тысячелетним полупрозрачным голубым льдом. Здесь обводы пещеры еще сохранили облицовку. Огромные кварцевые блоки были отполированы до состояния зеркала. И создавалось полное впечатление, что они находятся в комнате с зеркальными окнами. Швы были искусно заделаны и все еще хранили следы обработки грубыми инструментами. Кое-где облицовка обвалилась, но это не портило впечатления. Малоун так и не смог понять, как неизвестные мастера прошлого смогли добиться такого совершенства. Красота помещения не подавляла, а, наоборот, возвышала присутствующих над реальностью. Тысячи бликов от лучей электрофонарей создавали бесконечные потоки, окрашенные в голубоватые и зеленоватые цвета. Как будто какой-то неизвестный волшебник завел их в пещеру древних сокровищ.
Перед ними лежал город.
Стефани провела ночь в квартире Эдвина, расположенной в одной из башен «Уотергейта».[53] Она была небольшой, всего две спальни и две ванные комнаты. Наклонные стены, пересекающиеся разноуровневые потолки, множество изгибов и округлых углов создавали впечатление, что Нелл попала в картину художника-кубиста. Декор в стиле минимализма, скрытые светильники, стены, окрашенные в цвета природных оттенков, и минимальное количество мебели дополняли первое впечатление. Здесь Стефани чувствовала себя немного странно, но определенно в этом что-то было. Она вспомнила, что Дэвис говорил ей, что квартира досталась ему с мебелью и он не стал ничего здесь менять.
Они вернулись в Вашингтон вместе с Дэниелсом на борту № 1, и им удалось поспать пару часов. Нелл приняла душ, а в это время Дэвис договорился о покупке для нее сменной одежды в одном из бутиков на первом этаже. Дороговато, но у нее не было особого выбора. Ее вещи выглядели так, будто их долго вымачивали в грязи, а потом пару раз проехались по ним на грузовике. Она выехала из Атланты в Шарлотт, думая, что поездка займет в крайнем случае один день. Реальность была такова, что ее незапланированный отпуск длился уже третий день и она даже не могла предположить, когда он закончится. Дэвис тоже принял душ и переоделся в вельветовые брюки, скроенные по военному образцу, и бледно-желтую хлопчатобумажную рубашку. Его лицо все еще несло на себе следы недавней схватки, но выглядело заметно лучше.
— Мы можем что-нибудь поесть внизу, — предложил Эдвин. — Я не могу даже вскипятить здесь воду.
— Президент — твой друг. — Стефани чувствовала, что вынуждена это сказать, зная, что он все еще думает о прошлой ночи. — Из-за тебя он сильно рискует.
Дэвис делано улыбнулся.
— Я знаю. А теперь очередь за нами.
Нелл начала восхищаться этим человеком. Он был совсем не таким, каким она себе его представляла. Очень самоуверенный, очень совестливый, тяжело переживающий неудачи. И очень преданный делу, способный пойти до конца ради своих идеалов.
Домашний телефон зазвонил, и Дэвис снял трубку.
Стефани ждала. В этой гулкой квартире она могла слышать каждое слово звонившего.
— Эдвин, — сказал Дэниелс. — У меня есть их местоположение.
— Скажите мне, — попросил Дэвис.
— Ты уверен? Последний шанс. Ты можешь не вернуться оттуда.
— Просто скажите мне где.
Стефани почувствовала раздражение, посчитав, что ее напарник выказывает неуважение к президенту и слишком нетерпелив. Дэниелс был абсолютно прав. Они могут не вернуться.
Дэвис закрыл глаза и медленно повторил:
— Просто позвольте нам сделать это. — Он помедлил и добавил: — Сэр.
— Записывай.
Дэвис взял ручку и блокнот с барной стойки и быстро записал то, что диктовал ему президент.
— Осторожней, Эдвин. — Дэниелс все еще старался охладить его пыл. — Там уравнение с двумя неизвестными.
— А женщинам можно доверять?
Президент гулко захохотал в трубку.
— Я рад, что это сказал ты, а не я.
Дэвис повесил трубку и посмотрел на Стефани. В его глазах был целый калейдоскоп эмоций.
— Тебе нужно остаться здесь, — мягко проговорил он.
— Черта с два.
— Ты не должна этого делать.
Его холодное высокомерие заставило Стефани рассмеяться:
— С каких это пор? Именно ты втянул меня во все это.
— Я был не прав.
Нелл подошла ближе и мягко коснулась кончиками пальцев кровоподтека.
— Ты бы убил не того человека в Эшвилле, если бы меня там не было.
Дэвис мягко обнял ее и прижал ее голову к груди. Стефани заметила, что руки у него дрожат.
— Дэниелс прав. Сейчас все стало слишком серьезно, и мы не можем предугадать результат.
— Черт возьми, Эдвин, да у меня так всю жизнь, — сказала Стефани и легко освободилась от его объятий.
Глава 86
За свою жизнь Малоун встречался с несколькими впечатляющими находками. Сокровища тамплиеров. Александрийская библиотека. Гробница Александра Великого. Ни одно из них не могло сравниться с тем, что он видел сейчас.
Огромный подземный город. Прямые мощеные улицы. Дома из полированных плит плотно примыкали друг к другу, и ни один не повторял соседний. Улицы образовывали сложные перекрестки. Большие площади, скульптуры и сложная вязь по разноцветным камням. Кокон скалы, который полностью покрывал поселение, достигал сотен футов в высоту, самая дальняя стена была примерно в двух футбольных полях от них. Еще более ошеломляющее впечатление произвели на Малоуна вертикальные лицевые скалы, поднимающиеся как монолиты, гладко отполированные от пола до потолка, на которых были выгравированы символы, буквы и рисунки. Его фонарик высветил на ближайшей к нему стене смесь светло-желтого песчаника, зеленовато-красной глины и клинообразного черного долерита. Эффект был как от мрамора. Создавалось полное впечатление, что они находятся внутри гигантского здания, а не горы.
Колонны тянулись вдоль улицы через определенные промежутки и поддерживали кварцевые своды, мягко отражающие свет их фонарей; это было похоже на летнее ночное небо, усыпанное звездами.
— Дедушка был прав, — сказала Доротея, зачарованно оглядываясь, — это место и вправду существует.
— Да, он был прав, — объявила Кристл, ее голос поднялся от напряжения. — Прав во всем.
Малоун услышал нотки гордости в ее голосе и почувствовал овладевший ею восторг.
— Все мы думали, что он был мечтателем, — продолжила Кристл. — Мама постоянно ругала его и отца. Но они были не только провидцами, они оказались абсолютно правы.
— Это
— У тебя нет никаких прав, — жестко оборвала ее Кристл. — Я всегда верила в их теории. Вот почему я никогда не прекращала искать и всю жизнь посвятила этой загадке, как отец и дед. А ты издевалась над ними. Больше никто не посмеет смеяться над Херманном Оберхаузером.
— Давайте отложим споры и восторги. — Малоун решил снизить градус патетики Кристл. — И просто посмотрим.
Он повел группу, вглядываясь вперед. Лучи их фонарей выхватывали очередные барельефы и
