Василий Теркин после войны

Сердцем щедрым наделен, —
И не так уже хлопочет
За себя — что Тёркин он.

Чуть обидно, да приятно,
Что такой же рядом с ним.
Непонятно, да занятно
Всем ребятам остальным.

Молвит Тёркин:
— Сделай милость,
Будь ты Тёркин насовсем.
И пускай однофамилец
Буду я…
А тот:
— Зачем?

— Кто же Тёркин?
— Ну, и лихо!
Хохот, шум, неразбериха.
Вдруг какой-то бригадир
Встал и крикнул на задир:

— Что вы тут как-будто атом
Обнаружили какой!
По приказу всем бригадам
Будет придан Тёркин свой.

Слышно всем? Порядок ясен?
И чтоб тихо у меня…
Дисциплинка…, но согласен
С бригадиром этим я.

И замечу мимоходом,
К разговору вставлю я:
Всем колхозам и заводам
Дать по Тёркину в друзья.

Часть вторая. Тёркин-оккупант

ПОЯВЛЕНИЕ ТЁРКИНА

Рано утром вдоль по стежке,
Соблюдая свой черед,
Котелки забрав и ложки,
К кухне шел за взводом взвод.

Суп да каша, чай до пота,
Не ропщи, солдат, на жизнь,
Что с того, что есть охота,
Ничего, на то пехота,
— Становись!

Хорошо в полку, где повар
Парень тот, как говорят,
Когда повара такого
Уважает брат-солдат.

Хорошо, когда добавком
На двоих и на троих
Угощает, как подарком,
Парней верных и своих.

Чтобы числился недаром
По профессии своей,
Чтоб еда была с наваром,
Да была бы с пылу, с жару
Подобрей и горячей.

— Слышь, подкинь еще одну,
Ложечку, другую,
Говорят, опять войну
Сталин гнет втихую.

Подкрепи, пока есть срок…
Покосился повар:
— Ничего себе едок,
Ваш сержант-то новый!