– Который к тому же твой родственник, – добавил он.
– Ты думаешь, что встреча с высокородным Каннингэмом приводит всех в восторг?
– Потише, Кайя! Ты тоже Каннингэм.
– Ха! Смотри, чтобы Лили не услышала этого. Она надает тебе пощечин.
– Меня волнует не Лили, а ты.
– Что тебе нужно?
– Ты еще спрашиваешь? Мне нужно, чтобы ты поговорила со мной и предоставила объяснение. Для тебя будет лучше, если оно окажется убедительным. Но сейчас не время и не место для этого, поэтому я удовлетворюсь кружкой пива.
Не ответив ему, Кайя сердито ушла к бару, где попыталась успокоиться. Взяв пиво, она вернулась к столу Джошуа и стукнула кружкой по поверхности с такой силой, что напиток расплескался. Удивленно подняв брови, Джошуа промокнул салфеткой образовавшиеся капли.
– Ты заканчиваешь в одиннадцать?
– Зачем спрашиваешь, если и так знаешь?
– Какая ты нервная сегодня! – Поймав ее выразительный взгляд, Джошуа добавил: – Ладно, увидимся через двадцать минут. Я подожду тебя на улице.
Не сказав ни слова, Кайя отошла.
Джошуа наблюдал за ней. Он не удивится, если она попытается ускользнуть. За пять минут до конца ее смены он пошел на стоянку.
Увидев его, Кайя пробормотала:
– А я-то надеялась, что ты ушел. Не повезло.
– Я сказал: нам нужно поговорить. Что могло бы заставить меня передумать?
– У тебя мог случиться приступ доброты.
– Доброты? – переспросил Джошуа, словно услышал слово на неизвестном языке.
– Ну да. Доброта есть милосердие к страдающим людям.
– Я знаю значение этого слова, – сухо сказал Джошуа. – Не одна ты страдаешь. Как ты думаешь, что я почувствовал, узнав после всех этих лет, что у меня есть племянница?
Кайя промолчала.
– Ты заговорила о доброте. Почему ты не проявила ее, когда мой отец был еще жив? Ты думаешь, что Рэй не обрадовался бы, если бы узнал, что у него будет внук или внучка? Что ему легче было бы смириться с потерей сына и собственной приближавшейся смертью?
– Ах, Джошуа, вернись на землю! После развода вы бы не позволили мне ногой ступить на ранчо, не то чтобы поговорить с Рэем. Одно из условий для получения денег после развода заключалось в том, что я никогда не должна возвращаться на ранчо. Твой громила поверенный повторил этот пункт раз десять.
– Я не знал о запрете на посещения, – машинально возразил Джошуа.
Кайя недоверчиво фыркнула.
– Послушай, у меня был ужасный день. Я устала и хочу домой.
– Вероятно, лучше поговорить у тебя, чем здесь.
Кайя застонала. Она положила руки на крышу машины и склонила на них голову. Какие у нее маленькие руки и хрупкие запястья, подумал Джошуа. На мгновенье в нем проснулась жалость, но затем он вспомнил, что она скрыла от него существование Натали.
– Кайя.
Она глубоко вздохнула.
– Оставь, Джошуа. Сделанного не воротишь. Все в прошлом. Разве мы не можем жить каждый своей жизнью?
– Тебе бы хотелось этого, не так ли? Простить и забыть. Но я лично не могу. Поедем к тебе. Или ты предпочитаешь, чтобы мы поговорили в моем гостиничном номере?
– Нет!
– Я так и думал. – Джошуа коснулся рукой ее волос. У него возникло ощущение, что они насыщены жизнью и энергией, несмотря на то, что Кайя устала. Внезапно ему захотелось погладить ее по голове и утешить. Но он вовремя взял себя в руки. – Пойдем, Кайя. Чем скорее мы начнем, тем скорее закончим, и ты сможешь отдохнуть. Я хочу услышать от тебя всю правду. Пойдем.
Джошуа медленно убрал руку с ее плеча. Как он может испытывать влечение к женщине, которая доводит его до белого каления? Слава богу, ей не приходит в голову, что при желании она могла бы с легкостью манипулировать им. Никогда ни одна женщина не представляла для него такой угрозы. Даже его бывшая жена. Джошуа сделал шаг назад и устремил на Кайю суровый взгляд.
– Иду, иду, – покорно откликнулась она.
Женщина села в свою машину и включила зажигание. Джошуа поехал за ней.
Подъехав к дому, они молча вошли в квартиру.
– Ну вот, мы здесь. Что ты хочешь узнать? Или, вернее, в чем меня обвинить? Говори, и давай покончим с этим.
– Почему ты не снимешь туфли? У тебя, наверно, страшно болят ноги.
Кайя покачала головой.
– Ничего у меня не болит. Не притворяйся, что тебя беспокоит мое самочувствие. Мы оба знаем, что ты здесь только из-за Натали.
Джошуа пожал плечами.
– Как хочешь. – Он подошел ближе и увидел, что, несмотря на тревогу, промелькнувшую в глазах Кайи, она не сдвинулась с места. Джошуа молча отдал должное ее храбрости. – Во-первых, я никогда не видел документ, составленный адвокатом. Мне лишь известно, что моя семья предложила тебе деньги. Ты должна поверить мне.
– Почему?
– Потому что это правда. Я не знал и о запрете на посещение ранчо.
– Я удивилась, что ты не выгнал меня с ранчо, когда я приехала. Наверное, все случилось так потому, что там не было Лили.
– Так ты веришь мне?
Кайя пожала плечами.
– По-видимому, условия соглашения были продиктованы твоей мачехой. Она не советовалась с тобой. Ей нравилось воплощать собой закон. А ты не препятствовал ей.
– Что я мог тогда сделать? Папа был еще жив, а он – глава семьи. По крайней мере, номинально. Кстати, я думаю, именно он настоял на том, чтобы ты получила деньги.
Кайя кивнула.
– Лили хотела избавиться от меня; должно быть, решение твоего отца привело ее в ярость.
– Ты знала, что была беременна, когда разорвала чек?
– Нет. Подсознательно, быть может. Я должна была догадаться, но от горя я едва не потеряла рассудок. Понимаешь, в глубине души я надеялась, что Деррик приедет за мной.
– И ты вернешься к жизни, полной роскоши? – с саркастической усмешкой спросил Джошуа.
– Нет! С тобой бессмысленно разговаривать! Ты слышишь только то, что хочешь, и ты не желаешь понять точку зрения другого человека.
– Это неправда, но продолжай. Почему ты не связалась с нами, когда убедилась, что беременна? Тебе, наверное, были нужны деньги.
– Конечно.
– Так почему?
– Я хотела сообщить Деррику так, чтобы Лили не узнала. Но он умер.
– Это не должно было остановить тебя. Ты имела право на нашу помощь.
Кайя горько рассмеялась.
– Никто из вас даже не удосужился позвонить мне и сообщить о смерти Деррика. Что, по-твоему, я почувствовала, когда узнала о его гибели из вечернего выпуска новостей? Я убедилась, что вы ни в грош не ставите меня. И не говори, что ты не знал моего адреса! Твой адвокат нашел меня, помнишь?
– Это было непростительно, – мрачно сказал Джошуа. – Я виноват, как и все остальные. Смерть
