3
— Что вы ему сказали?
Кэтлин устала крутить головой во все стороны. У нее начинала болеть шея. Но было не похоже, что всему этому скоро должен был прийти конец.
Эм Джи прислонился к закрытой дверце «камаро» и жизнерадостно помахал рукой. Рука была без перчатки. Волосы полностью прикрывала грязная шапка, а одежки были напялены друг на друга немного по-иному. Как ни странно, это помогло. Внешность его стала менее отталкивающей.
— Кажется, мы говорили о ванной? — спросил он.
Кэтлин покраснела от смущения.
— Говорили.
— Последняя возможность…
— Ой, какая маленькая женщина! — раздался голос за спиной Тобина.
Она замерла на месте, как от выстрела. Эм Джи отступил от дверцы, позволив заглянуть в окно машины тучному человечку с сияющей улыбкой. Кэтлин инстинктивно прикрыла наручники.
— Готов держать пари, вы рады, что ваш муж невредимым вернулся с этого ужасного пожара на нефтяных скважинах, правда, миссис Томсон?
— Я сказал ему, что ты оставила свою девичью фамилию, но это вызвало у него некоторые сомнения, — непринужденно пояснил ей Эм Джи.
— Да-да. Конечно. Извините. Все никак не привыкну к этим нововведениям.
У Кэтлин отчаянно заколотилось сердце. Вот оно, избавление! Достаточно лишь сказать этому человеку правду. Показать наручники. Позвать на помощь…
Она подняла глаза и увидела, что Эм Джи направил пистолет в затылок управляющему мотелем. Выражение его лица при этом было огорченное, но решительное. Кэтлин поперхнулась, напрочь забыв о том, что только что намеревалась сделать.
— Да, эти месяцы показались мне годами, — жалко улыбнувшись, произнесла она.
— Ну в точности так он и говорил, — радостно согласился коротышка. — Мне просто нужно было удостовериться, что все в порядке, потому что у него ваша кредитная карточка, а фамилии разные. Только и всего. Надеюсь, вы понимаете…
Кэтлин из последних сил пыталась удержать на лице глупую улыбку.
— Он имеет на это право, — выдавила она. — Я еще… Ну, я слишком устала. Пришлось всю ночь ждать в аэропорту прибытия самолета.
Еще один сердечный кивок в ответ.
— Он сказал мне, что еле успел втиснуться. Наверное, вы здорово удивились, увидев его в таком виде.
Наконец-то Кэтлин смогла сказать правду.
— Да уж, вид, как у последнего оборванца.
— Ну что ж, тогда все нормально…
Внезапно он обернулся, и у девушки чуть не разорвалось сердце. Но Эм Джи стоял с абсолютно невинным видом, пистолет молниеносно исчез в кармане брюк, а сам он расплывался в такой же чистосердечной улыбке, как и управляющий. Оба направились в здание администрации мотеля, словно старинные друзья. Кэтлин с досады рванула наручники.
Меньше чем в сотне футов от мотеля пролегало Восьмидесятое шоссе. Но Эм Джи избегал его. Он выбирал проселочные дороги, о существовании которых мало кто подозревал. Они ехали среди виноградников, а после Сакраменто повернули на восток. По радио передали, что дороги перекрыли слишком поздно, но все аэропорты, железнодорожные и автобусные вокзалы находятся под наблюдением. А она, Кэтлин Эрроу, в это время сидела в автомобиле, припаркованном на стоянке мотеля номер сорок девять, и ждала своего похитителя, который должен был проводить ее в ванную.
Вероятно, ей было бы легче, если бы она знала, что у Эм Джи на уме. Если бы понимала, зачем он метит их путь ее кредитными карточками, словно хлебными крошками. В закусочной он воспользовался одной, в мотеле другой… Если неведомый друг сумел снабдить беглеца автомобилем и пистолетом, то почему не позаботился о том, чтобы оставить в машине на всякий случай немного долларов наличными.
Эм Джи, насвистывая, залез в машину.
— Сейчас мы объедем мотель. Деревья скроют нас от любопытных глаз. — У него была чертовски озорная улыбка. — Нам отвели «люкс» для новобрачных.
Кэтлин со стоном откинулась на спинку сиденья.
— Чудесно. А вдруг там стоит вибрирующая кровать?
— Если нам посчастливится…
Она метнула на Тобина взгляд, полный нескрываемого отвращения.
— Даже и не мечтайте!
— А в чем дело? — невинно спросил Эм Джи. — Разве вы не любите играть в казаков-разбойников?
— Не при первом свидании.
Его улыбка слегка изменилась. Мотор работал вхолостую, а Тобин смотрел на нее сверху вниз. В глазах его стоял такой испепеляющий огонь, что Кэтлин невольно вздрогнула.
— Я это запомню…
Взгляд его был столь откровенным, что она возмутилась бы до глубины души, если бы не увидела в этих глазах еще и искреннее удивление. Если бы у нее самой не заныло в груди.
Если бы все было по-иному.
Если бы она встретила его в каком-нибудь другом месте.
Не теперь, когда перестали действовать все нормы и правила человеческого общения. М. Дж. Тобин был опасен, но это не имело отношения к наручникам и полиции. Это относилось к его аквамариновым глазам. К той безумной энергии, которая исходила от него, как жар от городского асфальта в летний полдень. К животной силе его чар, которую не могли скрыть ни грязь, ни маскировка.
Бывший агент М. Дж. Тобин был таким же добропорядочным и здравомыслящим, как блаженный Августин — китайцем. Подвижный, как ртуть, и притягательный, как смертный грех. Впрочем, это было его специальность. А Кэтлин менее всего на свете нуждалась в непостоянстве. Она мечтала о семейном очаге, в центре притяжения которого концентрировалась бы ее жизнь. Она не собиралась цепляться за хвост ракеты и висеть на нем.
Но даже понимая все это, даже будучи прикованной к дверце машины и отданной на милость злоумышленника, она тянулась к нему, как вдрызг проигравшийся игрок к картам.
Кому, как не ей, знать это…
Путь к задней стороне мотеля был слишком коротким. Кэтлин смотрела на свой измятый зеленый костюм и пыталась унять сердцебиение.
Эм Джи быстро нашел автостоянку, разбитую в тупичке посреди деревьев, и выбрался наружу.
Девушка сидела неподвижно, но, когда он отпер дверцу с ее стороны и оставил открытой, ей волей- неволей пришлось повернуться.
— О'кей. Давайте попробуем снять наручники. Заколку, пожалуйста, — сказал он, протягивая руку.
Она уже готова была выпрыгнуть из машины, но разочарованно вздохнула, подалась вперед и вынула из растрепавшегося узла на затылке самую большую шпильку.
— Лучше, чем ничего, — пробормотал Эм Джи, подставляя ладонь.
Кэтлин сверкнула злобным взглядом. А он лишь усмехнулся в ответ. Затем наклонился к наручникам.
Тобин стоял на коленях, его макушка торчала у Кэтлин под носом, источая запах машинного масла и
