– Как определяется победитель?
Братец Конь сплюнул.
– Ох, это ты скоро узнаешь. Вы просто должны продолжать скачку, пока можете и хотите. Мой тебе совет – сразу же падай на землю. Такое поражение очень позорно, но тогда Чуузек получит всего один шанс сломать тебе шею.
– Могу ли я отбивать его лопатку?
– Ты можешь делать все, что хочешь. Это не имеет значения.
– Ты же никогда не видел меня в бою.
Братец Конь положил руку на колено Перкару и откровенно посмотрел ему в лицо.
– У тебя бог-меч, я знаю. Без сомнения, когда ты сражаешься им, ты великий воин. Но сейчас ты будешь просто всадником с деревянной лопаткой в руке, а противник твой – менг, который оказался в седле за девять месяцев до своего рождения.
– Ох…
– Да. Обычно при игре в пятнашки люди соблюдают осторожность. Однако несчастные случаи бывают, и если все выглядит как несчастный случай, никто не назовет его убийством. Раз в игре участвуешь ты, не потребуется даже особенно стараться.
Перкар мрачно кивнул.
– Ну что ж, – пробормотал он. – Я поеду, пожалуй. Братец Конь покачал головой.
– Когда раздастся звук рога, скачи вон туда. – Он показал на север.
Перкар покрепче сжал рукоять лопатки и несколько раз взмахнул ею.
И тут кто-то резко дважды протрубил в рог. Толпа завопила, и Перкар ударил Тьеша пятками. Конь рванулся вперед, не дожидаясь приказа, словно понял, что означает сигнал. Перкар отпустил поводья, потом снова их натянул.
– Ты все же сможешь мне помочь, Харка? – прорычал он, перекрывая свист ветра.
«Кое в чем. Очень мало. Я смогу помочь тебе лучше, как только ты меня выхватишь».
Перкар стиснул зубы и не ответил. Тьеш мчался теперь ровным галопом – Нгангата называл его «ездой лучника». Где же этот Чуузек?
Крики толпы, и до того громкие, стали оглушительными. Чуузек появился из-за поворота. На мгновение Перкар ощутил страх такой нестерпимый, что чуть не свернул с дорожки. Чуузек напоминал медведя, его глазки, похожие на осколки обсидиана, сверкали такой смертельной злобой, что она ударила в Перкара почти ощутимо. Обычно менги старались не смотреть друг другу в глаза, но теперь Чуузек видел только Перкара. В его взгляде не было колебаний и сомнений – в нем была смерть.
Перкар яростно закусил губу и прогнал испуг. Он – Перкар из клана Барку. Он сражался с Охотницей, оседлавшей львицу, помнил сталь ее копья в своем горле. Никакой человек не может быть так страшен, никто не заставит его свернуть.
Перкар прищурился и стал отсчитывать удары копыт; когда момент настал, он взмахнул лопаткой. Время, казалось, замедлило свой бег, разгоряченные кони мчались навстречу друг другу, выкатив глаза, но не собираясь сворачивать. Чуузек нанес простой удар, размахнувшись сплеча и целя Перкару в лицо. Он оказался справа от Перкара, и тот не мог сделать ничего иного, кроме как попытаться отбить этот яростный замах.
Лопатки столкнулись с такой силой, что у Перкара онемела рука и лязгнули зубы. Удар выбил его из седла, и то, что одна нога не выскользнула из стремени, было чистым везением. Лопатка Братца Коня вырвалась из руки Перкара, он ударился головой о круп коня. Мгновение юноша не мог понять, что произошло; потом он покатился по пыльной земле. Нога его все еще была в стремени, и дорожка жгла и царапала его, пока Тьеш, пробежав десяток шагов, не понял, что седло пусто.
Перкар высвободил ногу и сплюнул: его рот был полон чем-то с металлическим привкусом. Легкие его разрывались, воздух казался дождем огненных искр, готовых поглотить его. Крики толпы слышались откуда-то издалека, словно карканье пролетающей стаи ворон. Чуузек, высоко подняв лопатку, скрылся за поворотом дорожки.
Перкар с трудом поднялся на ноги. Мальчишка лет десяти подбежал к нему, неся лопатку, и Перкар, спотыкаясь, шагнул ему навстречу, доковылял до Тьеша и снова сел в седло. Голова Перкара кружилась, и он не сразу сообразил, в каком направлении ехать. Однако Тьеш, похоже, знал, что делать, и Перкару оставалось лишь скорчиться в седле: великолепный жеребец рванулся навстречу противнику.
Снова появился Чуузек; на его лице Перкар разглядел довольную гримасу. Юношу охватила раскаленная добела ярость, и внезапно у него осталось единственное желание: вколотить зубы в глотку этому самодовольному дикарю. Он услышал хриплый вопль и с опозданием понял, что кричит он сам. Приподнявшись на стременах и наклонившись вперед, Перкар занес лопатку над головой и ударил. Чуузек размахнулся так же, как и в первый раз, но Перкар не обратил на это внимания. Лицо Чуузека, это глупое ухмыляющееся лицо, было его единственной целью; остального он просто не видел. В последний момент он выпрямился во весь рост и обрушил лопатку на противника. Одновременно лопатка Чуузека ударила его в грудь, и там что-то лопнуло. Перкар увидел небо, землю, небо – они бесконечно долго вращалось вокруг него, пока наконец юноша снова не рухнул на пыльную землю.
XI
ОБСИДИАНОВЫЙ КОДЕКС
Ган устало поднял глаза на Йэна.
– Если тебе нужно помочь в поисках книги, – пробормотал он, – я тебе помогу. Если же ты пришел снова мне досаждать, уходи и не трать напрасно моего времени.
– Нет, мне на самом деле нужна помощь, – ответил Йэн. – Орден поручил мне работы по ремонту водостоков Большого Храма Воды.
