отчаянного ее сопротивления. — О чем вы говорите?
— Забудем о происшедшем! — Лучше бы сейчас не слышать его слов, а то и вовсе все запутается, а объяснять что-либо нет сил. — Отпустите меня и все забудьте!
— Так что же все-таки было нечестным? — зло настаивал Крис.
— Я ничего не буду вам объяснять! Ни-че-го!
— Нет уж, простите! Я считаю, объяснить свое поведение вы должны! — разозлился Кристофер и властно прижал беглянку к себе. — Черт побери! Вы что, считаете, что я сделан из гранита? Сколько, по- вашему, я могу себя сдерживать и контролировать?
— Пожалуйста, перестаньте повышать на меня голос. Оставьте меня в покое! Разве вы не видите, что из-за вас со мною делается?
— А что мне говорить о том, что со мною делается из-за вас? — рассвирепел тот. — Или это не считается? — Темные глаза превратились в жесткие щелочки. — У меня что, никаких эмоций быть не может? По-вашему, я не человек, а автомат?
— Я… я не знаю, — покачала головой Тиффани, — я… я об этом не думала…
— Думаете только о себе, да? — Кристофер презрительно посмотрел на нее. — Ну, знаете ли, у меня тоже есть чувства, и я считаю, что вам уже давно пора бы вылезти из своей защитной скорлупы. Настало время, чтобы и вы тоже что-то кому-то дали, расставшись с этой вашей драгоценной аурой сверхчувствительности и мрачного траура. Вам следует осознать реальный факт: повсюду вокруг вас кипит жизнь, и ей надо радоваться!
— А это, естественно, для вас означает, что я должна лечь с вами в постель, да? — не очень уверенно заставила себя возразить Тиффани. — Неужели вы не видите, что… что единственное мое желание, чтобы вы больше никогда, никогда не попадались мне на глаза!
— Вижу я только одно: чертовски запутавшуюся женщину, которая сама не знает, что ей надо! — прогремел Крис. — Женщину, которая сама от себя прячется, прикрываясь злобой и истерикой. Женщину, которая как будто сошла с ума, раз отказывается принимать помощь, столь ей необходимую.
— Нет, нет, я не такая! — воскликнула несчастная. Голос ее дрожал, дрожало все тело. Нельзя, невозможно позволить ему уйти, пока она не ответит на его обвинения. — Такой помощи я не могу принять! Как удачно вы использовали мои так называемые проблемы, чтобы в конце концов все свести к сексу. Какой же вы мудрый — притворились, что понимаете мои трудности, прикинулись, что искренне хотите мне помочь, а на уме было только одно… Этот… этот… этот секс!
— Но вы сами против него в тот момент не возражали, — сквозь стиснутые зубы сообщил ей Крис. — И к тому же «этот секс», как вы изволили выразиться, можно еще представить и как «свершение любви». Вам неизвестно такое выражение?
Сердце у Тиффани сжалось.
— Свершение любви! Что вы знаете о любви! Вам важен сам факт обладания, удовлетворенного желания тела. Если же при этом можно проявить свою силу, тем слаще страсть. А теперь немедленно отпустите мою руку!
— О Господи! Похоже, проблема у вас только в одном, сомнений нет!
— Возможно, для меня и правда в этом большая проблема. Но, считаю, я с ней куда лучше справлюсь без посторонней помощи. Я была абсолютно счастлива, да, да, совершенно счастлива… пока в мою жизнь не ворвались вы с вашим безграничным эгоизмом. Ворвались и начали все крушить! Я вас ненавижу! Вам понятно? Не-на-ви-жу!
— Хорошо, хорошо! Извините меня, пожалуйста. Я и не подозревал, что что-то там крушу и разрушаю.
Снизу послышался чей-то голос. Тиффани вздрогнула и медленно повернулась. Ее затошнило при мысли о безобразном скандале, который она только что закатила. Тошнота стала еще сильнее, когда сквозь перила лестницы она разглядела Кэй. Та стояла этажом ниже в черно-золотом костюме, сверкая как рождественская елка.
— Что ты тут делаешь? — зло спросил Крис. Он подошел к перилам и, наклонившись, обдал гостью ледяным взглядом.
