Отношения с Джейсоном были спокойными и более походили на дружбу, в которой Шеннон так нуждалась. У нее не было настоящих подруг — с тех пор как она превратилась в красивую молодую женщину, ее воспринимали не иначе как потенциальную соперницу.
Ей казалось, что она интересна Джейсону прежде всего как личность. Он внимательно слушал ее. Шеннон смело рассказывала ему о своих мечтах, планах на будущее. Он не торопил развитие их отношений, согласился ждать, сколько понадобится. Она чувствовала себя с ним защищенной и довольной жизнью. Это не была безумная любовь, какую она испытывала к Кейну, но с Джейсоном ей было спокойно. Тогда она считала надежность и спокойствие главными качествами, которые хотела бы видеть в своем будущем муже. Джейсон этими качествами обладал. К тому же он был сыном министра и подающим надежды молодым гонщиком.
Поэтому, когда произошла история с попыткой самоубийства его жены, все газеты пестрели заголовками об этом, выставляя Шеннон порочной женщиной, а Джейсона невинной жертвой.
Убитая горем, обманутая и разочарованная, она вернулась в Лондон, чтобы столкнуться с нескончаемыми вопросами журналистов и гневом отца. Отец совсем рассвирепел, когда Кейн, повздорив с ним, покинул компанию.
Преданная Джейсоном, которого, как ей казалось, она любила, Шеннон остро переживала уход Кейна.
Однажды, когда она была дома, Кейн зашел за своими бумагами, которые забыл у Ранульфа. Скандал был в самом разгаре, и Шеннон возмущали обидные для нее статьи. Увидев Кейна, она набросилась на него с упреками.
— Как ты смеешь осуждать мои действия? — злобно спросил он. — Ты, которая не остановится ни перед чем, чтобы получить свое? Я как-то назвал тебя Иезавель? Сейчас мог бы придумать прозвище похуже, но не буду. — (Она с болью осознала, почему он так зол на нее — Кейн дружил с Маркхэмами.) — Так что желаю тебе поскорее найти того, кого ты ищешь, — ради блага окружающих.
Кейн ушел, громко хлопнув дверью. А она, обиженная, все равно восхищалась смелостью, с которой он отважился противостоять Ранульфу.
Ведь сама Шеннон даже и мечтать не могла о том, чтобы отец ее хотя бы выслушал...
Яхта тихо покачивалась на волнах. Веки Шеннон сомкнулись, и она наконец уснула.
Кейн стоял на верхней палубе у штурвала и задумчиво смотрел на отблески заходящего солнца на воде. Он вдохнул свежий соленый воздух. С набережной доносился ровный рев моторов. Демонстранты уже разошлись, и движение восстановилось. В ресторанчиках зажигались первые огоньки.
Он вспомнил, как около года назад ему позвонил Ранульф Бувье. Удивил его не столько сам звонок, сколько голос Ранульфа. Казалось, тот обезумел от горя. Это был голос уставшего, сломленного человека. Он потерял дочь и был близок к тому, чтобы потерять свою компанию. Кейн был единственным, к кому Бувье мог обратиться за помощью, — он знал, как поправить дела.
Ранульф уже тогда был плох. Врачи советовали ему поменьше работать, успокоиться и подумать о своем здоровье. Но дело заключалось не только в плачевном состоянии компании, но и в том, что он почти год не видел свою дочь. Не знал, где она, чем занимается. И Кейн готов был поспорить, что Ранульф винил в происшедшем себя, хоть никогда бы не признался в этом.
Даже сейчас, на своей яхте, несмотря на ветер и шум машин, он, казалось, слышал слова Ранульфа: «Ради бога, найди ее! Найди мою дочь! Найди ее и...»
Он старался забыть, что Ранульф говорил дальше, но его мольба просто не выходила у него из головы. Да, Ранульф Бувье — тиран, подавляющий все и вся. Но на самом деле он - добрый и любящий отец, Кейн в этом не сомневался. И отец хотел вернуть свою дочь.
