наживку... Правда, дальше ей помешали. Это был словно рок.
– Будь ты проклят, – процедила сквозь зубы Ольга. – Почему ты не умер?
– Я и сам иногда спрашиваю себя об этом, – грустно ответил он.
Дождь усиливался, и стоявшие под струями воды люди Хана стали лениво переминаться с ноги на ногу, недовольные и погодой, и тем, что приходится чего-то ждать, а не действовать.
– Теперь все по-другому, красотка, правда? – заулыбался Хан.
– Тебе от этого вряд ли будет легче, – предупредила она.
Но на того ее угрозы никак не подействовали.
– А ты изменилась, – продолжил кривляться Хан.
– Я тебе нравлюсь? – улыбнулась женщина; но от этой улыбки повеяло таким холодом, что улыбаться Хану расхотелось.
– Нет, не нравишься. И мне плевать на изменение твоей внешности. Где деньги, стерва?
Она издевательски засмеялась:
– Какие деньги, Хан?
– Ведь это ты все организовала? Ты руководила этими спецназовцами?
– Да, я, – не стала запираться Ольга. – Только денег у меня нет.
– На этот раз тебе, сучка, так не уйти, – зловеще предупредил Хан.
– А знаешь, Хан, он прав, – она кивнула в его сторону. – Ты как был тупицей восемь лет назад, так им и остался. Глупость ничто не исправит, разве что могила.
Хан резко вскинул руку и ткнул указательным пальцем в ее сторону:
– Ты, стерва, сейчас там и окажешься.
Она вновь засмеялась, презирая угрозы Хана.
Указательный палец словно хотел выстрелить. И выстрел раздался. Он громыхнул, что гром, и быстро стих в шуме дождя.
Ольга изумленно приоткрыла рот, глаза ее закатились и уставились вверх. Во взгляде застыли удивление и непонимание – как такое могло случиться с ней.
Пуля пробила шею, оставив на входе маленькую дырочку, из которой тут же хлынула кровь. Она выпустила из одной руки пистолет, из второй – документы. Поднятые ветром сертификат и дарственная отлетели и плавно опустились в вязкую жижу; там, прибитые дождем, они стали тонуть, заволакиваясь грязью.
Психоаналитик проводил бумаги, к обладанию которыми столько времени стремился, взглядом, полным сожаления. Он понимал, в каком дерьмовом положении из-за них теперь находился.
Ольга сначала опустилась на колени. Кровь пошла ртом. Захлебываясь ею, она упала лицом в лужу и больше не шевелилась.
Хан с удивлением посмотрел на свой палец, как очумелый, и, наконец, осознав, что палец стрелять не может, затряс головой, словно сбрасывая с себя остатки сна.
– Кто стрелял?! – взвизгнул хозяин казино, обращаясь к своим людям.
И в этот миг раздался восторженный крик:
– Й-е-хо-хо!
Фомин ликовал. Граница стерлась. Первое эго получило власть над сознанием.
Он нашел Их. Нашел всех Врагов. Он правильно поступил, что пошел за этой женщиной и выждал. Теперь Враги все перед ним. Все как один. Он Их перехитрил. Он умный. Он намного умнее Их. Ха-ха- ха!..
Глаза безумно блестели. Сердце готово было выпрыгнуть из груди от радости. От радости победы. Главный Враг – она. Обманщица. Но его не проведешь. Шиш вам! Теперь вы все в его руках.
«Й-е-хо-хо», – врезался в сознание клич старого пирата Флинта.
Он никогда не стрелял в людей. Никогда не убивал. Но больное сознание брало свое. И первым же выстрелом из «Ремингтона» он сразил главного Врага. Обманщицу.
– Й-е-хо-хо! – теперь уже открыто заорал клич победы Фомин, высовываясь из своего укрытия.
Он стоял на возвышении из сваленных друг на друга балок в десяти метрах от этих людей. В одной руке он сжимал «Ремингтон», в другой – «Беретту».
Люди Хана опешили и растерянно смотрели на сумасшедшего. Сам Хан впал в какой-то транс. Такого ему еще видеть не приходилось.
– Я нашел вас! – заорал Фомин и неожиданно запнулся; его взгляд кого-то отыскал, и Фомин ткнул «Ремингтоном» в сторону психоаналитика. – И вы, доктор, здесь? Я подозревал, что вы с Ними. Я верил вам. Но теперь... Вы тоже – Враг.
Фомин дико засмеялся и тут же нажал на курок.
Психоаналитик понял, что повлиять на Фомина в данной обстановке он не сможет. Сейчас, в дождь, когда кругом незнакомые люди. И он каким-то шестым, неожиданно проснувшимся чувством ощутил, что его ждет дальше. И бросился в полуразрушенное здание, туда, где находилось тело жены. Там он мог укрыться.
Но выпущенная твердой рукой сошедшего с ума человека пуля успела настигнуть психоаналитика прямо в дверном проеме. Лаврентьев почувствовал, как что-то ударило ему в спину. Боли не было, лишь странная мысль прорезала сознание: «Как все нелепо». А затем все померкло, погружая психоаналитика в вечную тьму и унося его душу туда, куда ушла и душа жены...
Тело Лаврентьева перевалилось через порог и застыло внутри помещения.
– Й-е-хо-хо! – издал новый клич Фомин и наставил «Беретту» на людей: – А теперь... Умрите все!
«Беретта» изрыгнула свинец. Бурый схватился за живот, завертелся, заорал и, уткнувшись лицом в землю, затих. Еще один боец подлетел над жижей и рухнул, бездыханный, на спину.
– Ха-ха! – громогласно прогремело в очередной раз.
Кривляющаяся в потоках дождя фигура казалась зловещим фантомом, порождением этой сумасшедшей ночи. И лишь когда свалился, как подкошенный, третий человек, Хан наконец пришел в чувство и заорал вне себя:
– Убейте этого придурка!
Люди Хана ожили. Несколько стволов взметнулись, и очередной крик «й-е-хо-хо!» потонул в залпе выстрелов.
С десяток пуль ударили в грудь, в голову Фомину, разрывая на части его тело, и кровь, хлынувшая из многочисленных ран, в щедрой пропорции смешалась с дождевыми потоками. Тело безумца взмыло вверх, отлетело на несколько метров назад... и затихло. Душа Фомина наконец нашла покой.
Глава 16
Этот день мне не забыть до гробовой доски. И то местечко тоже. Волоком меня туда никогда не затянуть. Я был как сторонний наблюдатель. Смотрел, слушал, и всё.
А когда на возвышении показался этот умалишенный, у меня аж мурашки по телу пошли. Я не мог пошевелиться. И даже когда попадали от его пуль люди, я не шелохнулся. С таким же успехом этот чокнутый мог уложить и меня, я бы даже не пикнул. Правда, было бы обидно. Обидно умирать от руки какого-то сумасшедшего.
Но вот люди Хана наконец «сняли» этого человека, возникшего словно ниоткуда и ушедшего в никуда. Какие он имел претензии и к кому, я так и не понял. Какие-то «враги»... Да, в общем, все, что тут сейчас происходило, походило на некий кошмарный бред.
Когда звуки выстрелов затихли, Хан весь затрясся и посмотрел на человека, который стоял возле меня. На того, кто нас сюда притащил.
– Твои выходки? – осведомился он срывающимся голосом.
Я понял, что хозяин клуба собирается повесить все случившееся на незнакомца.
