— Ты знаешь, Эдвин, мы, кажется, поменялись местами. Похоже, будто это ты президент, а я — заместитель советника по национальной безопасности. И я сказал это с особым ударением на слове «заместитель».
— Я знаю, кто тут босс. Вы знаете, кто тут босс. Просто скажите нам, почему вы находитесь здесь посреди ночи?
Нелл видела, что Дэниелс не возражал против такой дерзости.
— Когда я поехал в Великобританию несколько лет назад, — сказал президент, — меня попросили присоединиться к охоте на лис. Британцы обожают эту чушь. Нужно вставать очень рано, надевать одежду, больше подходящую для карнавала, взбираться на вонючую лошадь, а затем скакать по пятам за сворой непрерывно лающих собак. То еще развлечение, а они рассказывали мне, как это великолепно. Правда, не добавили, что главное в этом спектакле — не исполнять роль лисы. Тогда это полное дерьмо. Будучи сострадательной душой — и это чистая правда, — я продолжал думать о лисе, поэтому в конце концов сошел с дистанции. Правда, это было первый и последний раз в моей жизни.
— Разве мы собираемся на охоту? — спросила Стефани и как можно невиннее посмотрела на президента.
И тут она заметила, что президент подмигнул ей.
— О да. Лучше всего в этом путешествии то, что лисы не знают, что мы придем. У нас нет собак.
Малоун смотрел, как Кристл вытащила из папки карту и расстелила ее на одном из столов.
— Мама мне все объяснила перед отправкой сюда.
— И что же сделало тебя такой особенной? — тут же вмешалась Доротея.
— Я предполагаю, она убедилась, что мне не свойственна паника и я не впадаю в бешенство по малейшему поводу; хотя, очевидно, она считает меня мстительной мечтательницей, которая собирается похоронить репутацию нашей семьи.
— А ты не такая? — спросила Доротея.
Взгляды сестер пересеклись. Создавалось полное впечатление, что сцена в самолете повторится. Но Кристл в этот раз отступила.
— Я — Оберхаузер. Последняя в длинном роду, и я планирую почтить память своих предков, — сказала она и вскинула подбородок.
«Слишком высокопарные слова для такой красивой женщины», — подумал Коттон. И еще раз посмотрев на Кристл, решил дать совет обеим сестрам:
— Как насчет того, чтобы следить за руками? Это может стать проблемой для всех. Погода сейчас просто великолепна, нам нужно использовать это преимущество.
Кристл уже расстелила карту — видимо, ту самую, что так рекламировала Изабель Оберхаузер в заснеженном Оссэ. Теперь Коттон видел, что на ней были отмечены все базы, включая и Хальворсен.
— Дедушка посещал это место и вот это, — сказала Кристл, указывая на точки, обозначенные как 1 и 2. — Его заметки говорят, что большинство камней он привез из места один, хотя много времени потратил и в месте два. Мы также знаем, что они взяли с собой разборный домик и должны были установить его, чтобы пометить территорию, принадлежащую Германии. Скорее всего, эта база должна быть установлена в пункте два, здесь, рядом с берегом.
Малоун попросил Таппереля остаться. Сейчас он повернулся к австралийцу.
— Где это?
— Я знаю это место. Примерно в пятидесяти милях на запад отсюда.
— Она все еще там? — неуверенно спросил Вернер.
— Это более чем возможно, — сказал Тапперель, — дерево здесь не гниет. Эта штука будет такой же, как в тот день, когда они ее установили. И в особенности там. Весь регион объявлен защищаемой зоной, местом «особого научного интереса» по акту о консервации Антарктиды. Вы можете попасть туда с согласия норвежской стороны.
— Почему такие правила? — спросила Доротея.
— Побережье принадлежит тюленям. Это место их размножения, поэтому люди не должны там появляться. Кабина установлена в одной из наземных сухих долин?
— Мама говорит, отец сказал ей, что возьмет американцев в пункт два, — проговорила Кристл. — Дедушка всегда хотел вернуться сюда и продолжить свои исследования, но ему не позволили.
— Откуда мы
Он заметил озорные искорки в глазах Кристл. Она снова залезла в свою сумку и вытащила толстую красочную книгу с немецким названием. Коттон быстро перевел:
— Это иллюстрированное издание, оно вышло в свет в 1988 году. Немецкий журнал отправил команду киношников и фотографа. Мама отдала ее мне лет пять назад. — Она пролистала книгу в поисках нужной страницы. — Вот этот бункер. — Она показала фотографии.
Серый деревянный дом, вокруг черные скалы с прожилками яркого снега, и все это на фоне голых серых гор. Кристл перевернула страницу:
— Этот снимок сделан изнутри.
Малоун внимательно изучил следующую фотографию. Обстановка была чрезвычайна скудна. Стол, стопка журналов, пара кресел, две кровати, упаковочные сумки, сваленные в углу, плита и радио.
Глаза Кристл все еще блестели от возбуждения. Видимо, она решила сыграть в ту же самую игру, что и Малоун во французской деревне.
— Видишь что-нибудь?
Коттону ничего не оставалось, как принять вызов, и он опять уставился на фото вслед за остальными.
А затем он увидел то, что от него добивалась Кристл. На одной из половых досок был вырезан знакомый символ.
— Тот же самый узор, что и на обложке книги, найденной в гробнице Карла Великого, — сказал Малоун.
— Это должно быть то самое место. И там есть вот это.
Кристл вытащила из папки лист бумаги, лежавший в середине книги. Страница из старого журнала, пожелтевшая и с истрепанными краями, с зернистым черно-белым изображением.
— Это из архива Аненербе, который у меня был, — сказала Доротея. — Я помню. Я смотрела его в Мюнхене.
— Мама достала его, — сказала Кристл. — И заметила эту фотографию. Посмотри на пол — символ ясно виден. Эта фотография была опубликована весной 1939 года, вместе со статьей деда о результатах антарктической экспедиции.
— Я же говорила ей, что эти записи ценны! — с нескрываемым раздражением выкрикнула Доротея.
Малоун повернулся лицом к Тапперелю:
— Кажется, это то место, куда мы направляемся.
Тапперель указал на карту:
— Эта область находится вот здесь, на побережье; все это ледяной шельф, а под ним, как нам известно, морская вода. Она простирается в глубь материка примерно на пять миль. Там была бы приличная бухта, если бы не было так много льда. Бункер находится на другой стороне горной гряды, примерно на милю в глубь материка от западного берега бухты. Мы можем доставить вас туда и подобрать, когда вы завершите все свои дела. Как я и сказал, считайте, что с погодой вам несказанно повезло. На улице сейчас жаркий солнечный летний день.
Минус тринадцать градусов по Цельсию не были в представлении Малоуна тропиками, но он понял главное, поэтому повернулся к шефу базы и сказал:
— Нам понадобится дополнительное оснащение, на всякий случай.
