далекий предок? Он умел дарить бессмертие, хотел, чтобы эта способность была у нас, его потомков. Но как поздно приходят ко мне эти знания. Я сидел на краю лесного озера, по его глади пробегала рябь от легкого ветерка. В глубине вод плескалась рыба. Вокруг царила музыка лесной жизни. Но на моей душе лежал многопудовый груз печали. Я вспоминал Диану. Вот она стоит в окружении кузин и тетушек на нашем балу. Ее лицо, такое необыкновенное, такое живое. И глаза! Сколько в них жизни, любопытства и радости. А вот мы в беседке — как нежна и невинна была в тот момент Диана! Как упоительно сладки ее губы, ее трепетное тело в моих объятиях! Разве я не прошел бы все испытания мира, чтобы снова быть с ней? Она, без сомнения, была для меня той, какой для Тьёдвальда стала Роксана, простая женщина, от очарования которой он потерял голову и смог стать обычным человеком. Таким, каким хотел быть Арман, только он для ощущения лишь отголоска этих чувств убивал, забирая жизнь, а не даря ее.
Через какое-то время ко мне подошла Жаклин и села рядом. Мы молчали, я не старался узнать, о чем она думает, а она не позволяла свободно проникать в свои мысли. Возможно, об этих ее особенностях и упоминал Тьёдвальд. Уже стемнело, и вокруг воцарилась тишина.
— Пошли, я покажу тебе кое-что. Тебе будет интересно, — Жаклин встала и, взяв меня за руку, потянула за собой. Я повиновался без особого желания. Но, впрочем, мне было все равно.
Мы вышли на поляну. Посреди нее был сложен хворост для костра. Вокруг него был очерчен круг, а за ним замысловатый узор, изображавший какой-то странный знак, выложенный небольшими белыми камнями. На окончаниях острых углов этого рисунка стояли глиняные плошки с темной жидкостью. Земля на поляне была лишена всяческой растительности, и на черной, утоптанной поверхности белые камни хорошо выделяли рисунок. В центре этого знака стоял каменный алтарь — три плоских камня, сложенных в виде стола. На поверхности верхнего камня было вырублено несколько углублений, соединенных между собой длинными стоками, которые очерчивали контур человеческого тела, лежащего на камне.
Жаклин подвела меня к камню и велела лечь. Я повиновался не споря. Я лежал на каменном столе, не двигаясь и спокойно воспринимая происходящее вокруг меня. Опасности я не ощущал, а все остальное меня больше развлекало, чем беспокоило. Я был рад отвлечься от грустных мыслей, понимая, что никакими переживаниями не верну Диану.
На поляне запылал костер, взметая в ночное небо столпы искр. Жаклин, одетая в черный необычный наряд, размеренно покачиваясь и закрыв глаза, тянула какую-то странную песню. Ее монотонный голос звучал над лесной глушью, успокаивая и унося в небытие. Меня стал окутывать туман. Запах выливаемых в огонь снадобий заволакивал густой пеленой мой разум. Казалось, что я засыпаю. Давно я не испытывал таких ощущений. Мир и покой опутывали меня густой пеленой, не позволяя рассудку держать контроль над мыслями. Я впадал в забытые. Сквозь пелену я увидел, как Жаклин, подойдя к моему ложу, льет в углубления стола темный отвар трав. Его сильный запах одурманил меня, и я провалился в бездонную пропасть.
… Сознание медленно возвращалось ко мне. Туман, опьяняющий и не дающий возможности ясно мыслить, постепенно рассеивался. Я лежал на каменном ложе, стараясь ничего не потерять из странных видений.
Они нестройной чередой проплывали в моем сознании, сменяя друг друга медленно, словно подернутые дымкой. Я увидел Тьёдвальда, стоявшего в огромном странном зале. Он держал в руках удивительный сосуд и говорил на необычном незнакомом языке, но я понимал его:
— Останься с Жаклин. Здесь начало пути. Только так ты найдешь все, что ищешь. Не позволяй сомнениям и страху согнуть тебя. Не сверни с пути, назначенного тебе. — Потом он растворился в дымке, и появилось другое видение, а за ним еще и еще:
Вот все вокруг залито солнцем и я, в белых одеждах, в капюшоне, скрывающем лицо, выхожу из темного ущелья.
Затем снег, странные деревянные дома, и я стою среди них, одетый в меховые одежды.
А вот горы и пещера, в глубине которой кто-то сидит, и я смотрю на него.
Вот песок, шуршащий под моими ступнями, черное небо над головой, и человек, склонившись в глубоком поклоне, что-то протягивает мне.
