завтра к полудню, ведь подкрепление из южных провинций уже близко. Несколько мелких баронов ведут с собой тысяч десять войска, и еще через пару дней подойдут враги с запада и юго-запада, приведя с собой еще больше солдат.
Плохо, что дварфов не видно и не слышно. Может статься, они либо вообще не явятся, либо придут с большим опозданием, вкупе с опозданием ан Кранмера это может привести к поражению.
Были, впрочем, и хорошие новости, принесенные верными людьми. Какой-то мелкий безземельный рыцарь по имени Зилан поднял в столице знамя Эренгарда, призывая к оружию всех, кому не безразлична судьба страны. Отозвались преимущественно такие же бедные рыцари, которым терять, по большому счету, нечего, а шанс получить титул и земли выпадает раз в жизни. И хотя общее число присоединившихся – едва полторы сотни, это тоже очень неплохо, ведь теперь у Тааркэйда и Леннары тоже будет рыцарская кавалерия, пусть малочисленная и плохо вооруженная по сравнению с дворянами и рыцарями Совета Благородных. Сам Зилан, по слухам, уже пережил два покушения: Кромбар, удрав из города, не сидел сложа руки, и простой факт этих покушений указывал на то, что Совет Благородных весьма озабочен появлением на стороне короны тяжелой конницы.
Бедные рыцари, многие из которых помимо коня и оружия практически ничего за душой не имели, поодиночке и малыми группами стекались не только в столицу под командование Зилана, но и прямо в Ларн, дабы засвидетельствовать свою верность монархам лично. Всего таких собралось сорок три, и в будущем, видимо, будут и другие.
Леннара распорядилась раздать рыцарям все доспехи, которые нашлись в доме Кромбара, так что путем перераспределения удалось сносно экипировать всех. Что ж, даже маленький отряд тяжелой кавалерии – тоже не пригоршня изюму. Особенно если состоит из бойцов, полных решимости подняться из грязи в князи или умереть, пытаясь.
И теперь, когда на стороне Тааркэйда и Леннары еще и эльфийская магесса, положение начало выравниваться.
Двое высших эльфов пришли позавчера вместе с да Ксанкаром, после чего один ушел, унося с собой подписанный договор, а второй, по имени Каар, остался, дабы представлять на совете свою госпожу. Сама княжна Веспайр на совет не явилась: брезгует находиться среди людей, если да Ксанкар прав. Ну и Нергал с ней, лишь бы свои обязательства выполнила.
Молодой король медленно, словно стараясь хорошо запомнить каждое лицо, обвел глазами всех собравшихся за столом. Верный друг Рольф в начищенном панцире, трое Ремзинов, старый гвардейский генерал – люди, которые останутся с ним и Леннарой до конца. Трое эльфов – новоиспеченные барон и баронесса и третий, скуластый, смуглый солнечный с янтарными глазами.
От внимания Тааркэйда не укрылось то, что его телохранитель-орк косится на солнечного эльфа как- то очень недобро, но не стал заострять на этом внимание. Гораздо важнее то, что лесные эльфы заметно приободрились: сделку с Тальдирой сохранить в полной тайне не удалось, одна надежда, что длинноухие не разболтают этот секрет. Появление сильнейшей чародейки на поле боя должно стать для врагов сюрпризом.
Что ж, все и правда не так плохо. Можно даже сказать – почти хорошо. Молодой король испытывал едва ли не физическое облегчение от того, что вокруг больше нет шпионов, льстецов и прочей шушеры. Только те, на кого можно положиться, убежденные сторонники, верные присяге и слову. А после того как да Ксанкар внезапно вернулся, вопреки заверениям леди Каттэйлы, да Сибарис, считавшийся погибшим, объявился, все стало еще лучше. К Леннаре вернулось безмятежное спокойствие, передавшееся подданным, да и сам Тааркэйд почувствовал себя снова в своей тарелке, когда безмолвный, коварный, непонятный, но такой привычный дроу опять занял место позади своей госпожи.
