перебежками, прячась за камнями, он направился к нему, недоумевая, во что оно могло воткнуться на скальной площадке? Это было немыслимо: острие наполовину вошло в черный, даже на вид невероятно твердый гранит! Он попробовал вытащить оружие, но ничего не получилось: оно засело намертво. Как волшебный меч Эскалибур в каком-то сказочном фильме. Генри Адамс, который воевал большую часть своей жизни, не верил в волшебное оружие, с которым легко достигнуть победы. Все зависит от рук, в которых находится автомат, пулемет, граната или нож… Но сейчас копье завораживало и привлекало его, хотя он сам не смог бы объяснить, чем это вызвано.
Британец машинально покачал толстое древко – к его удивлению, это получилось: острие легко резало неподатливый камень и потому свободно перемещалось в нем, как ложка в густой сметане. Раскачивая и дергая на себя, ему удалось извлечь копье. В граните зияла свежая щель с ровными краями, которую не удалось бы оставить ни одним инструментом на Земле. Осмотрев бритвенной заточки грани, он обнаружил, что на них по-прежнему нет ни зазубрин, ни царапин – режущие кромки, как новенькие, сверкали на солнце. Даже далекий от физики и других естественных наук Британец сделал вывод: это не механическое разрушение горного массива, это нечто иное… Почему-то вспомнилось: легкий пулезащитный жилет удерживает выстрел из «Кольта», зато легко прокалывается стилетом, который раздвигает кевларовые волокна, проскальзывает между ними…
Он покрутил копье, прицелился для броска, замахнулся, сделал выпад, словно штыком… Непонятно почему, непривычное оружие ловко сидело в руках и придавало ему уверенность не меньшую, чем раньше придавал автомат. Еще минуту назад он не определился, как действовать дальше, а теперь все стало ясно: надо немедленно настигнуть Чудовище и убить его! Пока оно не залечило раны и не устранило неисправность оборудования!
С этими мыслями Генри Адамс по прозвищу Британец быстрым шагом направился туда, где приземлился Зверь. Теперь он не прятался и не пригибался, шел широким маршевым шагом римского легионера, привычно держа копье в опущенной руке параллельно земле. Да и мышление его изменилось, возможно, приблизившись к уровню гладиатора или центуриона. Во всяком случае, мыслил он прямолинейно и просто. Тактика предстоящего боя сводилась к тому, чтобы сойтись с чудовищем «лоб в лоб» и биться на равных. Хотя как можно «биться на равных» с существом в полтора раза выше и вдвое тяжелее, чем ты сам? Но у него имелся ответ и на этот вопрос: самое уязвимое место врага – чуть ниже горла, в середине груди, где находится главный нервный узел, управляющий дыханием и кровоснабжением организма. Надо попасть туда копьем – и он будет убит! Все предельно ясно и просто! Только откуда взялось это знание, откуда появилась эта ясность и простота?
Но майор не задумывался над всем этим. И даже не удивлялся изменению своего мышления. Ведь тот Британец, которого хорошо знали в спецподразделениях «Дельты», в ста процентах из ста выбрал бы совершенно иную тактику боя! Вернулся бы к месту засады, которое Зверь так и не успел уничтожить, припал к «Барретту» и стал выжидать, пока противник не появится в окуляре прицела. А он появился бы рано или поздно: отсиживаться за камнем до темноты может только опытный солдат, знающий об опасности снайперской работы… Или, опять-таки взяв винтовку, которая весит, кстати, не меньше копья, обошел бы врага по широкому полукругу, чтобы оказаться сзади или сбоку, и открыл внезапный огонь на уничтожение! Или, не возвращаясь за винтовкой, подкрался к Чудовищу поближе и расстрелял в него боезапас испытанного «Кольта»…
Теперь же почему-то он действовал по-другому и основным своим оружием считал не проверенный пистолет, снаряженный спецпатронами, а какое-то средневековое копье, пусть и нашпигованное достижениями неизвестных технологий…
Как бы то ни было, боевая машина по прозвищу Британец шла в атаку. А какой бы тактики майор ни придерживался, но до сих пор всегда побеждал. Под ногами хрустели раскрошенные лазером обломки черных глыб. Богатырское волшебное копье приятно оттягивало руку. С каждым шагом расстояние между ним и Чудовищем сокращалось.
Делавар опустел. Безлюдные улицы, плотно занавешенные окна, запертые двери, отчаянный лай собак, которые не понимали, почему их бросили хозяева.
