— Вы в курсе, комитет повысил ваш процент в фонде развития в восемь раз?
— Впервые слышу. — Ингвар качнул головой, скривив губы. — Что это меняет? Если вы пришли сообщить мне только это, всего хорошего.
Он поймал губами дыхательную трубку и откинулся на губчатое ложе.
— Постойте, — комитетчик подался вперед, взялся за края ванны. — Я понимаю, какую цену вам пришлось заплатить. Но стечение обстоятельств… После взрыва танкера все монтажные агрегаты бросили на стабилизацию Сифона. Командные модули вышли из строя, а ваш получил слишком большую скорость. Догонять было некому. Хорошо, что искин капсулы перевел энергию на поддержание жизни и защиту. Если бы он пытался вернуться…
Бывший диспетчер резко, насколько позволил вязкий гель, сел в прозрачном сосуде, в упор уставился на инспектора.
— Да, я понял — вы ничего не могли сделать. Все? до свиданья!
— Тогда нет, но сейчас можем!
— Что? Вся медицина Союза махнула рукой, а вы…
— Выслушайте меня, потом решайте.
— Хорошо, времени у меня с избытком. Валяйте.
Ингвар снова откинулся, медленно опустившись на спинку погруженного в гель сиденья.
— Я консультировался с ведущими специалистами. К сожалению, вы слишком долго пробыли в невесомости, гипотермии, под облучением. Изменения необратимы. Затронуты не только костный мозг и…
— Да, да, я знаю, — отмахнулся пациент, — атрофия, дегенерация. Нагрузки, гравитация, открытый воздух меня убьют. Вы хотите пересказать всю медкарту? Давайте пропустим подробности.
— Согласен, — комитетчик выпустил край купели, откинулся на спинку, разгладив складку на брюках. — Перейдем сразу к вариантам. Вы помните ваш процент в фонде развития? Теперь его хватит на финансирование проекта полной киборгизации вашего тела. Хотя такие операции пока уникальны, и положительный результат не гарантирован…
— Других вариантов нет?
— Провести всю жизнь в лунном госпитале.
— Не густо…
— Есть третий. Именно из-за него я здесь.
Теперь инспектор замолчал, ожидая реакции собеседника. Ингвар не выдержал.
— Ладно, заинтриговали, что вы предлагаете?
— Вы проходили подводную подготовку в Академии?
— Да, как и все, в Большой Банке.
— И никогда не плавали в настоящем море?
— Нет. А к чему это?
Юрий улыбнулся, довольно кивнул.
— Хочу устроить вам подводную экскурсию. Перелет на Землю я уже организовал. Катер готов, медики дали добро.
— А причем тут третий вариант?
— Обсудим его во время прогулки, иначе нет смысла начинать. Ну как, согласны?
Кабина орбитального лифта начала тормозить задолго до поверхности, стараясь не создавать даже малейших перегрузок. Ванна Ингвара стояла у иллюминатора, и он мог в полной мере оценить красоту колыбели человечества.
Лучи заходящего солнца наполнили светом голубой безоблачный простор над гладью тропического моря. Зеленые крапинки островов росли, отодвигаясь к горизонту, а темное небо светлело и уходило ввысь. Тень нитки легла темной стрелой на бликующее зеркало. Если присмотреться, на ней можно было разглядеть утолщение транспортной платформы.
Соленый морской воздух горячей волной ворвался в переходный шлюз. Небесные странники ступили на твердь родной планеты.
— Нам туда, — Рубан показал сопровождавшему пациента врачу на белую подкову института океанографии.
Кибертележка с ванной развернулась и покатила по бетонной дорожке, шурша гусеницами.
После отдыха, обеда и медосмотра Ингвар оказался на причале. Его купель осторожно опустили в тесную кабину катера.
— Можете отдохнуть, — кивнул ему инспектор. — Прибудем через пару часов.
Над головой сошлись сегменты блистера, в стекло ударила зеленая волна, и судно ушло в глубину.
— Вот наш подводный дом. Впечатляет?
— Неплохо.
Катер всплыл в бассейне посреди круглого, накрытого десятиметровым куполом, зала.
— Вы не устали, Ингвар?
— Нет, давайте сразу к делу.
— Не возражаете, доктор?
— Нет, — пожал плечами медик, — прогулка ему не повредит, даже напротив.
— Тогда знакомьтесь, — Юрий поднял с парапета сферу, прозрачную на одной половине, на другой покрытую матовым ворсом. — Это наша новинка, осмотический шлем.
Через полчаса бывший диспетчер, инспектор и двое сопровождающих висели в толще воды под поверхностью бассейна.
— Как вам снаряжение? — поинтересовался Юрий.
— Шлем удобный, а почему мне не дали гидрокостюм, как остальным?
— Соленая ванна вам на пользу. — Инспектор шевельнул ластами и ушел вниз. — Плывите за мной и не торопитесь. Вы же сами сказали, у вас уйма времени.
Подводный дворец был велик. Проплыв вдоль днища, обогнув кубы балласта, Ингвар оказался над подводными полями. По колеям ползли приплюснутые донные трактора, разгоняя мрак светом фар. Темные ленты водорослей ровными рядами уходили ввысь. Всюду сновали стаи серебристой рыбной мелочи.
— Вы это хотели мне показать?
— Посмотрите вверх.
На мгновение Ингвару показалось, что он снова в космосе. В темной толще сверкали мириады огоньков, собираясь в скопления, закручиваясь в спирали. Но здесь они жили, двигались, гасли и снова загорались. На этот танец можно было любоваться бесконечно.
— Я знал, что вам понравится, — инспектор утверждал, не ожидая ответа. — Ведь тогда, на Сифоне, вы остались в кабине модуля потому, что любили смотреть на звезды. Возможно, это и спасло нас всех.
Ингвар повернулся лицом вверх, раскинул руки и ноги. Изголодавшаяся по прикосновениям кожа чувствовала толчею мелких рачков и колебания воды.
— После Титана я снова пересмотрел ваш проект по перемешиванию венерианской атмосферы электроионным методом. Он и натолкнул меня на мысль привезти вас сюда.
— Для чего?
— Потребности Союза в пище растут, приходиться осваивать новые территории. Нам нужны ваши системы ионной перекачки для подводных ферм, перемешивать большие объемы воды, поднимать богатые солями с нижних горизонтов.
— Это и есть третий выход?
— Вы еще не поняли?! — удивился инспектор. — Здесь вы можете жить без ванны, и для этого не нужно превращаться в машину. Вода создает нужную вам микрогравитацию и защищает кожу. Здесь вы свободны! Ну, так как, согласны работать у нас?
