немного усилий и отрепетировать весь разговор, он мог бы добиться желаемого результата. Ради Франчески.
Перемотав пленки, он прослушал запись еще раз, закрыв глаза и откинувшись на спинку вращающегося кресла. Закончив прослушивание, он выключил плейер и позвонил Джо О'Кифу.
– Отличная работа, Джо, – сказал он, когда детектив взял трубку.
– Рад, что смог помочь, Рендл. Могу я еще что-нибудь сделать для тебя?
– Да. Можешь. Демонтируй подслушивающую аппаратуру. Я получил все, что нужно.
– С тобой все в порядке, Ди?
Дайана, раскладывавшая ложкой смородиновое желе на тончайшие ломтики жареной утки, кивнула. Сегодня с самого утра она была непривычно молчаливой.
– Со мной все в порядке, Лили, – успокоила она главного кондитера своего ресторана, передавая готовое блюдо официанту. – Я немного расстроена, вот и все.
Последние двое суток были сплошным кошмаром. С течением времени газеты не только не утратили интерес к этой истории, но, напротив, она получила широчайшую огласку по всей стране. Опасаясь, что она своими руками лишила себя всякого шанса сохранить Зака, Дайана позвонила Джону Маккею, спросив его без обиняков:
– Скажи мне, дело обстоит очень плохо?
Она с ужасом услышала его тяжелый вздох.
– Не буду тебе лгать, Дайана. Ситуацию нельзя назвать хорошей, но она не безнадежна.
Не безнадежна. Значит, он хочет сказать, что надежды почти нет? Значит, если не случится чудо, она потеряет сына?
Дайана не помнила, в какой момент она приняла решение. Наверное, оно созрело в глубине ее сознания давно, но она всякий раз отвергала его, не желая признаваться самой себе, что готова уступить. Но сегодня утром она поняла, что настало время действовать. Пока еще не поздно.
Преодолев последние сомнения, она взглянула на часы и прошла по коридору в свой офис, закрыв за собой дверь.
Достав из ящика письменного стола черную записную книжку, она отыскала номер телефона отеля «Линдфорд» и набрала его.
– Мистера Линдфорда еще нет, – сообщила ей секретарша.
Дайана не стала ничего передавать ему, положила трубку, а потом набрала домашний номер Трэвиса. После четвертого гудка включился автоответчик. Нетерпеливо постукивая пальцами по крышке письменного стола, она подождала, пока включится запись, потом заговорила:
– Трэвис, это Дайана. Пожалуйста, удели мне...
– Дайана! – весело воскликнул Трэвис, взяв трубку. – Чему обязан такой честью? – Он хихикнул. – Да и честью ли?
– Мне нужно встретиться с тобой, Трэвис.
– Зачем?
– Я не могу говорить об этом по телефону, надо встретиться. Если тебя устраивает, то сегодня. После работы.
– Не устраивает. – Он сделал паузу. – Но я уделю тебе несколько минут завтра, в четыре тридцать.
– Хорошо. Где мы встретимся?
– У меня. Двадцать шестой этаж, квартира «2-а».
Повесив трубку, Дайана с облегчением вздохнула.
Первый этап прошел довольно легко. Повезет ли ей так же и на втором этапе?
– Что у тебя за неотложное дело?
Проявляя внешнее спокойствие, которого совсем не чувствовал, Рендл похлопал рукой по своему «дипломату».
– Я принес кое-что и хотел бы, чтобы ты это прослушал.
Не обратив внимания на раздраженный вздох Трэвиса, он поставил «дипломат» на журнальный столик и открыл его.
Увидев плейер, Трэвис настороженно взглянул на Рендла.
– Что, черт возьми, все это значит?
Не говоря ни слова, Рендл нажал кнопку. Когда в комнате раздались голоса его и Ника, Трэвис похолодел.
– Ах ты, мерзавец, ничтожный червяк! Ты установил в моей квартире подслушивающую аппаратуру?
Рендл почувствовал себя увереннее.
– Ты всегда меня недооценивал, Трэвис, – заметив, как Трэвис обшаривает взглядом все углы комнаты, он фыркнул. – Их нет. Вчера, пока ты ужинал со своей невестой, подслушивающие устройства демонтировали.
Воспользовавшись тем, что Трэвис от потрясения на время утратил дар речи, он продолжал:
– Мне пришлось долго ждать, когда ты допустишь ошибку, Трэвис. И, наконец, ты ее совершил, причем очень крупную ошибку.
– Ты сукин сын!
– Обзывай меня, как хочешь. Но теперь ты у меня в руках, драгоценный шурин, и я буду диктовать условия.
Ага, подумал Трэвис, пытаясь взять себя в руки. Значит, этот слизняк хочет получить деньги.
В какой-то момент он чуть было не поддался искушению вышвырнуть его вон, не дав ничего, кроме пинка в зад. Шантаж вызвал у него бешеную ярость. Отчасти это объяснялось тем, что представителю семейства Линдфордов было унизительно оказаться в такой ситуации, а отчасти тем, что шантажист не остановится на достигнутом и снова придет, чтобы вытянуть деньги. Рендл не исключение.
Мысль о том, что произойдет, если кассета попадет в руки полиции, подействовала на него отрезвляюще.
– Сколько ты за нее хочешь? – спросил он, наконец.
Рендл улыбнулся и поджал губы.
– А сколько, по-твоему, она стоит?
– У меня нет времени играть с тобой в «угадайку». Просто назови свою цену.
Почувствовав твердую почву под ногами, Рендл пристально посмотрел на шурина:
– Я хочу, чтобы ты сказал Маргарет, что передумал.
– Передумал в отношении чего?
– В отношении отеля. Скажи ей, что он тебе не нужен и что она должна передать отель Франческе.
Трэвис так долго молчал, что Рэндл подумал, уж не впал ли он от потрясения в транс.
Потом тишину внезапно прорезал его голос:
– Ты хочешь, чтобы я сделал что?
По спине Рендла пробежала струйка пота.
– Я хочу, чтобы ты отказался от отеля.
– Ты спятил?
Заметив, как взгляд Трэвиса метнулся к «дипломату» на журнальном столике, Рендл спокойно выключил плейер, вынул кассету и засунул ее в нагрудный карман. Он не думал, что Трэвис так глуп, что попытается что-нибудь предпринять, но не мешало проявить осторожность. Особенно, если учесть, что он в спешке не успел сделать копию.
– Наоборот, Трэвис. Я мыслю как никогда здраво. – Он заметил, как в красивых синих глазах Трэвиса промелькнул страх. Довольный этим наблюдением, Рендл улыбнулся. – Ну как, Трэвис? Еще не решил?
Трэвис бросил на него злобный взгляд:
– Ты, видно, нанюхался краски, если думаешь, что я соглашусь на такую безумную сделку.
