– Мы стоим сейчас в комнате, где он каждый вечер унижал нас. Память не лжет. А здесь… – Она выбегает в холл. – Вот дверь, через которую вносили маму. А наверху – ванная, в которой он изнасиловал тебя. Спальня, в которой он надругался надо мной. Комната, где мама убила себя, – нет, не так! Комната, в которой я убила ее! Луи, этот дом проклят так же, как и люди, которые в нем жили.

– Он наш.

– Нет, Луи. Если он тебе нужен, он – твой.

– Останься со мной сегодня. Пожалуйста, только сегодня. Подумай еще, прежде чем принять окончательное решение.

Она хочет сказать «нет», но, возможно, он прав. В юности они мечтали об этом, а повзрослев, прилагали все усилия, чтобы проводить здесь вместе то время, когда их отец отсутствовал. Она заставит себя – ради брата.

– Только сегодня, – говорит Линна.

Луи готовит ужин, потом они стоя едят на кухне – в помещении, навевающем самые счастливые воспоминания. После десерта, прихватив стаканы с бренди, выходят во дворик, зажигают ароматизированные свечи и сидят молча, наслаждаясь вечерней тишиной.

– Поздно уже, – говорит Луи.

Она кивает и следует за ним в дом. Подъем по лестнице представляется ей вечностью. Наверху Линна останавливается. Сможет ли она уснуть в своей комнате? Даже теперь, когда отца нет в живых, кошмары наверняка будут мучить ее.

Луи берет ее за руку и ведет в большую спальню, где на беломраморной каминной полке под портретом матери горят свечи.

Несколько лет назад Луи перебрался из своей прежней комнаты в помещение на первом этаже. Там когда-то жила Жаклин. В комнате был отдельный вход и имелась ванная, поэтому он мог уходить и приходить, когда заблагорассудится. Но теперь, когда отец умер, Луи обосновался в родительской спальне. Линна восприняла это как подтверждение – старик действительно умер; теперь их жизнь станет спокойной.

Будто они когда-нибудь, даже после смерти Анри, могли обрести мир в душе!

– Спи здесь, как в детстве. Ты говорила, что спала в маминой кровати, надеясь, что мама тебе приснится.

Линна об этом уже забыла. Теперь воспоминания нахлынули снова. В ее снах Джоанна де Ну всегда была здоровой и счастливой. Они всегда куда-то шли вместе, в какое-то далекое прекрасное место, где никто не мог их найти.

– А я буду спать внизу, – сказал Луи.

Что ж, лучше эта комната, чем ее спальня. Линна идет по коридору в свою комнату, где осталось множество ее вещей, и выбирает простую белую хлопчатобумажную ночную рубашку, девичью – с завязывающимся ленточками воротничком и кружевным подолом. Быстро раздевшись, направляется в ванную на другом конце коридора. Горячая вода успокаивает ее. Она закрывает глаза и кладет голову на бортик.

Уходи отсюда.

Сквознячок проделывает с ней шутку: он касается ее волос, и ей кажется, что она различает произносимые легким шепотом слова. Это, наверное, вода журчит – журчит ритмично, наполняя ее тихой мелодией.

Уходи отсюда.

Нет, ничего подобного. Это ее собственные страхи, чудесно преобразившиеся под высоким потолком, в темноте среди кафельных стен, разговаривают с ней. Одна ночь не изменит ее жизни. Она отдаст этот дом Луи.

Линна снова слышит какие-то слова, но не обращает на них внимания.

Маленькие барашки мыльной пены отмечают ее путь из ванной в родительскую спальню. Она останавливается у двери, переводит взгляд со свечей на кровать. Покрывало отогнуто, постель ждет ее.

Уходи, уходи отсюда!

Она не может больше игнорировать предостережение. Направляется к лестнице и, перегнувшись через перила, смотрит вниз, на открытую дверь, ведущую в ярко освещенную переднюю. Сладкий запах трубочного табака Луи плавает в воздухе. Она не может уйти, не сказав ему. Сделав выбор между инстинктом и любовью, возвращается в постель.

Сны.

Папа с желтым лицом… Его голое одутловатое тело… Нож в руке… Он стоит над ней.

– Ты пойдешь со мной, – говорит он. Голос мертвеца звучит глубоко и низко.

Не в силах стряхнуть с себя сон, Линна лежит и наблюдает, как он неправдоподобно вытягивается, потом садится на край кровати. Прижимает ее плечи руками. Его рот – на ее губах. Его дыхание – это смрадный дух смерти. Ее дыхание – сладкое и легкое. Он высасывает из нее жизнь.

– Поменяйся со мной местами. Дай мне еще пожить! – требует он, срывая с нее покрывало, разрывая ночную рубашку.

Линна справлялась с ним, когда ей было всего двенадцать лет, почему же теперь она так слаба?

И вот он уже на ней. Она ощущает сладкий запах мыла, которым обмывали покойника, бальзама, воска и разложения. Он входит в нее, и она испытывает приступ тошноты.

– Грязная сука! Ты пойдешь со мной! – кричит он.

– Нет! Оставь меня! Я позову Легбу, проводника в мир мертвых, он прогонит тебя, он низвергнет тебя во тьму, в… – Страх лишает ее дара речи. Линна визжит, молотит по воздуху кулаками.

Она слышит голос Луи – он зовет ее все громче и громче, и вот Луи уже сидит на краю кровати, держа Линну за руку, умоляя ее проснуться.

Спеша прийти ей на помощь, брат оставил очки у себя в комнате. Шелковый халат едва подвязан поясом, и она замечает редкие волосы у него на груди. Она гладит их дрожащей рукой, прижимает ладонь к его сердцу, словно его мерный стук может замедлить лихорадочное биение ее собственного.

– Я видела папу… Он мучил меня.

– Ш-ш-ш, Линна! Все в порядке. Вот. – Не отходя от нее, он протягивает руку и берет с ночного столика полупинтовую бутылку без наклейки. В бутылке – густая зеленая жидкость. – Ты готовила этот тонизирующий напиток для меня, помнишь? Говорила, что после него я буду спать без сновидения. Выпей.

– Луи, я боюсь!

– Ты никогда ничего не боялась. Вот. – Он вытаскивает пробку и передает бутылку ей.

– Ты останешься со мной? – спрашивает она.

– Всю ночь.

Линна берет бутылку, выпивает то, что в ней осталось, и прислоняется к брату. Ее дыхание постепенно становится ровным. Глаза закрываются.

На грани сна она чувствует, как Луи отпускает ее, кладет на спину и подсовывает подушку под голову.

– Луи? – шепчет она.

– Я не ухожу.

Она ему верит и расслабляется. Он ложится рядом и, опершись на локоть, смотрит на нее сверху.

Хейли видит лишь то, что видит Линна, испытывает лишь ее притупленные усталостью и наркотиком чувства. Его рука раздвигает ей ноги, приподнимает бедро, опускается на ее горячее и влажное лоно.

Запах кофе, корицы, апельсинов и свежеиспеченного хлеба возвещает утро. Луи стоит возле кровати с подносом в руках.

– Завтрак, мадемуазель, – объявляет он.

– Вообще-то, думаю, меня следует называть «мадам», несмотря на развод.

– Фу! – Он морщит нос. – Я видел мадам Буччи на твоей свадьбе. Она старая и толстая. Не то что вы, мадемуазель де Ну.

– Ну ладно, – улыбаясь, соглашается Линна. – Поставь на стол.

Вы читаете В плену теней
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату