обернулся и не мог не обратить внимания на задумчивый вид Лаврентьева.
Доктору было о чем подумать. В самом начале, когда, находясь в гипнотическом сне, Фомин начал рассказывать о прошлой ночи, ему показалось, он знает, кто эта таинственная Она. Все так и указывало на Риту. И то, что ее заставляли быть «врагом». И то, что она желала получить ценные бумаги. Но затем... Эта незнакомка стреляла. Фомин говорил об этом ясно. На Риту никак не похоже. Лаврентьев даже представить себе не мог, чтобы его жена могла выстрелить, притом из снайперской винтовки. Это чушь какая-то. Он знал Риту очень давно. Они вместе учились в институте: он на последнем, она на первом курсе. Вместе работали. Представить себе жену с винтовкой в руках Лаврентьев не мог, как ни силился. В изложении Фомина Она была просто профессионалом. И кого Она там убивала? Нет, это не Рита. Тогда кто эта таинственная женщина дьявольской красоты?
Она ему что-то колола. Это он уже и сам знал, когда перед сеансом увидел следы инъекций у пациента. Значит, человек немного понимал в медицине.
– У вас плохой вид, – прервал мысли психоаналитика голос капитана.
Смолячков выдавил из себя улыбку и протянул руку для пожатия.
– Что-то вы очень быстро, – грустно отозвался Лаврентьев.
– Это разве плохо? – спросил капитан.
– Как знать, как знать, – неопределенно покачал головой Лаврентьев.
– Есть новости, – капитан перешел на шепот, посмотрел подозрительно на Алену, которая застыла у кресла, и еще тише добавил: – Пойдемте на улицу.
– А почему не здесь? – удивился Лаврентьев.
Смолячков загадочно сверкнул глазами:
– Здесь душновато.
– Ну хорошо, – после небольшой заминки согласился доктор.
Солнце потихоньку набирало силу, обещая жаркий денек. Смолячков оглянулся, будто пытаясь обнаружить на улице потенциальных шпионов, но, кроме двух старушек, медленно шлепавших по тротуару, больше никого не было видно.
– Давайте посидим у вас в машине, – предложил капитан.
Лаврентьев пожал плечами. Можно и в машине.
Они забрались на заднее сиденье «Мазды». Смолячков вытащил пачку сигарет и по привычке протянул психоаналитику. Тот от сигареты отказался.
– Не надумали еще записаться ко мне на прием?
– Нет, увольте, – капитан засмеялся. – Если не курить, то вообще никакой радости в жизни не останется.
– Есть еще много других.
– Возможно, но не у меня.
– Ну, как хотите, не буду вас убеждать. Так что там у вас?
– Спешите?
– У меня очень важный пациент.
– Денег много платит? – раскурил сигарету Смолячков.
– И денег тоже. Поэтому перейдем к делу.
Смолячков глубоко затянулся, выпустил струю табачного дыма через раскрытое боковое окно и только после этого начал:
– Вы вчера видели свою жену?
Лаврентьев насторожился. Как отвечать на этот вопрос? Раскрываться, как и раньше, он не очень стремился.
– Меня интересует – ближе к вечеру, – уточнил Смолячков.
– Нет, не видел, – спрятал глаза психоаналитик.
– Я вчера немного... понаблюдал за вашей женой. Когда мы расстались. Надеюсь, вы не забыли о нашей договоренности?
– Я ничего не забываю, – опустил голову Лаврентьев. – Главное, чтобы вы не забыли о моих требованиях... Ну, ладно. И что?
– Ваша жена купила машину, – пыхнул дымком Смолячков.
– Что?! – Доктор аж подпрыгнул на месте.
– Не нервничайте, прошу вас. В этом есть что-то удивительное?
– Есть.
Еще бы не было! Откуда она могла взять столько денег? И почему ему ничего не сказала? Да и... Она ведь уверяла, что ездила вчера на такси. Значит, все ложь. Ложь продолжалась.
– У нее не должно было быть на это средств, я вас правильно понял? – словно читал мысли собеседника капитан.
– В общем – да.
– Тем не менее она выложила десять тысяч евро и приобрела «Тойоту» – не новую, но и не старую.
Десять тысяч. С ума можно сойти. Откуда у нее такие деньги?
– Вы уверены? – на всякий случай переспросил Лаврентьев.
– Можете подъехать в этот салон, торгующий подержанными автомобилями.
– Нет, не нужно. Что еще она учудила?
– Она ездила на место аварии.
– Опять? – невольно вырвалось у психоаналитика, и он тут же мысленно обругал себя.
– А что? Она уже туда ездила при вас? – настороженно осведомился капитан.
Отрицать это не было смысла. Раз он согласился сотрудничать со Смолячковым. Да и чего отрицать? Ведь капитан сейчас работал на него.
– Да. Она один раз попросила отвезти ее туда.
– Вот как, – с интересом проговорил капитан. – И что же она там делала?
– Ровным счетом ничего.
– Так уж? – позволил себе усомниться Смолячков.
– Просто прошлась по месту, где ее машина врезалась в дерево. Потом посмотрела, где взорвалась другая.
– И все? – Капитан ожидал большего.
– Все. Постояла, о чем-то думая. А затем мы уехали.
– Странно... – мял сигарету капитан.
– Что странно? – не понял психоаналитик.
– На этот раз она ничего не смотрела и не задумывалась. Она действовала решительно. Я, конечно, рисковал, но все же попытался за ней проследить. Она съехала на обочину и двинулась куда-то по склону. Я пошел за ней. Там, в стороне от трассы, находятся развалины торфобрикетного завода. Вы знали о них?
– Ни о каких развалинах я не знаю. Ни торфобрикетного, ни еще какого завода, – округлил глаза Лаврентьев.
– А вот ваша жена, по-видимому, знает. Этот завод был разрушен давно. Кроме того, немного дальше, за развалины, в свое время некий химзавод вывозил отходы и закапывал там. Пока борцы за экологию не пронюхали об этом и не прекратили безобразие. Хотя одним безобразием меньше, одним больше...
– Не тяните, – не выдержал Лаврентьев. – Что дальше?
– Она скрылась в этих развалинах. И туда я уже побоялся идти. Знаете, вдруг бы мы натолкнулись друг на друга...
– Значит, вы не видели, что она там делала?
– Нет, не видел. Но там, где находится свалка химотходов, остался небольшой полуразрушенный кирпичный домишко. Она, побыв несколько минут среди развалин торфобрикетного завода, вошла туда. Это единственное, что я могу сказать точно. А через некоторое время она вышла и двинулась назад.
– А вы?