Кейн вздохнул. Он не знал, что ему делать. Отвезти Шеннон к отцу в Лондон? Но ведь это не его дело. Он не хотел вмешиваться в семейные отношения. Да и что ему известно об этом? Кейн Фалконер мог вернуть к жизни любую компанию, в каком бы плохом состоянии она ни была, и снова сделать ее процветающей. Но он совершенно не разбирался в отношениях отцов и детей. Да, он пытался найти Шеннон. Но ему никак не удавалось это сделать. Год выдался очень тяжелый, и ему было не до поисков сбежавших наследниц. И вдруг повезло...
Он нашел ее. Но уже начинал жалеть об этом. Она очень плохо выглядела, и Кейн не знал, почему. Как заставить ее вернуться в Англию? Он мог только попытаться убедить ее поехать домой, пока она серьезно не заболела. Однако, зная характер Шеннон, Кейн сомневался, что на это хватит нескольких часов. Его график был расписан буквально по минутам, свободного времени почти не оставалось.
Кейн посмотрел вдаль, где над причалом возвышался памятник Колумбу. Он впервые заметил, что великий первооткрыватель указывал не на запад, не на Америку, а на водную гладь Средиземного моря. В голове Кейна зародилась и начала созревать мысль.
Пусть Шеннон возненавидит его, что неизбежно, но он готов к этому.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Шеннон приснился кошмар. Вся в слезах, с горящим лицом, она проснулась и долго не могла успокоиться. Оглядевшись, она увидела покрытую белым лаком дорогую мебель и вспомнила, что находится в каюте на яхте Кейна. Все в порядке. Плеск воды. Гудение двигателя...
Гудение двигателя? Шеннон резко поднялась и села на кровати, нахмурившись. Почему работает двигатель?
Она опустила ноги на пол' и нащупала шлепанцы. Встала, подошла к иллюминатору и подняла жалюзи, чтобы хоть приблизительно определить, сколько времени. Она понятия не имела, долго ли спала.
То, что Шеннон увидела, повергло ее в ужас. Барселона, отдаляясь с каждой секундой, превращалась в тонкую полосу на горизонте.
Пошатываясь от качки, еще вялая после сна, Шеннон со всех ног бросилась наверх. Забравшись на капитанский мостик, она обнаружила там Кейна, спокойно сидящего у штурвала. Яхта уходила все дальше в море.
Он сменил костюм на черную футболку и джинсы. Несмотря на всю свою ярость и растерянность, Шеннон не могла не заметить, как футболка обтягивала мускулистую грудь и сильные руки, подчеркивала широкие плечи. Он буквально излучал мужество и сексуальность.
— Куда мы плывем?
Кейн удивленно посмотрел на нее.
— Ты наконец проснулась? — небрежно сказал он, снова поворачиваясь к пульту управления с переключателями и горящими лампочками. — Как ты себя чувствуешь?
Как он посмел спрашивать ее об этом? Шеннон возмущенно уставилась на него. Предзакатное солнце переливалось в его волосах.
— Кажется, я задала тебе вопрос. Куда мы плывем?
Он внимательно изучал что-то на пульте и даже не удостоил ее взглядом.
— Возможно, ты убиваешь здесь время, Шеннон. Я же человек занятой. У меня целый список людей, с которыми я должен встретиться.
— Какой список? — тревожно спросила она, глядя на удаляющийся берег Испании. — Куда ты меня везешь?
Он управляет судном с ловкостью профессионала, отметила она, ожидая ответа.
— Мне необходимо доставить кое-какие бумаги в Канны до конца недели. А я уже потерял уйму времени, — спокойно отвечал он. — Так что, боюсь, тебе придется сопровождать меня в этом маленьком путешествии.
— Канны!
Кейн повернулся к ней, кивнул головой и улыбнулся. В его улыбке она увидела насмешку.
— У тебя была пятерка по географии, Шеннон? Я не думал, что в этих модных дорогих школах чему-то
