церемонностью королевского двора. И есть в запасе несколько сюрпризов…
Фрэн, тряхнув головой, отогнала мрачные мысли. Главное – не перестараться. Достаточно легкого намека. Сэм Локхарт должен понять, что он неправильно поступал с невинными женщинами.
Ей захотелось провести ладонями по корсажу своего ярко–красного бального платья, взятого напрокат, но она передумала. Ладони потные, липкие. Ужас. Раньше такого не было. Надо успокоиться. Откровенно говоря, она желала, чтобы вся эта кутерьма закончилась как можно скорее.
Диск–жокей заведет мелодию, которой Сэм соблазнял всех