Ночью на земле колхозной Сторож — главное лицо. Осторожно, однотонно У столба отбил часы, Ночь давно. Армяк суконный Тяжелеет от росы. И по звездам знает сторож, — По приметам, как всегда, Тень двойная станет скоро Проходить туда-сюда. Молодым — любовь да счастье, Хороша соседа дочь! Провожает Тёркин Настю, Провожаются всю ночь. Проведет он до порога: — Ну, прощай, стучись домой… — Нет, и я тебя немного Провожу, хороший мой… И доводит до окошка: — Ну, прощай, хороший мой… — Дай и я тебя немножко Провожу теперь домой… Дело близится к рассвету, Ночь свежеет — не беда, — Дай и я тебя за это… — Дай и я тебя тогда… Под мостом курлычет речка, Днем неслышная совсем. На остывшее крылечко Отдохнуть старик присел: — Что мне шляться влево-вправо? Что я буду сторожить? От кого? И кто дал право Не давать народу жить? Чудаки! Голодным детям Мать картошки накрадет… Это ли зовут на свете Воровством? — Свое берет. Вор один — в Кремле удавом Озирается кругом, Воровство назвал он правом, Справедливость — воровством. Сторожить меня поставил, Самому чтоб больше взять — Займов, взносов да поставок, — А народу голодать. В небе звезды, словно свечки, Тихо светят. Тишина. На остывшем на крылечке Деда тень едва видна. Свесил голову, как птица, Ружьецо у ног, как кол. — Что-то, дед, и мне не спится, — Тёркин к деду подошел. — Ну, садись. А мне привычно. Тем и должность хороша: Ночью обо всем отлично Можно думать не спеша. О земле, забытом Боге, О скитаниях людей, О своей, твоей дороге, О судьбе твоей, моей. Позабыт порядок древний, Жизнь, конечно… Да не та… Правят нынче на деревне Суета да маята…
