— Почему ты не предупредила нас об этом?
— А что это могло изменить? У меня просто не было выбора. Настал момент, когда я вынуждена была сделать это. Разумеется, я отдавала себе отчет в том, что не смогу остановиться, если начну принимать эту гадость, но в противном случае мне грозило разоблачение. Они с самого начала подозревали меня, и только так я могла доказать обратное.
— Они, должно быть, снова стали подозревать тебя.
— Нет, это был заговор. Нас просто подставили. Никаких сомнений. Но не я была их главной мишенью. Собственно говоря, меня там вообще не должно было быть в тот день. Чистая случайность. Но мне все равно нужно было вылететь в Сингапур, и я решила поторопиться. А потом совершенно случайно выяснила, что моя подруга Сун летит сюда сегодня, и в последнюю минуту я решила отправиться вместе с ней. Таможенники знали, кого ищут, и тут же подошли к ней, а меня взяли только потому, что мы были вместе. Но на самом деле я им не нужна. Если бы я летела одна, они ни за что на свете не задержали бы меня. Уже давно ходили слухи, что Фрейзер подозревает кого-то из своих курьеров, но он ошибся. И вот теперь я здесь, а эта бедняжка погибла.
Стормонт пытался что-то возразить, но Ева резко оборвала его:
— Не надо спорить. Она уже фактически мертва. Что до меня, то я бы предпочла умереть сейчас, а не ждать целых шесть месяцев, чтобы меня повесили.
Эндрю вгляделся в изможденное, заострившееся лицо: от былой красоты Евы не осталось и следа.
— Сколько ты уже сидишь на игле?
— Почти с самого начала.
— Ева!
В ее глазах блеснула гордость, свойственная алкоголикам и наркоманам.
— Не волнуйся, я крепкий орешек.
Стормонт подумал, что после последнего укола прошло, должно быть, немало времени. Скоро она начнет дрожать как осиновый лист и стонать от невыносимой ломки. Она уже начала сильно потеть, а это первый знак приближающегося наркотического голода. Стоит ли их борьба таких жертв? Умом он прекрасно понимал, что стоит. Но душа протестовала. Ему вдруг стало любопытно, как она сама для себя оправдывает этот поступок.
Она как будто прочитала его мысли и тихо проронила:
— Похоже, у меня возникли серьезные проблемы с дальнейшей работой. Я вернусь домой, слегка подлечусь, а потом? Что потом?
— А чем бы ты хотела заняться?
— Мне, собственно говоря, наплевать. Главное — вовремя получить дозу.
— Нет, Ева, следующей дозы не будет, поэтому советую подыскать себе какое-нибудь интересное занятие. — Его голос прозвучал бесстрастно и даже как-то чересчур жестко. — Если же ты ничего путного не придумаешь, мне придется пожалеть, что я выдернул тебя из этой ямы. Уж лучше бы ты погибла вместе со своей подружкой.
— Ну, хорошо, хорошо. — Ева сухо закашлялась. — Тебе нужно мое обещание, торжественное заявление, что подобное не повторится. Я согласна дать его тебе. Но и ты должен мне пообещать кое-что. Главный виновник того, что я оказалась здесь, — Роби Фрейзер. Он и его проклятый товар — оружие и наркотики.
Стормонт раздраженно поднял руку, пытаясь отмахнуться от нее как от назойливой мухи:
— Забудь о нем. Этот негодяй чуть не погубил тебя. Твое прикрытие полностью разрушено. Можешь начать все с самого начала где-нибудь в другом месте.
— Нет. Фрейзер не разоблачил меня. Не забывай, что наркотики — мое лучшее прикрытие. Но я не желаю больше колоться этой дрянью. Сейчас мне нужно немного подлечиться и выиграть время. Мне совершенно безразлично, сколько на это уйдет — три года, пять или десять. А потом я снова вернусь к нему. Это моя единственная просьба к тебе. — Ева наклонилась к собеседнику, не обращая внимания на давление пристежного ремня. — Дай мне какое-нибудь задание. Мне нужно чем-то заниматься. Фрейзер от нас никуда не уйдет. А ты без меня никогда не доберешься до него. Ведь ты же всегда хотел подцепить его на крючок, разве не так?
