племянник приблизился, Майрон заметил нашивку на рубашке: «БОБ».
Все непонятнее и непонятнее.
Дождавшись, когда Микки повернет к перекрестку, Майрон вышел из машины, двинулся в сторону шоссе и быстро огляделся. Да, Микки явно направляется в сторону «Стейплз». Майрон же зашагал к «Садовой клетке». Газон был чист и хорошо ухожен. Тут и там перед входом в трейлеры стояли садовые стулья. Перед иными — пластмассовые лежаки или врытые в землю детские вертушки на палочке. По воздуху плыл звон колоколов. Еще вокруг виднелось множество разнообразных скульптурных украшений, среди которых господствовала Пресвятая Дева.
Майрон постучал в дверь. Ни звука. Он постучал сильнее. Снова никакого ответа. Он попробовал заглянуть в окно — оно оказалось занавешено. Майрон обогнул трейлер, но и тут занавески на всех окнах были задернуты — полдень. Он вернулся к двери и подергал за ручку. Заперто.
Замок, собственно, представлял собой обыкновенную задвижку с пружиной, на вид неновую.
Специалистом по части проникновения в чужие дома Майрон не был, однако «взломать» старую задвижку с пружиной совсем не трудно. Майрон огляделся, нет ли кого поблизости. Много лет назад Уин научил его заходить в дома при помощи кусочка целлулоида, который был тоньше, чем банковская кредитная карта. С тех пор целлулоид без всякой пользы истирался у него в бумажнике — так подростки без всякой надежды таскают в карманах презервативы. Но сейчас, убедившись, что он один, Майрон вынул кусочек и вставил его в дверную раму так, чтобы отвести пружину. Замок подался, дверь распахнулась.
Майрон быстро вошел и закрыл ее за собой. Свет был выключен, и при задернутых шторах внутри царил какой-то зловещий сумрак.
— Есть кто живой?
Молчание.
Майрон нашарил выключатель. Замигали лампы, и в комнате стало светло. Выглядело помещение примерно так, как и должна выглядеть «гостиная» в съемном трейлере: стандартный «развлекательный центр», набитый книгами в бумажной обложке, с маленьким телевизором и далеко не новым ноутбуком. Перед кушеткой стоял кофейный столик, к поверхности которого поднос прикасался в последний раз, наверное, в год первого прилунения человека. Кушетка, вероятно, представляла собой одновременно кровать — во всяком случае, на ней лежали подушка и одеяло. Скорее всего здесь спит Микки, а мать в спальне.
На столе Майрон заметил фотографию и, включив настольную лампу, вгляделся в снимок. Микки был в бейсбольной форме, со спутанными волосами, весь в поту, даже завитки прилипли ко лбу. Рядом с ним стоял Брэд. Он обнимал сына за шею, словно собираясь крепко прижать к себе. Отец и сын широко улыбались. Брэд глядел на сына с такой нескрываемой любовью, что Майрону на мгновение захотелось отвернуться — вроде как он подглядывает. На носу у брата, отметил он, обозначилась четкая горбинка. И он явно постарел, волосы начали редеть со лба, и у Майрона возникло странное ощущение — бега времени, что ли, и всех утрат, — от которого у него защемило сердце.
Позади послышался шум. Майрон круто обернулся. Шум доносился из спальни. Он подошел к двери и осторожно заглянул внутрь. Если в гостиной было чисто и прибрано, то по спальне будто смерч пронесся, все сметая на своем пути, а в его эпицентре, лежа на спине, спала (если не хуже) Китти.
— Эй?
Она не пошевелилась. Дышала Китти тяжело, неровно. В комнате пахло застарелым табачным дымом и, похоже, прокисшим пивом. Майрон подошел к постели. Надо бы, подумал он, осмотреться, прежде чем будить ее. На туалетном столике у постели валялся одноразовый телефон. Майрон узнал знакомые номера входящих — Сьюзи, Джоэл Фишмен и еще три-четыре, похоже, заграничных. Майрон переписал номера на свой сотовый и переслал их Эсперансе. Затем он заглянул в сумочку Китти и обнаружил в ней ее и Микки паспорта с множеством пограничных отметок, сделанных в самых разных странах всех континентов. Майрон принялся листать паспорт Китти, пытаясь определить даты и последовательность ее перемещений по миру. Почти все штампы стерлись, и все-таки, судя по всему, в США она приехала восемь месяцев назад из Перу.
Он положил паспорта на место и порылся в сумочке. Поначалу не обнаружил ничего интересного, но потом, когда он начал ощупывать подкладку, пальцы — ого! — наткнулись на что-то твердое. Он надорвал ткань по шву и вытащил пластиковый пакетик с небольшим количеством коричневого порошка.
Героин.
Майрон едва не дал волю ярости и уже готов был пинком разбудить Китти, когда взгляд его упал на какой-то предмет, лежавший на полу. На какое-то время он онемел, не в силах поверить глазам. Предмет лежал под изголовьем, там, куда, засыпая, бросают книгу или журнал. Майрон наклонился, но прикасаться к предмету не стал, не желая оставлять отпечатков пальцев.
Это был пистолет.
Майрон осмотрелся, заметил валявшуюся на полу фуфайку и, обернув ею оружие, поднял на свет. А- 38, такой же, как — благодаря заботам Уина — засунут за пояс самого Майрона. Да что же здесь происходило? У него возникло смутное искушение позвонить в полицию — пусть сами разбираются.
— Китти!
Голос его на сей раз прозвучал громко, резко. Она даже не пошевелилась. Но это не сон. Китти без сознания. Майрон пнул ногой в спинку постели. Никакого эффекта. Он решил было плеснуть ей водой в лицо, но передумал и слегка шлепнул по щеке. Затем наклонился — в ноздри ударил запах гнили. Майрон снова мысленно вернулся в те времена, когда Китти была всеобщей любимицей — королевой корта, и на ум ему сразу пришло любимое изречение: человек предполагает, а Бог располагает.
— Китти?! — повторил он еще резче.
Она вдруг широко открыла глаза и быстро, так что Майрон от неожиданности даже отступил на шаг, повернулась на бок. Он сразу понял, что ей надо.
Пистолет нашаривает.
— Уж не это ли ты ищешь?
Майрон поднял оружие. Китти прикрыла руками грудь, хотя света в комнате почти не было, и прищурилась:
— Майрон?
24
— На кой тебе заряженный пистолет?
Китти выскочила из постели и заглянула под занавеску.
— Как ты меня нашел? — Глаза у нее округлились от страха. — О Господи, за тобой «хвост»?
— Что? Нет.
— Уверен? — Полная паника. Китти бросилась к другому окну. — Как ты меня нашел?
— Успокойся.
— Не успокоюсь. Где Микки?
— Я видел, как он шел на работу.
— Уже? А который час?
— Час дня. — Майрон попытался отвлечь ее. — Ты Сьюзи вчера видела?
— Так вот как ты до меня добрался? А ведь она обещала никому не говорить.
— Не говорить чего?
— Ничего. А особенно, где я нахожусь. Я все ей объяснила.
Главное, не молчи, подумал Майрон.
— И что же именно?
— Про опасность. Но она все и без меня знала.
— Китти, пожалуйста, растолкуй мне, что к чему. Что тебе угрожает?
— Не может быть, чтобы Сьюзи меня выдала. — Китти покачала головой.
— Никого она не выдавала. Я нашел тебя по ее навигатору и распечатке телефонных звонков.
