навсегда, служить ему, защищать его, выполнять все его приказы. Если потребуется отдать всю свою кровь до последней капли.
Каждый поцелуй, каждый стон, каждое его движения и мои слова, мою мольбу. Я все помнила!
Сейчас я отлично понимала, что ночью находилась под его власть. Властью кукловода. Он пил мою кровь, и я была его марионеткой.
Он дал мне прочувствовать свою силу, показал, что значит быть с ним. Что значит раствориться в нем, когда укусил меня.
Тьма.
Она многолика и многогранна.
До прошлой ночи я считала, что тьма может быть только холодной, пропитанной ненавистью и злобой. Она рушит мечты и лишает надежды. Оплетает, сковывает нас. Она отравляет наши души, заставляет страдать.
Тьма, что жила в его сердце — другая.
Его тьма притягивает. Она заставляет мою кровь кипеть. Словно миллиарды ртутных шариков перекатываются под кожей. Они лопаются и взрываются, доставляя наслаждение.
Но, в тоже время, эта тьма необычайно нежная. Она скользит по мне гладким шелком. Ласкает и льнет ко мне. Она беззащитна и беспомощна. Она отчаянно нуждается во мне.
Тьма прекрасна.
Теперь я помнила, как он наполнил меня своей тьмой до краев, а затем безжалостно отобрал ее, когда перестал пить мою кровь.
И то, как я за это ненавидела его! Но в тоже время он стал для меня всем!
Он мой мир, Бог, повелитель. Тот, кто может вернуть мне тьму.
Я с ужасом наблюдала, как он подносит запястье к моим губам, как она струится и, капает на белоснежную простыню, растекается причудливыми пятнами. Я понимала, что в этот раз все окажется по- другому: я навсегда лишусь его тьмы, если выпью кровь. Ведь он не желал сделать меня бездушной марионеткой. Не в эту ночь. Еще не время.
Я не могла противиться ему, хотя в душе понимала, что так будет лучше.
Марионетка внутри меня против этого! Она не желает освобождения.
Его кровь оказалась густой и сладкой и через пару секунд, после того как первая капля коснулась языка, я с жадностью впилась в запястье.
Пока я пила, он шептал древние, как мир слова заклинания. Вампирская магия. Я читала в учебнике по вампирологии, что ее еще называют мертвой магией. Потому что только вампиры могут ей пользоваться.
И вот, сейчас, я проснулась. И я не хотела его крови, как это было почти год назад.
Олег стоял возле окна и хмуро вглядывался в запотевшее стекло время от времени, прикуривая сигарету. Похоже, он почувствовал мой взгляд, так как обернулся, взъерошив при этом и без того растрепанные светлые волосы.
Мы уставились друг на друга, с каким-то недоверием и опаской. Я чувствовала смятение. Эта ночь.
В этот раз не было животной страсти, как в прошлом. Что-то изменилось. Возможно, он сам изменился? Он не желал причинять мне боль, как раньше.
Пришла дурацкая мысль о том, что он любит меня. Но я сразу отогнала ее в сторону.
Сейчас блондин отлично понимал, что сделал и теперь прикидывал, стоит ли ему повторить прошлогодний фокус — избавить меня от ненужных воспоминаний о нас.
Я покачала головой. Он без слов понял.
Олег присел на край кровати рядом со мной, обхватил мое лицо ладонями, заставляя смотреть ему в глаза.
— Я не думаю, что это верный выбор. Для тебя будет лучше вновь забыть все. Я удивлен. Не у кого никогда еще не получалось вспомнить то, что я стирал с их доски памяти.
— Твоя кровь пробудила воспоминания.
— Нет, — покачал он головой, — моя кровь здесь ни при чем.
— Тогда от чего же?
— Не знаю. Скорей всего оттого, что ты чародейка. — Мы так легко разговаривали. Я не могла поверить, что человек, сидящий рядом Олег. Ха-ха, человек! Он вампир! Пора привыкнуть! Причем мой кукловод!
Он сразу угадал перемену в моем настроении, но ничего не сказал. Хотя я видела, как его распирало от желания сказать какую-нибудь колкость.
Повисла гнетущая тишина, прерванная лишь боем курантов старинных часов.
— Одиннадцать часов утра. Разве вампирам не положено спать в своих уютных гробиках? — насмешливо поинтересовалась я, мечтая, чтобы он поскорей ушел и оставил меня наедине с моими мыслями. Следовало обдумать все произошедшее.
Этой ночью я смогла почувствовать его эмоции и от них мне не по себе.
— Я не сплю в гробу, — оскорбился блондин. — Предпочитаю вот такие кровати. — Он провел рукой по белоснежной простыне. — И девушек, как ты.
Олег улыбнулся, заметив, как я смотрю на него с нескрываемым презрением. Странно, но улыбка не вызывала во мне ужаса. Сейчас он улыбался по-другому. Игриво, что ли? Отлично, блин! В комплект к демону не хватало только вампира! Покупаете одну головную боль — вторую получаете в подарок!
«Не время плакаться. Еще успею!» — кредо этого дня.
Он стал наматывать вокруг пальца прядь моих волос. Наклонился поцеловать, когда позвонили в дверь.
Я отодвинулась от него, хотя мне этого не хотелось. Возможно, его магия не полностью избавила меня от зависимости и во мне все еще говорила его сладкая кровь. А укус жаждал, чтобы к нему прикоснулись. Я разозлилась. Долбаный вампир имел надо мной полную власть! И только по своим каким- то, неясным причинам, он не дергал ниточки, которыми я с ним крепко связана!
Поднялась, накинула халат и отправилась открывать, попутно произнеся:
— Оденься. Нудист, блин, хренов!
Ответом стал его смех. Я возвела глаза к потолку.
Сегодня день сюрпризов. О том, что они могут быть приятными рассчитывать не приходится.
Я распахнула дверь и не смогла сдержать удивленный возглас:
— Ион?! — Уж кого-кого, а его увидеть я не рассчитывала. Ну, что за вампиры! Разгуливают днем себе спокойно!
— Привет, — поздоровался он, разглядывая мой помятый вид. Сам же выглядел безупречно: хорошо выбрит, темные волосы, собранные в хвост на затылке, серый деловой костюм с галстуком, начищенные до блеска туфли. Только сейчас я поняла, что абсолютно не знаю, чем он занимается. Откуда берет средства на существование.
— Я пришел не вовремя? — осведомился он.
— Где ты все это время пропадал? — вопросом на вопрос ответила я.
— Деловые переговоры. — Меня так и распирало от любопытства. Но я сдержалась. Ведь в спальне Олег.
Поправочка: был в спальне.
— Вижу, все-таки я не во время, — глухо произнес Ион, уставившись куда-то вглубь коридора. Мне тоже стало интересно, что он там увидел.
О, нет! Я покраснела до корней волос.
Олег стоял абсолютно голый, подпирая стену. Довольно улыбаясь. Радовался произведенному эффекту.
Как в дурацком анекдоте: «Муж вернулся из командировки». Вот только мне не до смеха. А Ион — не муж.
Переведя взгляд на Иона, не смогла понять выражение на его лице. Смесь смущения напополам с удивлением? Грусть и боль? Возможно, мне хотелось это видеть. Все это время я боялась признаться себе:
