– А что у нас было три дня назад?…
– Три дня назад мы перехватили «Волгу» со взрывчаткой, – торопливо подсказал Грек, увидев, как просияло радостью лицо допрашиваемой.
– Да, да. Я слышала, как Мамедов обмолвился про взрывчатку, сказав, что теперь она у ментов. Еще он говорил про порошок. Сетовал, что порошок кончается. Что теперь надо искать замену Левчуку. Я вспомнила.
Грек хлопнул себя по коленке.
– Нет, все-таки, что ни говорите, а благодаря мне обнаружена взрывчатка в «Волге». А стали бы мы за этой машиной следить и еще неизвестно, чем бы все это обернулось. А так, мы сорвали террористам важную операцию, – с гордостью закончил он, сделав ударение на слове «важную».
– Ты особенно-то не хорохорься, добрый молодец, – последовало в адрес Грека строгое замечание от Туманова. – Взрывчатку-то мы взяли. Но ее могут еще подвезти. И на этот раз не воспользуются услугами Осипова. Они же не дураки. Сразу допетрят, что разговор прослушивали. Вот если бы нам еще узнать адресок, где вас держали? – посмотрел майор на Аллу Чикину, и по ее лицу понял, что этого ему не узнать. Да женщина и не стала скрывать:
– Я не знаю. По-моему, от Москвы это не далеко. Часы у меня Мамедов не отобрал, когда усаживал в машину. Я засекла время, когда меня сажали в машину. Потом, когда меня уже привели в дом, я посмотрела на часы. Ехали мы около сорока минут. Ну, может, чуть побольше.
– Около сорока минут, – повторил Туманов, забыв о том, что допрос, сам по себе являющийся официальной процессуальной частью следствия, давно вышел за рамки и превратился скорее в задушевную беседу старых знакомых. Даже Леха Ваняшин вместо того, чтобы составлять протокол, заслушавшись Аллу Чикину, с задумчивым лицом водил авторучкой по листу бумаги, вырисовывая на нем замысловатый узор.
– Скорее всего, это окраина Москвы, – сказал Ваняшин.
– Пожалуй, – согласился Туманов.
Грек промолчал. Но по лицу усатого капитана не трудно было догадаться, что мозговые клетки в его голове напряжены до предела. Но мысли его оставались для всех тайной.
– Постойте, – воскликнула Алла, слегка подскочив на стуле. – Я вспомнила одну деталь. Там перед домом, метрах в ста, большой водоем. Озеро или река. Так вот на его берегу, ржавая металлическая опора линии высокого напряжения валяется. Мальчишки ее под вышку пристроили. В воду ныряют с нее.
Грек задумчиво хмыкнул.
– Хорошенькая примета. Столб на берегу валяется, – проговорил он разочарованно. Алла Чикина решила поправить Грека. Но сделала это деликатно:
– Не столб, а металлическая опора. И не валяется она вовсе. А наклонена над водой, – добавила она уже тише, видя, что для Грека эта деталь ничего не значит.
Усатый капитан махнул рукой на сказанное женщиной.
– Какая разница, столб или опора? Вот если бы вы назвали улицу, где этот домик находится. Да его номерок… Мы бы быстренько туда направили отряд спецназа. Вот это был бы результат, – проговорил он.
Хоть ей и не хотелось разочаровывать Грека, но пришлось. И Алла развела руками.
– Извините, но не улицу, не тем более номер дома, я не знаю.
– А как вам удалось разглядеть эту опору, если вас не выпускали из дома? – спросил Туманов, задумавшись по поводу водоема и опоры над ним. Что ни говори, а это все-таки, примета.
Услышав вопрос майора, Грек кивнул и как попугай повторил:
– Да. Как?
– Нас выводили в туалет. Комната, в которой я была, располагалась на втором этаже. Когда меня охранник вел по коридору, окно было открыто. Я посмотрела. Место там уж очень красивое. Сосновый лес. И пляж. А еще там рыбаки удят рыбу, – сказала Алла.
Федор удовлетворенно кивнул, тем самым поблагодарив женщину.
– Разрешите? – будучи человеком вежливым, спросил Туманов разрешения, входя в кабинет полковника Василькова. Хотя можно было и не спрашивать. Тремя минутами раньше «батяня» сам позвонил Туманову в кабинет и попросил зайти к нему.
Услышав вопрос майора, Васильков слегка поморщился. Как человек, привыкший обращаться со своими сотрудниками по-простецки, он предпочитал, чтобы подчиненные и с ним обращались также. Поэтому прозвучавший вопрос Туманова, вызвал у Василькова легкое раздражение.
Полковник махнул рукой, чтобы Федор вошел, и кивнул ему на стул, ближе всех стоящий к его столу.
Туманов сел, положив папку с материалом уголовного дела на стол. В ней были собраны все протоколы осмотров места происшествия, протоколы допроса и объяснения, заключения всех различных экспертиз и показания свидетелей.
На все это Васильков мог глянуть в любую минуту. И Федор уже собирался раскрыть папку, но, посмотрев на полковника, заметил по его лицу, что тот волнуется. И Федор не мог понять причину. Уже хотел спросить, случилось, что ли чего-то, как полковник, понизив голос, тихо спросил:
– Ну как она там?
Наверное, своим взглядом Туманов смутил Василькова еще больше.
– Кто? – спросил он.
– Да, Алла? Чикина? – застыдился Васильков и отвел глаза в сторону. Федор заметил на щеках седоволосого полковника легкий румянец, который обычно бывает у юношей публично признающихся в первой любви. Все это никак не соответствовало внешности полковника, которого подчиненные обычно привыкли видеть строгим.
С трудом, удержавшись от улыбки, Туманов сказал:
– Нормально. Она находится у нас внизу, в отдельной камере. Сотрудникам ИВС приказано глаз с нее не спускать ни днем, ни ночью.
Васильков взглянул на Федора, и Туманов заметил в утомленных глазах седого полковника юношескую страсть.
– Я знаю. С начальником ИВС я разговаривал. Я о другом сейчас…
– О чем? – спросил Федор, из недосказанности полковника не понимая ровным счетом ничего. Хотелось уточнений. Но вместо ответа Васильков вдруг достал из шкафа бутылку французского коньяка и два стакана.
Туманов вообще перестал понимать, что происходит. Чтобы начальник отдела, вот так угощал его коньяком? В этом виделся или подлог, или… Впрочем, о другом Туманов решил не думать. Возможно, он и заслуживает расположения начальника, но не до такой же степени. Да и вряд ли стакан коньяка можно считать поощрением.
– Извините, товарищ полковник, но я на работе не пью, – начал Федор врать, на что полковник Васильков махнул рукой.
– Ладно тебе, Федор. Или ты думаешь, я про вас ничего не знаю. Это хреновый начальник только ничего не знает про своих подчиненных. А я знаю про каждого из вас все. И потом, неужели ты откажешь старику? – прозвучало с надеждой.
– Ну я не знаю… Я, конечно, могу… – произнес Туманов несколько неуверенно, до конца не определившись, как поступить в этой ситуации. Одно дело, когда выпьешь с начальством на банкете по случаю праздника дня милиции. Тогда, вроде бы, нет ничего предосудительного. Но другое дело, когда вот так, один на один в кабинете. Это уже похоже на пьянку.
– Майор, мне не нравится, когда люди сомневаются. Если можешь, то давай, – проговорил Васильков. Причем, сказанное им, было похоже на приказ, ослушаться которого Федор Туманов не посмел.
Васильков первым осушил свой стакан.
Федор решил от начальника не отставать. Хотелось распробовать вкус вина, не торопиться. Все-таки, не часто приходится наслаждаться такими изысканными напитками. Майорской зарплаты едва хватает на то, чтобы иногда позволить себе выпить стакан водки и иногда не самого высокого качества. Из-за недостатка финансов, выбирать не приходится, поэтому и пьют они, что подешевле.
