вспомнились недавние волки, и он успел подумать, что если их несколько, он просто не успеет перезарядить автомат. Сейчас в рожке было не более пяти патронов. Если бы невдалеке оказалась бы стая, парню пришлось бы проститься с жизнью.
Треск в кустах усилился, и на дорогу выбрался довольно большой зверь. Сперва Павлу показалось, что это волк. Он уже вскинул автомат, и палец лег на спусковой крючок, но зверь звонко гавкнул, и человек опустил оружие. Перед Павлом стоял самый обыкновенный пес. Собака была исхудавшей, на ней было несколько отметин, свидетельствовавших о не столь уж давней стычке с кем-то из хищников, скорее всего с теми самыми волками, которых Павел ожидал, вскинув автомат. Но при этом пес растянул пасть в чем-то напоминающем улыбку и свесил язык между зубов. В глуши, вдали от населенных пунктов, встретить собаку, способную при всем своем внешнем виде улыбаться (а человек уже не сомневался, что пес именно улыбается, а точнее даже задорно и добродушно ухмыляется) — в этом было что-то. Павел даже почувствовал, что у него настроение поднялось, а самочувствие немного, но улучшилось.
— Ну привет, псина, — он протянул руку в направлении собаки, и пес, приблизившись, лизнул ему руку. — И какими же судьбами тебя сюда занесло?
Пес гавкнул и мотнул головой (Павел готов был в этом поклясться) в направлении откуда сам Павел шел. Это было столь забавно, что парень рассмеялся и, чтобы не потерять равновесие, уселся на землю, причем приземлился мягким местом на очень острый камешек, что вызвало новый приступ смеха. Он смеялся, а пес находился рядом и продолжал ухмыляться, не сводя взгляда с Павла.
Наконец, отсмеявшись, он подозвал к себе собаку и обнаружил ошейник, который прятался до сих пор за шерстью и слоем грязи. На ошейнике было написано «Граф», видимо, так звали собаку прежние хозяева.
— Ну что же, Граф, — сделав усилие, Павел поднялся на ноги, — дальше пойдем вместе. Ты, надеюсь, не против?
Пес снова звонко гавкнул и помотал головой, глядя на своего нового хозяина. Это выглядело так, будто собака понимает все слова человека. А может, так оно и было на самом деле. Теперь их было двое, и можно было продолжать путешествие. Однако уже через два часа пути, когда уже полностью рассвело, и солнце успело основательно прогреть воздух, Павел почувствовал, что не может больше ступить и шагу. Он сошел с дороги и улегся прямо на траву, лишь недавно высохшую в солнечных лучах от утренней росы. Он просто лежал, глубоко дыша, и смотрел на безоблачное небо. День обещал быть очень жарким, а температура у Павла грозила подняться снова. Оставалось только надеяться, что ему удастся найти место, где укрыться после полудня, чтобы только к вечеру пойти дальше.
В этом плане ему повезло. Отдохнув с час на обочине, Павел с громадным трудом поднялся на ноги. Необходимо было двигаться, и искать прибежище. Наконец, вдалеке замаячил небольшой пролесок. Это было то, что нужно. Устроившись в тени под созданным природой навесом, который образовали три дерева, соединившие свои кроны вверху, Паша положил себе рюкзак под голову, прислонился спиной к дереву и вскоре заснул. Граф немного подождал, а затем улегся рядом, охраняя своего нового хозяина, и последовал его примеру.
Пробуждение было ужасным, но даже оно смогло доставить ему удовольствие. Ночью (точнее, днем, конечно) ему снились сны, один страшнее другого. В одном сне, который повторялся раз за разом, Павел снова был в своей части, только теперь все заболевали одновременно. И он заболевал вместе с ними. Даже во сне он чувствовал жуткую боль, раздирающую его легкие и горло. Не успевая очнуться от кошмара, Паша сразу перемещался в другой. Происходило все в той же самой части, но только люди один за другим умирали. И это не было самым ужасным. Значительно хуже было то, что после смерти они снова вставали и превращались в живых мертвецов. Во сне Павел убегал то от обоих превратившихся в зомби «вованов», то от их такого же «обратившегося» командира. Тут же одно видение сменялось другим. Он уносил на плечах из горящего города Юру-связиста. Тот сначала просто кашлял и порывался идти самостоятельно, но Павел помнил, что он был ранен (хотя не помнил, как именно), и не отпускал его. А затем Юра умер у него на руках. Паша стоял над телом и думал, что ему стоит его похоронить, но покойный связист вдруг оживал, поднимался на ноги и шел прямо на него, выставив вперед руки с хищно загнутыми пальцами. Павел стрелял ему в голову, где-то он читал или видел в каком-то фильме, что именно так надо убивать зомби, и Юрка беззвучно падал на землю, уставив в небо открытые глаза, в которых больше не было ничего человеческого…
Под вечер он проснулся, вынырнув из одолевавших его кошмаров. Действительность была ненамного лучше. В легких словно устроился небольшой кипятильник, и оттуда при каждом вздохе доносилось бульканье. Промокнув под дождем, Павел-таки подхватил пневмонию. Теперь все зависело от того, сможет ли он добраться до какого-нибудь населенного пункта, чтобы достать необходимые таблетки. Без антибиотиков он бы долго не протянул, а надеяться на то, что кто-нибудь будет проходить или проезжать мимо, было бы по меньшей мере глупо.