Оставленный запас корма без тепла человеческой души не радовал и не шел впрок – то там, то здесь слышался тоскливый вой преданного живого существа.
И только лайка бакалейщика Лоусона была довольна: ее хозяева никуда не делись! Действительно, некоторые жители нелегально остались в городке: спрятались, переждали эвакуацию, дождались, пока уедут шериф с помощниками, и вновь выбрались на свет Божий: принялись копаться в саду, стричь траву и заниматься другими столь же обыденными, сколь и необходимыми делами. В основном, это были люди преклонного возраста, которые не хотели менять жизнь на склоне лет и были готовы закончить ее в родных местах и под своей крышей. Кроме четы Лоусонов, остался семидесятилетний отец адвоката Девиса, патологоанатом Рудольф Шелковны, Абрахамс с бензозаправки, хозяин авторемонтной мастерской с женой, аптекарь Лойс, всего человек тридцать-сорок.
Эта горстка жителей пыталась как-то организоваться: они собирались по вечерам, обсуждая происходящие события, строили различные версии насчет неведомой опасности, удивлялись, зачем высоко над городом периодически кружат вертолеты и почему не приняты меры против мародеров, спрашивали друг друга, где полиция и национальная гвардия, заключали пари по поводу того, когда и каким образом все закончится… Они даже стали патрулировать по ночам улицы, благо, что ружья и револьверы имелись почти в каждом доме и патрули могли дать вооруженный отпор мародерам.
В мотеле «Звезда» тоже жили люди, причем если Карлос остался здесь по своей воле, то бармен Джейк не примкнул к эвакуации по воле Карлоса, который убедительно попросил не оставлять его без обслуживания и подкрепил просьбу приставленным к светловолосой голове револьвером. Теперь Джейк исполнял обязанности повара, официанта, уборщика номеров (по крайней мере, одного) и, конечно же, бармена.
Причем все виды работ он выполнял безвозмездно, потому что Карлос перестал платить сразу, как только город остался без власти. Спиртное, естественно, он тоже поглощал бесплатно, зато пытался прибрать к рукам содержимое кассы и хозяйского сейфа. Правда, касса оказалась пустой, а сейф он открыть не смог. Но настроение у бандита было скверным не только по этой причине: похоже, что Рамирес и Эрнандо отправились в ад вслед за своими товарищами, а подкрепление задерживалось. Запахло провалом задания, над Карлосом нависла угроза жестокой расправы. Он ломал голову над тем, как подобраться к этому проклятому гринго, легко уничтожившему лучших боевиков картеля. Но никаких решений не приходило.
Сейчас Карлос, как всегда, сидел в баре, пил виски, к которому успел привыкнуть и в котором находил все больше достоинств, и смотрел в окно, на улицу, где беспородная пегая собачонка, поднимая пыль, гоняла всполошенных кур. Машины им не мешали, поскольку движения не было: никто не въезжал в город и никто не выезжал из него. Визгливый лай и испуганное кудахтанье оставались за стеклом, поэтому сцена была безмолвной, что почему-то забавляло Карлоса. Он расположился по своему удобству и представлению о комфорте – развалился в кресле, положил ноги на стол и прихлебывал время от времени «Джони Уокер» из наполненного до краев широкого стакана. Телевидение не работало, поэтому он не знал, что делается в окружающем мире.
Впрочем, такое всеобъемлющее и широкое понятие, как «мир», его мало интересовало: только непосредственное местонахождение и люди, от которых он зависел. Хвала Святой деве Марии, его босс Фабио Васкес не смотрел телевидения Делавара, да и телевидения штата Колорадо тоже не смотрел, поэтому он не знал, что почти все бойцы бездарно погибли. Ведь ответственность за людей несет командир группы… Впрочем, боссу наплевать на потери: главное – вернуть деньги!
– Мистер Карлос, можно я пойду в кладовую? – осмелился напомнить о себе томящийся за барной стойкой Джейк. – Надо проверить запас продуктов…
Карлос положил руку на лежащий рядом с бутылкой огромный «Редхок» калибра 44 – магнум. Пуля из этого револьвера отбрасывает человека на три метра.
– Стой, где стоишь, замухрышка! – презрительно бросил он. – Я должен все время тебя видеть. Иначе запру в подвале!
Под замком Джейк проводил целые ночи, и ему не хотелось отправляться туда еще и днем. Поэтому он смиренно замолчал и принялся уже в который раз перетирать стаканы и рюмки.