— Крис! — жеманно улыбнулась Кэй. — Ты как-то странно проявляешь гостеприимство!
— Именно так я принимаю тех, кто входит в мой дом без приглашения! — отрезал хозяин. — Насколько мне помнится, я не слышал, чтобы ты перед тем, как войти, постучала.
— А я, мой дорогой, стучала! — Сверкающая гостья подвинулась к подножию лестницы и уставилась наверх, где стояли Крис и Тиффани. При виде смущенной и побледневшей девушки глаза у Кэй зло блеснули. — Ну, теперь мне понятно, почему ты меня не слышал! Тебе хочется, чтобы я ушла сейчас или лучше подождать, пока ты кончишь этот… этот разговор? — невинно спросила она.
— Не слишком-то умничай, Кэй, ты сейчас играешь чужую, не свойственную тебе роль. — Он повернулся к Тиффани. — Полагаю, вам лучше уйти в спальню, — чуть слышно сказал он. — Мне надо избавиться от непрошеной гостьи.
— Не стоит беспокоиться! — не очень уверенно заявила Тиффани. — По-моему, нам с вами больше нечего друг другу сказать. Мы уже все сказали, не так ли?
На какую-то секунду проницательные мужские глаза замерли на ее лице, и под этим пугающим взглядом девушку снова охватила дрожь.
— Наверное, я вообще вас неправильно понимал с самого начала, — тихо проговорил он. — Возможно, вы попросту чертовски запутавшаяся в своих чувствах женщина, которая полагает, что может позаботиться о себе сама! — Крис подошел ближе, и Тиффани скорее почувствовала, нежели увидела, как напряглась каждая жилка на его лице. — В любом случае, ни на минуту не сомневайтесь в одном — я всегда буду сильнее вас! И уж если бы мне очень того захотелось, я бы мог вас сейчас же отвести назад в спальню и…
— Изнасиловать? — в ужасе прошептала она.
Крис резко покачал головой.
— О, только не это! Как же скверно вы обо мне думаете! Я никогда не был способен на подобную гадость. — На лице его вдруг появилось странное выражение, он будто шутливо сердился или сердито шутил. — Отлично! Давайте я покажу вам, что именно я имел в виду…
Через мгновение Тиффани оказалась в его объятиях. Еще мгновение — и на ее губах запылал поцелуй. Мужские губы касались умело, с давно оттренированной легкостью. Ну вот только что она, беснуясь, сопротивлялась его ласкам, но снова душа и тело сплотились против разума. И победили его. Пламя желания охватило девушку.
Наконец Крис отпустил ее. На его лице блуждала ироничная и довольная улыбка. Он поднял подбородок Тиффани, и та, конечно, поняла, что все сказанное им об их взаимных ощущениях было абсолютно справедливым.
— Теперь вы убедились? — медленно проговорил он.
— Я вас ненавижу!
— Давно бы пора сменить пластинку! — огрызнулся Крис. — Эта уже слишком стара и здорово мне надоела.
Тут он резко повернулся и устремил злой взгляд на Кэй, которая, вне сомнения, с крайним удивлением пронаблюдала всю сцену, не вызвавшую у нее особого удовольствия.
— Так зачем же ты сюда пожаловала? Нанести чисто светский визит? — резко спросил хозяин гостью, поднявшуюся на второй этаж.
— Разумеется, чисто светский визит, мой милый! — Напомаженный рот растянулся в очаровательной кокетливой улыбке. — У нас же с тобой назначено свидание.
— Свидание? Когда это мы успели его назначить?
— Еще на прошлой неделе, — рассердилась Кэй. Она поставила на нижнюю ступеньку свою стройную ножку, обтянутую шелковым чулком. — Мы с тобой собирались поехать в новый и очень-очень дорогой ресторан, ты не забыл?
Воцарилась недобрая тишина. Крис хмуро смотрел на Кэй; мимо его чисто мужского взгляда не ускользнул длинный — чуть ли не на все бедро — разрез ее платья.
Ясно, про Тиффани он совсем позабыл. А она стояла на пару ступенек выше, совершенно
