вечера субботы до утра понедельника. Если бы здесь был другой выход, думаю, он бы его нашел.
— О Боже, — простонала Натали, прислонившись спиной к двери. — Мы здесь погибнем.
Дэвид рассмеялся.
— С чего это ты взяла?
— Нам скоро станет нечем дышать.
— Маловероятно. Здесь есть вентиляция. Скорее мы умрем от голода.
Он улыбался, но Натали ситуация вовсе не казалось смешной.
— Без воды человек может прожить еще меньше, чем без пищи, — вяло возразила она. — Поэтому мы умрем от жажды.
Дэвид оглядел внушительную коллекцию бутылок на стеллажах.
— Здесь полно вина.
— Может быть, ты захватил с собой штопор? — невесело усмехнулась Натали. — Вот так ирония судьбы! Застрять в винном погребе без штопора.
— Для шампанского штопор не нужен, — спокойно возразил он.
— Как ты можешь так спокойно воспринимать наше положение?
— Что случилось, то случилось. Зачем зря нервничать? — Дэвид задумчиво посмотрел на нее. — Кстати, у нас появился шанс подготовиться к собеседованию с иммиграционной службой.
Девушка плотнее прижалась к двери.
— Можно подумать, что ты запер нас здесь специально.
— Забыла, — негромко спросил Дэвид, приближаясь к ней еще на один шаг, — что ее захлопнула именно ты?
— Но я же не знала, что этого нельзя делать, — пожала плечами Натали.
Дэвид поднял руку и легко коснулся ее щеки.
— Не волнуйся. Я уверен, что Сильвия нас найдет. Она помнит тот случай с официантом.
— Разве можно быть настолько уверенным в поступках другого человека?
— Нет, но нужно всегда надеяться на лучшее.
Девушка снова в отчаянии повернулась к двери.
— А если мы начнем стучать?
— Не поможет, — отозвался Дэвид. — Так как насчет шампанского?
Натали чувствовала его теплое дыхание на своем затылке. Оно возбуждало и успокаивало ее одновременно. Ей вдруг ужасно захотелось прижаться спиной к этой широкой груди, ощутить тепло сильного мужского тела… Но вместо этого она повернулась к мужу лицом и снова прислонилась к двери.
— Пожалуй, я бы выпила немного.
— Отлично. — Дэвид подошел к небольшому ящику в дальнем углу и достал бутылку. — Урожай тысяча девятьсот восемьдесят пятого года. Что ж, предлагаю воспользоваться ситуацией, чтобы лучше узнать друг друга. В конце концов, мы теперь женаты.
— Только формально, — напомнила Натали.
— Разумеется, — согласился он. — Но все же я должен знать о тебе все то, что обычно знают мужья о своих женах. Например, есть ли у тебя аллергия…
Она вздохнула. Хорошенькое начало семейной жизни, пусть даже фиктивной, — сидеть в подвале и рассказывать друг другу истории своих болезней!
— У меня нет никакой аллергии. А у тебя?
— Тоже нет.
Дэвид счистил с бутылки фольгу, открутил проволоку и аккуратно вытащил пробку. Раздался глухой хлопок, и над горлышком появился тонкий дымок.
— А теперь я предлагаю тост. — Он приподнял бутылку. — За твою свадьбу, Натали. — И он протянул ей шампанское.
— Почему только за мою? — удивленно спросила она.
— Невеста на свадьбе — всегда главное действующее лицо, — пояснил Дэвид с усмешкой.
Девушка слегка нахмурилась и взяла бутылку.
— Хорошо. За мою свадьбу.
Она сделала глоток, потом еще один. Сухое шампанское бодрило и освежало. Наконец Натали протянула бутылку мужу.
— Чудесный вкус, — искренне похвалила она.
— Спасибо, я не хочу, — отстранил он ее руку.
— Ты не хочешь выпить за нашу свадьбу? — удивленно нахмурив лоб, переспросила она.
— Я просто не хочу пить.
— Дэвид, ты что, трезвенник? Я заметила, что ты сегодня совсем не пил, а только подносил бокал к губам.
— А ты бы предпочла выйти замуж за алкоголика? — холодно осведомился он.
— Разумеется, нет. Но я хочу понять, почему ты не пьешь сейчас?
— Просто не люблю шампанское, — с принужденным смешком попытался выкрутиться Дэвид.
— Конечно, ты можешь сказать, что это не мое дело, но мне кажется, есть какие-то причины…
— Это действительно не твое дело, — с улыбкой ответил он.
— Но ведь ты нанял меня на работу. Как я могу выполнять свои обязанности, если не знаю таких вещей?
Дэвид закинул руки за голову и потянулся. Потом он снова посмотрел на Натали и сказал:
— Мой отец пил — и очень много. И я ненавидел его за это.
Это неожиданное признание потрясло девушку.
— Прости, Дэвид. Теперь я понимаю…
Не закончив фразу, она мягко коснулась его руки выше локтя. Он накрыл ее ладонь своей.
— Не переживай. Это старая рана. Я бы сказал, незаживающая.
Страдание, промелькнувшее в его глазах, мгновенно отозвалось в ее сердце.
— Может быть, ты расскажешь мне об этом?
— Нет.
Натали кивнула и отвела глаза. Разумеется, Дэвид считает, что это не ее дело.
Но он тяжело вздохнул и вдруг, неожиданно для самого себя, начал говорить:
— В детстве я редко видел отца. Наверное, это было к лучшему, но тогда я страдал.
— Понимаю, — с сочувствием сказала Натали, надеясь, что он продолжит свой рассказ.
— Моя мать работала официанткой в две смены, по двенадцать часов в день, а отец пропивал большую часть ее заработка. Напиваясь, он начинал нападать на мать и даже на меня.
Натали вспомнила о шраме, который видела у Дэвида на плече.
— Даже ты заметила, — сказал он, проследив за ее взглядом. — Да, это его рук дело.
— О боже, Дэвид…
— Однажды я нечаянно разбил стакан на кухне. А отец… показал мне, насколько опасным может быть разбитое стекло. Мать была на работе. Она узнала об этом только потом.
До боли прикусив губу, Натали ждала продолжения.
— Когда кончались деньги, отец сразу же исчезал. Мать заботилась о том, чтобы в доме всегда была какая-нибудь еда, хотя бы вареная фасоль, но на многое другое денег не хватало. Ты можешь не поверить, но иногда я неделями не ходил в школу из-за того, что у меня не было ботинок. — Дэвид горько усмехнулся. — Звучит нелепо, правда? Ведь сейчас я ношу туфли по пятьсот долларов за пару.
— Тебя это смущает? — спросила Натали.
— Нет, — ответил он. — Наоборот, радует. Я знаю, что мой сын ни в чем не нуждается. У него есть все.
— Кроме отца, — мягко поправила девушка. — Твой бизнес лишает Ника нормальных семейных отношений.
— Поэтому я и нанял тебя, — напомнил Дэвид, и Натали почувствовала себя так, как будто ей дали пощечину. — Я обеспечиваю его всем необходимым, — продолжил он, — включая хорошее воспитание и
