Глава 21. ЧТО ПИШУТ В КНИГАХ О МОЕМ МЕЧЕ?
— Так я и знал! Нынче хорошего не жди. Ночью три раза проухал филин, утром только я вышел — наткнулся на черную кошку. Да еще вчера вечером моей дорогой женушке взбрело в голову мести полы. «Бритеш, — говорю, — сделай это лучше утром, сама знаешь, что дурная примета…» Да куда там! Я нутром чуял: плохо дело. Непременно случится какая-нибудь гадость и весь день пойдет кувырком. Говорил я себе: ну, Мартин, нечего и пытаться отчистить этот несчастный меч, все равно не дадут! Как в воду смотрел…
— Хватит ворчать, бери этого Фернанду и веди к королю, — прервал его причитания паж. — А может, Колбаса вместо тебя сходит?.. Где он вообще?
— А ты что, не знаешь? Сегодня как раз тот день, когда он отдает брату копье, а это на полдня… А Мартин Афонсу изволь работать за него. Хотел бы я знать, когда мне наконец удастся почистить меч? Я поклялся Бритеш, что сегодня уж точно — и нa тебе!
— Подумаешь какой занятой! Ты просто бездельник. Ну да ладно, сиди уж, я сам отведу узника. Да не спи, займись делом, а то жена тебя с грязью съест. Давай выводи… Нужен Фернанду, не перепутай, а то будешь потом всю жизнь чистить меч взаперти!
Нельзя сказать, чтобы братья сильно обрадовались новому приказу короля. Особенно Вашку, которому предстояло сидеть в одиночестве. Ни черта не поймешь. Когда Гонсалу-Колбаса забирал Мафалду, он так и не смог ничего толком объяснить. Пробормотал только, что сам короля не видал, а приказ вести одну девчонку передал ему паж. Что мог, сделал, теперь валяйте, выкладывайте ваши сказки для Бриоланжи…
А сейчас очередь Фернанду. И чего он их таскает по одному? Вашку пододвинулся к брату и испуганно пискнул:
— Наверно, это чтобы рубить нам головы поодиночке…
Фернанду бодро хмыкнул, но это получилось у него не особенно убедительно.
— Вот еще выдумал! Если бы король решил нас казнить, мы давно были на том свете. И все сразу, а не в рассрочку…
— Мне что, до завтра тебя ждать? — сердито прервал его стражник.
Через несколько минут Фернанду уже стоял перед королем. У него словно гора с плеч свалилась, когда он увидел живую и невредимую Мафалду, а когда понял, что король пребывает в самом развеселом настроении, то и вовсе успокоился.
Зазвенели бубенчики, и в зал, кувыркаясь, вкатился почтенный дон Бибаш.
Афонсу хохотнул:
— Смотри-ка, новый сочинил! Что это на тебя нашло?
Шут прошелся колесом.
— Это на радостях, король, на радостях! Я счастлив, что после долгой разлуки снова вижу своих друзей. Ведь это я привел их сюда!
— Вот уж услужил так услужил, разрази меня гром!
— Как? В чем они провинились? Неужто обманули они мое доверие и оказались шпионами графа?
— Дон Бибаш, оставь графа в покое! Пойди покувыркайся где-нибудь в другом месте. Мне нужно поговорить с этим юнцом без свидетелей. Отправляйся к королеве и постарайся утешить своим дурачеством наследника. А то он невесть сколько времени орет как оглашенный.
Шут удалился, и Фернанду заговорил, предварительно придав своему лицу выражение гордости и бесстрашия:
— Могу я узнать наконец, что вам от меня нужно и почему мой брат Вашку оставлен томиться в тюрьме? И вообще, почему нельзя было вызвать сразу всех троих?
Король взглянул на него сверху вниз, поскреб в бороде (если вы помните, в последний раз он чесался на странице?..) и сказал:
— Много будешь знать, скоро состаришься. Что хочу, то и делаю, потому что король здесь я.
— Допустим. Хотя многие так не считают.
— Кто посмел? Р-разнесу!.. Говори немедленно! — прорычал Афонсу.
Мафалда отчаянно дергала брата за рубашку: «Ты все испортишь!»
— Например, папа римский, — невозмутимо ответил Фернанду (о раздорах между папой и Афонсу Энрикешем написана целая куча книг, и юный эрудит читал почти все). — Только через 32 года, учтите, папа признает вас королем.
— Ишь ты! Не зря твоя сестра говорила, что ты мне много занятного порасскажешь!.. Значит, Святейший папа меня не признаёт! Горе мне, несчастному!.. Да я боюсь его не больше, чем вас или дона Бибаша! Разрази меня гром! Да пусть его Святейшество и все его кардиналы живут и здравствуют в своем Риме, а я тут и без них отлично себя чувствую! Мои кузены из Кастилии, Леона и Арагона больше не сомневаются в том, что я король, мавры дрожат при одном звуке моего имени и не очень-то интересуются при этом, кто я там для папы — король, герцог или граф! А что до угрозы отлучить меня от церкви — это я могу пропустить мимо ушей. Может, ты и вправду немало знаешь обо мне и о моем королевстве, как уверяет твоя сестра, но ты должен еще знать, что эта маленькая страна у моря на краю земли не такая, как другие. Если мы хотим выстоять, нам нужно рассчитывать только на свои силы и храбрость.
— Но, ваше величество, у папы огромная власть, ему подчиняются все короли Европы!
Афонсу усмехнулся и подмигнул:
— То Европа, а то Португалия! А если вы такие всезнайки, то должны бы знать, что есть разные способы борьбы со Святейшим. Можно во всем соглашаться с его легатами, а как уедут…
— Что тогда?
— Ха! Делать все по-своему, то есть в интересах королевства! Я ему золото посылаю? Посылаю, и пусть отвяжется, а нет — ему же хуже.
— Знаете, в книгах пишут иначе…
Афонсу Энрикеш расплылся в улыбке. Это было заметно даже через забрало.
— Как? В вашей стране есть книги обо мне? А о моем мече? Что пишут о моем мече?
Фернанду немного смутился. О мече короля Афонсу он слышал только, что тот был дико тяжелым, так что нужно было обладать зверской силой, чтобы так лихо размахивать им в пылу сражений. Он упорно рылся в памяти, но ничего полезного не мог из нее извлечь. Да, скверно. Как бы снова не угодить в тюрьму из-за этого замечательного меча. Так что думай, Фернанду, думай…
Глава 22. УГОВОРИЛА
Они долго молчали. Санша сидела, обняв руками колени и устало глядя на высокие стены Шеберины. Жералду покончил с очередным куском мяса, прокашлялся и снова заговорил:
— У меня великие планы. Я добьюсь своего и верну милость короля. Так что не ко времени ты явилась ко мне. Из какого-то неизвестного мне города, за тридевять земель отсюда, да еще просишь, чтобы я все бросил и ехал выручать троих сумасшедших, которые сидят в темнице за оскорбления, нанесенные
