— Однажды мы это уже проходили. И теперь нетрудно догадаться, что с нами происходит.
— Мне казалось, мы говорим о том, что у нас... что у нас роман.
— Роман? Ты этого хочешь?
— Я ничего не хочу! Я думала, я... — Мэгги закрыла лицо руками. — Господи, какой странный разговор!
— Тебе страшно?
Мэгги опустила руки, чтобы взглянуть на Эрика. Страшно? Да она просто в ужасе. Мэгги кивнула.
— Мне тоже страшно, я тебе уже говорил.
Мэгги схватилась за чашку, чтобы хоть за что-нибудь держаться.
— Как все... цивилизованно! Сидим тут друг перед другом и обсуждаем, словно, кроме нас, это никого не касается. Но, к сожалению, касается, и я чувствую себя виноватой, хотя мы ничего плохого не сделали.
— А ты хочешь сделать что-нибудь плохое, чтобы не чувствовать себя виноватой напрасно? У меня есть на этот счет несколько идей.
— Эрик, будь серьезным, — рассердилась Мэгги, с трудом пытаясь побороть влечение, и это была самая страшная борьба в ее жизни.
— Тебе кажется, что это несерьезно? — Эрик протянул к ней дрожащую руку. — Посмотри, как меня трясет. Мне потребовалось почти пять проклятых недель, чтобы вернуться сюда. Я не знал, что мне делать. Видела бы ты меня час назад! Как я принимал душ, брился, выбирал рубашку — будто первый раз иду на свидание. Но я ведь не могу ухаживать за тобой, правда? А другой вариант делает мне еще меньше чести. Поэтому я просто сижу здесь и разговариваю об этом. Боже мой, посмотри на меня, Мэгги! Я знаю, о чем ты думаешь.
Мэгги подняла раскрасневшееся лицо, увидела его синие-синие глаза, по-прежнему страдающие, и сказала то, что должна была сказать:
— Я думаю, самое правильное — попросить тебя уйти.
— Если ты попросишь, я уйду. Ты ведь это знаешь?
Мэгги бросила на него полный боли взгляд и прошептала:
— Я не смогу... Ты ведь тоже это знаешь, правда?
Их руки лежали на столе рядом. Эрик опустил глаза и положил ладонь на ее правую руку, с золотым обручальным кольцом на пальце. Он погладил кольцо, потом палец и вновь поднял глаза.
— Я хочу, чтобы ты знала, что я не всегда так поступаю. То, что случилось пять недель назад, по сути мой единственный предательский поступок по отношению к Нэнси.
Мэгги поразило это признание, и она виновато посмотрела на их соединенные руки.
— Я хочу попросить тебя, — произнес Эрик очень серьезно. — Прости меня, Мэгги. Прости за всю боль, которую я тебе причиняю.
Он склонился над столом и поцеловал ее ладонь долгим поцелуем, и в такой позе он напоминал грешника, ожидающего отпущения грехов. Мэгги вспомнила, каким он был в семнадцать лет, вспомнила все те трогательные и очень дорогие для нее минуты, и ей стало жаль женщину, которая знала его так плохо, что не смогла оценить тонкость и глубину его чувств. Свободной рукой Мэгги дотронулась до затылка Эрика и коснулась червленого золота волос, потемневших с тех пор, как она в последний раз гладила их.
— Эрик, — тихо произнесла Мэгги.
Он поднял голову, и их взгляды встретились.
— Подойти ко мне. Пожалуйста, — прошептала она.
Не отпуская ее руки, Эрик встал и обошел стол.
Мэгги поднялась навстречу и, заглянув в его лицо, поняла, что он был прав: да, они влюбились друг в друга.
Мэгги положила руки ему на грудь, подняла голову, и его мягкие приоткрытые губы коснулись ее губ.
Ах, этот поцелуй, долгожданный поцелуй! Хрупкий, как только что появившийся бутон, изысканный в своей намеренной сдержанности. Они вложили в него чарующие воспоминания тех далеких времен, когда так робко познавали друг друга той волшебной ночью в саду Истли. Они позволили бутону раскрываться очень медленно, заставляя страсть нарастать постепенно, задерживая дыхание, пока их губы не раскрылись и языки не коснулись друг друга.
Эрик поднял голову, их взгляды опять встретились, и они оба поняли, что это не просто любовное приключение. Они закрыли глаза еще до того, как их губы встретились снова. Одним движением Эрик притянул Мэгги к себе, и она обвила его шею руками. Поцелуй наполнился воспоминаниями и желанием обладать друг другом, несмотря ни на что. Из языки встретились, это вызвало новый всплеск страсти, и они обнялись крепче. Эрик гладил Мэгги по спине, а ее руки лежали у него на плечах. Когда наконец они оторвались друг от друга, то с трудом перевели дыхание.
— Мэгги, я так давно мечтал об этом!
— Я тоже.
— В ту ночь, когда я привез Кейти... я хотел поцеловать тебя.
— А я тогда всю ночь волновалась за тебя. Ты уехал в такую пургу... Уехал от меня... И я жалела, что не поцеловала тебя. Я думала: а вдруг ты погибнешь и не узнаешь о моих чувствах?
Эрик поцеловал ее в горло и в щеку.
— Мэгги, не стоило волноваться.
— Когда женщина испытывает такие чувства, то всегда волнуется.
Он поцеловал ее рот — теплый, податливый, жадно ожидающий. Страсть продолжала нарастать, ощущения обострились до предела, приводя в движение руки. Они пробовали друг друга влажными, мягкими, нетерпеливыми губами. Эрик прикусил ее нижнюю губу, потом провел языком и сказал, не отрывая рта:
— Ты на вкус точно такая же, какой я тебя помню.
— И какая же я на вкус? — пробормотала Мэгги.
Он оторвался от ее губ и улыбнулся, глядя в глаза.
— Как сад Истли, когда цветут яблони.
Мэгги тоже улыбнулась.
— Значит, ты помнишь.
— Конечно, помню.
Мэгги неожиданно подхватил водоворот счастья, и она крепче прижалась к Эрику, так крепко, насколько могла — уткнувшись лицом в его шею, обхватив его руками, вжавшись грудью в его грудь и позволив себе наконец любить его.
— Мы были тогда так молоды, Эрик.
— Я очень страдал, когда расставался с тобой. — Эрик гладил Мэгги по спине, его руки оказались под свитером Мэгги и заскользили по теплой коже.
— Я думал, что мы обязательно поженимся.
— Я тоже.
— Но этого не случилось, годы прошли, и я решил, что забыл о тебе навсегда. А когда опять увидел, меня словно ударили под дых. Я не был готов к этому.
— Я тоже.
Мэгги просто надо было посмотреть ему в лицо. Просто посмотреть. Она отстранилась и подняла голову, продолжая прижиматься к нему.
— Это тебя здорово ошеломило?
— Да, здорово ошеломило.
Эрик коснулся ее груди, в то время как их глаза говорили друг другу о чувствах. Мэгги изогнулась, ощутив твердость его плоти, и почувствовала, как Эрик расстегнул под свитером лифчик, провел руками по ребрам и сжал ее груди... Теплые груди с возбужденными сосками. Мягко и нежно поглаживая... И все время вглядываясь в ее лицо.
Мэгги приоткрыла губы и закрыла глаза.
И снова они были молоды и полны сил. И он заехал за ней на машине, украшенной ветками цветущих
