ли вы на такую сделку. Заря, Кайл – далеко не сахар, а гад ещё тот...
– Я заметила.
– Кайл, Заря полна тайн, о которых сама не в курсе и вовсе не является той милой девушкой, что ты видишь перед собой.
– Вообще-то я вижу себя в молодости, почему-то напялившего платье.
Я засмеялась. Жизненные трагедии – трагедиями, но чувства юмора этот человек не утратил. Определённо плюс.
– О, значит, меня ждут очередные незабываемые годы работы с твоей копией... – покачал головой Милагро. – А я так надеялся, что от тебя уже избавился. Хорошо, значит, можно объявлять о чудесном узнавании и воссоединении семьи...
– Нет, – прервала я. – Не надо врать там, где это могут обнаружить. Все знают, что Фейери не помнят ничего. Такое «узнавание» будет встречено в штыки и вызовет кучу подозрений. Лучше сделать что-то вроде «встретились два одиночества»: я как-нибудь обмолвлюсь публично, что мечтаю о нормальной семье, а лорд Грок – что подозревает во мне своего потерянного сына. И, кстати, наконец-то у меня будет оправдание несколько... «неженскому» поведению.
– То есть, придётся чуточку повременить, – задумчиво произнёс Кайл. – На распространение слухов и организацию «случайной» встречи понадобиться время, а заранее начинать процедуру удочерения будет подозрительным. Жаль, а я ведь хотел пригласить вас ко мне в поместье на каникулы.
Я попыталась сориентироваться во времени. Когда у нас там каникулы и какие у меня на них планы?..
– Пригласить-то вы можете, – пожала плечами я. – Для этого мне не обязательно быть официально вашей дочерью. Однако не факт, что я соглашусь. У меня могут быть дела и в Академии.
– Библиотека у Кайла не хуже, – пакостно улыбнувшись, вставил Велор.
– Плюс, конечно, но я не только в библиотеке живу.
– И сад там есть, а все твои друзья – разъедутся.
– Я бы не была в этом так уверена.
– Хочешь рассказать подробности?
– Ладно, это уже ваши разборки, – остановил бессмысленный спор Кайл. – Велор, скажи, Заря у вас работает официально или иногда забегает поиздеваться над стражами, да тебя повеселить?
– Скажем так: Заря Фейери имеет официальный чин капитана и четверых подчинённых, но напрямую к моему ведомству не относится.
– По бумагам, – добавила я.
– Ясно, – поднялся Грок. – Думаю, вам нужно обсудить ваши дела, о которых мне знать совершенно необязательно.
– Не боишься, что твоя дочь ведёт дела со мной? Это может быть опасным.
– Предпочту по-прежнему считать своего ребёнка сыном, – он прямо посмотрел на меня. – И гордиться им.
Бинго!
Я растеклась по креслу счастливой лужицей. Мне никто и никогда не говорил, что гордится мной, а я очень хотела этого услышать, я же так всегда старалась, всю жизнь... Охренеть, мужик, за несколько минут общения со мной прощупал эту слабость и одной фразой превратил меня в беспомощное, на всё согласное желе.
– Так что ты хотела? – вывел меня из прострации голос Милагро.
– А? – удивилась я, но потом собралась с мыслями. Кайла в комнате уже не было. – У меня есть для меня задание.
– Хорошее начало, – оценил шпик. – А как же журналистика?
– В процессе... – отмахнулась я. – Там два камня пнуть, оно само заработает. Встреча назначена на этот вечер. Нет, я говорю о настоящем задании, требующим упорной командной работы.
– Заинтриговала, – хмыкнул он, постукивая ногтем по столу.
– Вы знаете, где находится главная база иллюминатов?
– Начнём с того, что ты не должна знать о их существовании. Но, очевидно, знаешь. Значит, они выходили с тобой на связь и предлагали вступить в клуб. Каков был твой ответ?
– Чисто женский.
– Напустила туману, значит. Молодец. Также считается, что иллюминаты не имеют единого центра. Они действуют по типу грибницы, а не пирамиды.
– Ну, один из них проболтался, что центр есть. И даже о том, как его найти.
– Да ну? И что он сказал?
– «Мир меняется. И его меняем мы».
Милагро откинулся на спинку кресла, задумался. Помотал головой, сказал:
– Было бы интересно выслушать твои рассуждения.
– Ничего не происходит единомоментно, – начала я, лихорадочно думая, как объяснить принципы физики Эйнштейна в мире, где до сих пор химию от алхимии не отделили. – То есть, молния, она же не загорается по всему небу сразу, а возникает из одной точки и вонзается в землю. Заклинания не создают защитный купол весь целиком, с «ткут» его из одной точки, постепенно увеличивая площадь. Просто эти процессы так быстры, что человеческий мозг считает, что они происходят моментально.
– Значит, ты думаешь, что у изменений тоже есть источник, – кивнул Велор.
– Да. Такая глобальная вещь, как изменение целого мира, не может быть делом обычных смертных, как бы они этим не гордились. Значит, есть некая сила, делающая это. Сила находится в определенном месте, в определённом предмете, артефакте.
– Ты раньше думала, что этот артефакт либо перемещается, либо находится так далеко, что его невозможно засечь, то есть, его как бы и не было. Но теперь, когда иллюминат сказал «мы меняем мир», ты думаешь, что этот орден... базируется рядом с этим артефактом.
– Именно, – кивнула я.
– Интересно... Если я выдам тебе отчёты наблюдателей за последний год, то ты сможешь найти артефакт?..
– Я могу попытаться выделить закономерность, но изменения происходили не один век, динамика может просто не прослеживаться...
– Увы, больше не храню. Каждый месяц сжигаю одну коробку с отчётами, чтобы места не занимали и не стали компроматом.
Я задумалась. Странная тактика... Скорее поверю, что он отсылает эту коробочку в какой-нибудь архив в Задрипенске, откуда её достаточно тяжело достать, не привлекая внимания и по простому подозрению. Но, в принципе, если разделять характер изменений, то возможно проследить динамику за столь малый период...
– Хорошо, попытаться можно. Только мне нужна хорошая карта на информационном кристалле, которой можно манипулировать руками... Также не помешало бы помещение, в котором эта карта могла бы нормально развернуться и в котором бы поместились пять человек, стол и куча документов... Кстати, как я понимаю, в этих бумагах нет ничего интересного и секретного?
– Увы, нет, – развёл он руками. – Всё интересное уходит в другие архивы или уничтожается сразу после прочтения.
– Так и думала. Ну что, показывайте объём работы.
Милагро подло улыбнулся и подошёл к стене. В ней оказалась замаскированная дверь, а за ней... архив.
– Помещение нам выделите побольше, – сказала я, оценив размеры работы. – И дайте неделю.
В лаборатории я рассказала о сути своего эксперимента, выслушала много «хорошего» о моих методах, предложила им самим найти подходящий способ добычи красной пыли, раскритиковала все их методы, чем заработала некий авторитет. После этого милостиво согласилась с некоторыми этапами, существенно упрощающими жизнь и разговор перешёл в конструктивное русло.
Работа закипела. Ребята, вместо того, чтобы брать воздух просто с улицы, настроили воздуховод так,