Она сделала паузу, и в ее глазах заискрилась едва уловимая ирония:
— Ты же знаешь, что в этих наркологических клиниках обычно повторяют какое-то заветное слово, которое, как мантра, помогает человеку выбраться из сетей наркотической зависимости. Моим заветным словом будет «Фрейзер».
Стормонт долго молчал, напряженно обдумывая ее слова. Все разумные аргументы насчет того, как трудно давать и выполнять обещания, на нее, естественно, не подействуют.
— Хорошо, Ева, — наконец произнес он. — Пятьдесят на пятьдесят. Ты мне даешь слово, что избавишься от пристрастия к наркотикам, а я обещаю, что помогу тебе заполучить Фрейзера.
Ева откинулась на спинку сиденья и устало закрыла глаза.
Шестнадцать часов спустя их самолет приземлился на базе ВВС Великобритании в Брайз-Нортоне. К этому времени Ева уже корчилась в судорогах, удерживаясь на сиденье только благодаря пристежному ремню. Ее дрожащее от ломки тело покрылось испариной, а по истощенным щекам скатывались слезы, которые она не в силах была сдержать. К самолету уже бежала группа медиков, раскрывая на ходу носилки. Стормонт молча наблюдал за этой сценой, он не был уверен в том, что когда-либо снова увидит эту некогда красивую женщину.
А шесть месяцев спустя Ева, находившаяся тогда в реабилитационной клинике на крайнем западе Шотландии, прочитала о казни своей лучшей подруги Сун Исим.
ГЛАВА 1
В течение последующих четырех лет Эндрю Стормонт всеми силами старался забыть о существовании Евы Каннингэм и ее искупительном обещании. За это время он сменил место работы внутри СИС, или просто «Фирмы», как предпочитали называть эту организацию ее сотрудники. Если раньше сферой его деятельности была борьба с наркодельцами, то сейчас ему поручили отдел по борьбе с распространением оружия массового уничтожения и технологии его производства.
Многие страны мира, включая и те, которые в свое время подписали Договор о нераспространении ядерного оружия, тайно торговали отдельными его компонентами, а также различного рода технической документацией. Ситуация осложнялась еще и тем, что в последние годы началась массированная утечка плутония, вызванная бесконтрольным распадом бывшего Советского Союза. Это грозило значительным расширением круга стран, обладающих смертоносным оружием. Немало забот доставляла его отделу проблема распространения химического и бактериологического оружия.
Новая ответственность, новые задачи, новый штат сотрудников. Все это отнимало у Стормонта массу времени, но Ева по-прежнему не выходила у него из головы, перед ним часто возникал образ молодой девушки, которую он так успешно завербовал много лет назад. Тогда ей было всего двадцать два года, и она, красивая, энергичная и любознательная, только окончила Оксфорд и поразила его наличием тех самых качеств, которые так нужны были для работы в Фирме, — наблюдательности, сдержанности и готовности к различного рода неприятностям.
Более того, она часто являлась ему во сне без всяких на то логических или эмоциональных стимулов, как бы напоминая о своем существовании и о его обещании. Со временем он утвердился в мысли, что вспоминает о ней беспричинно только потому, что все чаще его занимают мысли о Роби Фрейзере.
Конечно же, Ева была права, когда выкрикнула ему как проклятие, что он никогда не избавится от Фрейзера. Именно этот неуловимый, постоянно ускользающий тип привел его сейчас в Гонконг. Он уже давно подозревал, хотя и не мог пока доказать это, что Роби Фрейзер был каким-то образом вовлечен в
