выбрал его, сказав при этом, что стоит попробовать, чем там кормят. Все это время он держался довольно замкнуто, хотя и старался поддерживать беседу.
— Почему у тебя было такое плохое настроение? — спросил он, когда они сделали заказ. — Проблемы на работе?
— Да, что-то в этом роде. Биржевые дела. Акции ведут себя несколько странно. Похоже, кто-то пытается манипулировать курсом.
— А ты-то что можешь сделать с этим?
— Законными методами?
Он рассмеялся.
— Это тебе решать.
— Ну, на законных основаниях здесь многого не добьешься. Ничего не докажешь.
— И что же ты сделала?
— А что я могла сделать? Я просто столкнулась со свершившимся фактом.
Впервые за этот вечер его глаза заметно потеплели.
— Ты не похожа на тех, кто привык мириться со свершившимися фактами.
— Да, я поступила вопреки логике и здравому смыслу.
— Почему?
— Просто так. Ради эксперимента. Кроме того, мне показалось, что это единственное, что я могу предпринять в данных обстоятельствах.
— Это имеет какое-то отношение к твоей сделке с Евой?
— О, снова твое любопытство. — Наступила неловкая тишина. — Нет, это никак с ней не связано, — соврала она.
— А как продвигается ваша сделка?
— Не знаю, честное слово. Она позвонила мне во вторник и сказала, что срочно улетает с нашим инвестором в Гонконг, а оттуда во Вьетнам, чтобы на месте проверить, как идут работы на месторождении.
— Ну и как, ему понравилось месторождение?
— Понятия не имею. Ева пообещала, что непременно свяжется со мной, но пока от нее ни слуху ни духу, хотя прошло уже два дня. Совершенно не представляю, что там происходит, и очень беспокоюсь.
— А почему ты не позвонишь ей?
— Я пыталась, но дворецкий сказал, что Ева не может подойти к телефону, и попросил, чтобы я оставила ей записку. Однако до сих пор от нее никаких известий.
Стормонт напрягся, как будто его приковали к столу тяжелой цепью. Официант подносил новые блюда и убирал пустые тарелки, а он не мог думать ни о ком другом, кроме Евы.
Кэсси долго наблюдала за ним, а потом не выдержала:
— Что случилось, Эндрю?
— Случилось? Ничего.
— Только не надо меня дурачить.
— Не понимаю, о чем ты.
Они долго смотрели друг на друга, а потом вдруг поняли, что разговор сегодня не получился.
— Уже поздно, — прервала гнетущее молчание Кэсси. — Мне пора домой.
— Я отвезу тебя, — охотно согласился Стормонт.
Он попросил счет, расплатился, и вскоре они уже были на Маркхэм-стрит. У дома Стормонт поцеловал ее на прощание и, резко повернувшись, зашагал к машине. В эту минуту ему казалось, что все его тело набито нитроглицерином и может взорваться от малейшего движения.
Вернувшись домой на Олд-Черч-стрит, Стормонт тут же позвонил Джилсу Эйдену.
— Ева с Фрейзером. Не исключено, что скоро они отправятся во Вьетнам. Перед тем как вылететь из аэропорта Хитроу, Ева успела позвонить Кэсси, но теперь от нее снова нет никаких известий. Кэсси позвонила в Гонконг и попросила дворецкого, чтобы тот передал сообщение Еве, но — безрезультатно.
— Я связывался с нашими агентами. Они внимательно наблюдают за обстановкой, но не обнаружили никаких признаков присутствия Евы.
— Они готовы?
— Да, готовы. Ты хочешь, чтобы они начали действовать?
— Нет, пока не время. Мы еще не вышли из игры.
ГЛАВА 40
Ева спала плохо и внезапно проснулась от того, что кто-то находился рядом. Открыв глаза, она увидела, что над ней склонился Фрейзер, и подскочила от неожиданности.
— Через час мы вылетаем во Вьетнам. На моем самолете.
На его личном самолете. Это значит, что там не будет пассажиров, а следовательно, и никакой помощи извне.
Фрейзер пошел было к двери, но вдруг остановился у порога и обернулся.
— Надеюсь, ты уже подготовилась.
— Подготовилась? К чему?
— Там тебе понадобится нечто большее, чем духи «Шанель».
Ева почувствовала, что где-то внутри нее зародился приступ тошноты.
— Не забывай, Фрейзер, что это почти моя родная земля.
Его глаза некоторое время насмешливо блуждали по ее лицу, а потом он повернулся и вышел из спальни.
Ева соскочила с кровати и застыла посреди комнаты совершенно голая и обескураженная. Через несколько минут ей удалось взять себя в руки. Она подошла к окну и посмотрела вниз. У входа в дом стоял Нед, а неподалеку прогуливался еще один, грозного вида малый, который, вне всяких сомнений, присматривал за всеми выходами из дома. Какое-то время она стояла неподвижно, взвешивая свои шансы на побег. Конечно, это будет несомненным доказательством ее вины, и к тому же такая попытка вряд ли может увенчаться успехом. Нет, остается только одно — ехать с Фрейзером и ждать более благоприятного случая для побега. Убедив себя в правильности такого решения, она юркнула в ванную, приняла холодный душ, надела одно из тех платьев, что недавно приобрела за счет Фрейзера, и стала медленно спускаться по лестнице. У самой двери она вдруг остановилась, отшвырнула в сторону тапочки и босиком прошла на кухню. Там уже восседали Нед и Ким, допивая свой утренний чай.
— Я бы хотела немного кофе, Ким, — как можно спокойнее сказала она. — Вообще-то я бы с удовольствием съела что-нибудь, если это не затруднит тебя.
Ким неохотно привстала и с нескрываемым презрением посмотрела на гостью.
— Кофе на плите. А завтрак я принесу вам позже.
— Благодарю.
Та немного подумала, а потом налила чашку кофе, добавила туда молока и сахара и протянула Еве.
— Приготовь мне, пожалуйста, завтрак как можно быстрее, — вежливо попросила Ева. — Хозяин не любит, когда его заставляют ждать.
Когда она приблизилась к главной лестнице, из-за боковой двери послышались чьи-то голоса. Она остановилась и прислушалась.
— …отыскали какую-то заброшенную военную базу неподалеку от месторождения. Она совершенно безлюдна и очень удобна. Мы уже договорились об аренде на один год и заплатили нужную сумму нужным людям. Теперь она наша.
— Хорошо. Только не надо нагонять туда много народу. Мне не хочется привлекать к себе внимание.
