Фридомфайтеров главный энергетик встретил недоверчиво, но стоило Сихали опустить капюшон, как он залучился в радости узнавания.
— В Африке тепло, — проговорил Тимофей пароль, — но там муха цеце…
— У нас мух нет! — гордо отозвался главный энергетик.
Тут же заперев двери, он проводил гостей в комнатушку-раскомандировку и устроил всех на мягких диванах. Заняв место за столом, Бубликов сказал:
— Рад встрече и всё такое. Чем могу?..
— Я задумал напасть на «Лагерь Радока», — сообщил ему Браун, — и навести там шороху. Цель двоякая: напомнить о себе и добыть оружие. Ясно, что впятером нам это дело не осилить.
— План есть? — деловито осведомился главный энергетик.
— План простой: мои объединяются с твоими и ударяют изнутри, из купола. А снаружи, по нашему сигналу, атакуют нефтяники с «Мензиса» и с «Ламберта»… — Сихали крякнул и признался со вздохом: — Вот здесь в моём плане пробел. Я не знаю, как связаться с нефтяниками, и не уверен, что они согласятся на штурм.
— Согласятся! — решительно заявил Бубликов. — И ещё как! Я переговорю с начальниками обеих станций — они давно уж в бой рвутся. А вот как нам изнутри ударить…
— Тут главное — как захватить скафандровую. Сорок боекостюмов — трофей что надо!
— Сила! — прогудел Илья.
Главный энергетик задумался, взяв двойной подбородок в горсть.
— Вы в энергоприёмниках разбираетесь? — спросил он.
— Сечём маленько, — скромно признался Белый.
— Тогда сделаем так… Сегодня на смену выходит моя бригада, мы обслуживаем господ оккупантов — следим за энергоантенной, присматриваем за приёмниками и накопителями. Гидросистема тоже на нас, кондиционирование… Возьмём на смену вас и ещё человек восемь-десять нашенских. Нас «интеры» не проверяют — мы или в техкуполе обретаемся, или являемся в главные купола по вызову. Вот и устроим ложный вызов! Явимся — и потихоньку в скафандровую. С утра все БК на подзарядке — грузи и вези! Подходяще?
— Вполне.
— Тогда всем спать. Сразу после обеда подниму!
— «Отбой!» — моя любимая команда, — признался Рыжий.
— Ага, — поддержал Белый, — и ещё: «Обедать!»
— Кто бы говорил! — фыркнул Ершов. — Разжирел, как тюлень, уже щёки со спины видны, а я…
— Цыц! — утихомирил обоих Илья.
— Отбой! — скомандовал Браун.
Спальные места нашлись в закутке у выпуклого кожуха энергозаборника. Там почему-то стоял спортивный «конь» и стопой лежали маты. На них-то и устроились порядком измотанные фридомфайтеры. Было тепло, в воздухе пахло озоном.
Сихали постелил себе мат, лёг и заснул почти мгновенно. Ему снились Маринка и Наташка. Обе голые, они призывно манили его. Наталья поднимала ладонями груди, как та блондинка на стереоплакате, а Марина вертела полой и шлёпала себя по плоскому животику.
«Иди к нам!» — звали они дуэтом. Он пошёл, и…
— Подъём!
Воздыхая, Тимофей потянулся, покряхтел и рывком уселся. Почему-то самые приятные сны никогда не доходят до своего финала…
Растолкав храпевших Шуриков, поднялся Илья. Пыхтя, встал Купри.
— Умываемся, одеваемся… — заговорил Сихали, зевая.
— Чистим зубки, — подхватил Белый.
— Гладим каэшки, — продолжил Рыжий, — красимся… Пардон, не из той оперы!
— А тебе бы помада не помешала, — проворчал Купри. — И не зыркай на меня! Те полярники, что поумней, всегда мажутся. Посмотри на себя в зеркало — нос облез, губы в болячках! Антарктическое солнце — злое…
— Тебе бы очень подошёл зелёный цвет, — стал развивать тему Белый, — или нежно-фиолетовый… И обязательно — розовые тени!
— Пошёл ты… знаешь куда? — ответствовал Рыжий.
Сихали умылся из выдвижного рукомойника, промокнул лицо салфеткой и позвал всех за собой.
В раскомандировке их уже ждали «коллеги» — семеро молчаливых мужиков старообрядческого обличья в серых комбинезонах. Они по очереди представились:
— Андрей.
— Вацлав.
— Бруно.
— Чарлз… Просто Чак.
— Тосио.
— Ахмед.
— Мигель.
Восьмым был Виктор Бубликов. Пристально оглядев фридомфайтеров, словно мерку снимая, он выдал им серые комбезы с шевронами Энергослужбы на рукаве.
— Что нефтяники? — поинтересовался Тимофей.
— Докладываю, — торжественно сказал главный энергетик. — Со станции «Ламберт» прибудет вахтенный птеробус, тамошние умельцы уже приспособили к нему четыре геологических лазера — танки чикать. С «Мензиса» прилетят два птера. Если мы победим… — Бубликов тут же поправился: — Когда мы победим, перетаскаем бронескафандры в птеры и улетим на нефтепромыслы. Там подо льдом сотни километров туннелей, есть где спрятаться.
Сихали кивнул:
— Тогда по коням.
Бригада расселась под прозрачным колпаком вездехода и отправилась на смену.
Дороги к «Лагерю Радок» ещё не проложили — старая колея уводила к каньону Пагодрома (Буревестников), зажатого крутейшими слоистыми стенами. Свирепые зимние ветра так обдули бурые скальные карнизы, что они покрылись ячеистыми кружевами, похожими на окаменевшие соты. А по дну ущелья, покрытого смерзшимися валунами, илистым песком и галькой, текла река Межозёрная. Вытекая из озера Радок, речка метров двух шириной впадала в озеро Бивер. Вверху кружили снежные буревестники, словно подсказывая название каньона.
Дорожка была та ещё — вездеход качало и швыряло, а когда крупные глыбы кончались, начинало трясти на мелких. Двумя часами позже транспортёр выехал в гигантскую впадину с крутыми склонами. В ней, как в каменном мешке, лежало самое глубокое озеро на поверхности Антарктиды — Радок.[98] Водоём, покрытый льдом, сверкал в лучах солнца, кружившего вокруг, задевая вершины, и лишь вдоль берега вилась тёмная кайма воды.
За озером вырастали полукилометровые обрывы. Скалистые склоны западного берега, сложенные гранитами стального цвета с ржавчиной, почти отвесно вставали над озером, а на самом верху, в ложбинах, лежали снежники. Восточный край обрывался песчаниками.
Около края ледника Бетти, впадавшего в озеро, открывалось большое тёмно-синее разводье. По воде бежали короткие злые гребешки. Водяная пыль, сорванная с них ветром, стояла над полыньёй, как облако, — стоковый ветер падал с вершин и не давал воде замёрзнуть.
У подножия голых жёлто-бурых сопок пузырились два прозрачных купола, соединённые переходом. Один купол был метров пятисот в поперечнике, другой дотягивал до семисот. Внутри, потрясающе контрастируя с однообразной «азовской» гаммой, зеленели газоны и цвели клумбы. За двумя большими куполами прятался третий, поменьше, под которым размещались техслужбы. Над ним задиралась полосатая мачта энергоантенны.
У самой дороги, попирая траками настил, стоял танк «Дракон», изображая блокпост. На огромной плоской башне сидел «интер» в лёгкой броне и размеренно двигал челюстью, перекатывая жвачку. Он