В конце моих видений промелькнуло что-то невероятно красивое, и счастье заполнило меня до краев. Но это видение было столь мимолетным, что только его отголосок остался в моем сознании.
— Мишель, ты слышишь меня? Ты видел что-нибудь? — голос Жаклин вырвал меня из мира грез. Я неохотно открыл глаза. Мои видения были столь необычны, что мне трудно было расстаться с ними. Тьёдвальд, мой далекий предок, прежде такой нереальный, как герой волшебной сказки, о ком рассказывают на ночь, теперь вполне настоящий и близкий. Я почему-то доверял ему. Неясное видение, подарившее мне тень минувшего счастья, испытанного с Дианой, наполнило меня верой в нашу встречу. Я пройду все испытания, которые мне предстоят, и найду свою Диану.
— Да. Я видел и слышал. Тьёдвальд, он велел мне остаться с тобой. Ты должна научить меня всему, что знаешь.
— Вот и славно. Наконец-то я дождалась.
На следующий день, когда солнце село за горизонт и на землю спустились сумерки, Жаклин разожгла костер на своей необычной поляне. Мы уселись у костра, в самом центре магического круга. Тибальд и Орианна не были допущены на этот раз, и мы остались вдвоем.
— Ты должен знать, что ты не первый из рода Тьёдвальда, кто приходит на эту поляну и сидит здесь. Помимо тебя есть еще один де Морель, который знает о моем существовании и тайне Тьёдвальда, — начала свой рассказ Жаклин, — в двенадцатом веке Андре де Морель получил знания, которые я намереваюсь дать тебе. У него проявились все признаки, о которых говорил Тьёдвальд. К сожалению, он не понял своего предназначения и не стал искать истины. Он, получив бессмертие, пошел по другой стезе — стал колдуном. Имея такие знания и неограниченный запас времени, нетрудно призвать себе в помощники могущественные силы природы. Он стал одним из самых всемогущих и таинственных магов. Но Андре жалеет о случившемся, только в таком деле назад пути нет. Лишь человек, имеющий несгибаемую волю и сильный духом, способен пройти по этой стезе и в конце постичь тайну, над которой бьются многие жрецы и маги всех времен. Андре прельстился сиюминутной славой и выгодой, поэтому он не может продолжать поиски. Я думаю, что Тьёдвальд знал, что такое может случиться, и поэтому придумал очень трудное испытание.
— Я давно хотел спросить тебя, Жаклин …
— Человек ли я? — усмехнулась она, — это неважно. Впрочем, ты узнаешь все по порядку. Не спеши, всему свое время. Сначала ты должен уяснить, что в нашем мире есть много тайного, о чем еще многие века не сможет узнать человек. Люди привыкли относиться к окружающему нас миру как к своей кладовой — иди и бери все, что там лежит. Конечно, им приходится много работать и страдать от непонятных проявлений гнева природы. Но есть и тайная, непонятная сторона этой жизни, та, что пугает и заставляет искать помощи у служителей церкви или, наоборот, у знахарей и слуг тьмы. На самом деле, все намного проще и сложней, Мишель. Проще для посвящённого и сложней для неподготовленного человека. Не всем дано проникнуть в самые глубины этого тайного мира. Так получилось, что ты стал тем, кому предстоит узнать все, и не только от меня. Я всего лишь самый первый шаг на пути к этому громадному, непостижимому для обычного человека знанию. Пройдя весь путь до конца, ты станешь обладателем такой силы, которая не сравнится ни с какими знаниями, полученными человечеством за все время своего существования. И только от тебя будет зависеть, в какую сторону ты повернешь — к свету или тьме.
Твой предшественник не стал тратить много сил на обучение. Получив от меня только самые первые, начальные знания, он ушел с головой в использование этих познаний. Он не смог понять всей открывающейся перед ним возможности, да и не захотел этого делать — для него важней стало то, что он вместе с этими знаниями получил способность управлять людьми. Эта власть, пусть и неполная, сделала его слепым и глухим. Он не смог устоять перед такой силой и могуществом. Получив малое, большее потерял! Мне очень хочется, Мишель, чтобы ты не стал таким, как Андре. Андре нетерпелив и властолюбив, надеюсь, что ты сможешь избежать его ошибок.
— Но где же он теперь? Я знаю о существовании Андре, он тоже вампир, — меня вдруг прорвало, я не смог удержать своего раздражения, — скажи правду, Жаклин. Тьёдвальд вампир? Почему мое перевоплощение не вызывает у тебя протеста или удивления? Клод тоже вампир; я не могу понять, кто ты. Может это и есть вся тайна? Все просто и понятно! О существовании вампиров человечество знает с начала