Он попытался приподняться и тут же рухнул обратно на землю, а перед глазами у него заметались разноцветные круги. Подождав, пока головокружение уймется, Паша предпринял еще одну попытку, которая все же увенчалась успехом. Солнце давно миновало зенит и медленно катилось вниз. По всему выходило, что он проспал почти весь день.
— Значит, еще один день прожит, — пробормотал он себе под нос.
Его нового четвероногого спутника рядом не было. Вероятно, псина сбежала, пока он был в отключке. Эта мысль расстроила его, он ведь рассчитывал на присутствие поблизости хоть одного живого существа. Павел пожал плечами, словно в ответ своим мыслям и пошарил по карманам в поисках спичек — приближалась ночь, а значит могло существенно похолодать. Ночевать на холодной земле ему не улыбалось. Сейчас первостепенной задачей оставалась победа над болезнью, которая и так представлялась ему маловероятной, вот и не стоило ее делать ничтожно малой.
Наконец, поиски увенчались успехом — в боковом кармане завалялся наполовину полный коробок со спичками. Наскоро собрав кучу сухих веток — к счастью после последнего небесного водоизвержения два дня светило еще по-летнему жаркое солнце и вокруг было полно хвороста — Павел свалил их в одну кучу, и с третьей спички рядом с ним уже горел огонь. Пламя жадно поедало сухую древесину и щедро делилось с человеком столь необходимым ему теплом. Кроме того, огонь мог отогнать хищников. Сейчас парень был слишком слаб, чтобы оказать достойное сопротивление, и представлял из себя вполне доступную добычу. Когда из-за его спины донеслось тихое утробное рычание, он даже не нашел в себе силы резко развернуться и подтянуть к себе автомат. Только в голове у него завертелось множество мыслей. Паша успел подумать, что при всем желании не сможет быстро схватить автомат и вскинуть его, целясь в нападавшего. Он пожалел, что рядом нет его нового друга. Граф был бы для него надежной защитой. А теперь ему оставалось только взмолиться, чтобы смерть его не была мучительной. Тихое рычание, скорее даже ворчание зверя донеслось прямо из-за спины человека…
Она долго сидела на кровати, свесив босые ноги на пол. Некоторое время назад Юля наблюдала через окно, как Павел собирался в дорогу. Она видела, как он подходил к дому их соседа и долго стучал в дверь, но ему никто не открыл. Он минут пять пробовал стучать в дверь кулаком, но все с тем же результатом. Наконец, ему надоело стучать, он спустился с крыльца, подхватил свой рюкзак, и вскоре уже удалялся от деревни. С высоты второго этажа Юля видела, как он вышел из деревни, постоял немного на месте, выкуривая сигарету, затем в последний раз оглянулся назад (она успела скрыться за шторой) и, наконец, зашагал вперед. Вскоре его спина в камуфляжной куртке скрылась в дорожной пыли.
Сначала глаза ей застилал гнев. Девушка, у которой еще несколько дней назад было все, чего бы она не пожелала: богатые родители, авторитетные друзья, место на экономическом факультете в хорошем университете и ожидающее ее кресло главного бухгалтера на фирме ее отца — всего этого она лишилась: и друзей, и хорошей работы на фирме отца, и самого отца — все осталось в прошлом. Но к мысли, что теперь не получится получить все, что хочешь, по одному только движению пальцев — к этой мысли привыкнуть было весьма сложно. И теперь она чувствовала досаду. На ситуацию и на себя саму. Парень, который ушел полчаса назад, в конце концов, действительно несколько раз ее спас за последние дни. Сначала, когда ее чуть не изнасиловали двое военных. Потом, когда в магазине с ней попытались проделать то же самое двое незнакомцев. Наконец, он все время был рядом, охранял ее спокойный сон, пока она безмятежно спала. А