Он скосил глаза на Леннару, и их взгляды встретились, королева едва заметно кивнула мужу. Почти все в сборе, не хватает только леди Каттэйлы, которая, впрочем, никогда не изъявляла желания присутствовать на советах, и да Ксанкара, ушедшего на поиски красного напитка часом ранее.
– Я могу приказать повару… – начал было король, когда вампир сообщил о необходимости отлучиться.
– Принести свежей крови? – осклабился да Ксанкар. – Нет, не стоит этого делать. К чему лишние подозрения? Мне пока удается сохранять свой секрет, пару раз показавшись на людях при свете солнца. Пусть и дальше так будет. На совете, где будут обсуждаться планы кампании, я все равно не нужен, а к ночным действиям надо еще подготовиться.
Тааркэйд вздохнул, мысленно позавидовав вампиру. Долгая, полная страданий жизнь – иногда огромное благо. Да Ксанкар уже очень давно не боится смерти, а вот самому королю при мысли о завтрашнем сражении становится не по себе… но будь он проклят, если покажет это кому-либо из собравшихся!
– Итак, господа. Ситуация такова, что в течение дня-двух может ухудшиться катастрофически. Кромбар собирает силы, и предположительно сейчас в его лагерь стекаются войска феодалов из центральных областей страны, так что добавьте к силам да Чантавара еще тысяч девять-десять. Уже завтра к полудню врагу подойдет подмога – опять же не меньше десяти тысяч. И тогда герцог Кромбар будет иметь численное превосходство не в два с половиной раза, а в три с половиной. Потому у нас остается один выход: ударить с опережением. Рано утром мы атакуем лагерь да Чантавара и разобьем до того, как подойдет подкрепление.
– Наши шансы не так уж и велики, – осторожно заметил виконт Ремзин, – силы больно неравны, даже если мы победим…
– …Все равно останемся с поредевшей, обескровленной армией, – закончил мысль генерал Ланкар. – Я предлагаю воспользоваться преимуществами, которые дает нам город. Мы сможем выдержать осаду до тех пор, пока не подоспеет барон ан Кранмер.
– Когда подоспеет барон, против нас будет около сорока семи тысяч, а то и за пятьдесят, – возразила Леннара, – а нас станет едва ли двадцать. По-прежнему врага будет больше в два с половиной раза, и наше качественное превосходство сойдет на нет. Сейчас, при меньших масштабах, стойкость и выучка гвардии и боевые возможности эльфов будут иметь большее значение. И что хуже всего, чем дольше мы ничего не делаем и чем большую армию соберет Кромбар, тем больше дворян, которые еще колеблются, перейдет на его сторону.
– Однако и нашим союзникам это даст время на сборы и организацию, – намекнул Рольф ан Кранмер, подразумевая не только сэра Зилана, но и дварфов, и возможную помощь короля Витарна.
Тааркэйд заколебался. Возможность отсидеться в укрепленном городе сулила и другие преимущества. Войско да Чантавара, ночь за ночью подвергающееся нападениям баньши, может совсем уж пасть духом и начать понемногу разбегаться…
В этот момент за дверью послышались голоса и пререкания. Кто-то пытался войти, а охраняющие дверь гвардейцы не соглашались пропустить. Леннара сделала генералу знак проверить, что там происходит. Как только старый гвардеец открыл дверь, в нее, проворно поднырнув под скрещенными алебардами, вошел солнечный эльф, тот самый, который унес своей госпоже подписанный договор.
Новоприбывший, не поздоровавшись и даже не почтив монархов каким бы то ни было знаком уважения, приблизился к своему сородичу и быстро что-то заговорил, игнорируя Рольфа, генерала и старшего Ремзина, с трудом удерживавшихся от того, чтобы преподать наглецу урок, и пару эльфов-дворян, взирающих на него не слишком дружелюбно. Договорив, он так же молча вышел из комнаты и остановился в коридоре, вероятно ожидая распоряжений от Каара.
Каар заговорил, впервые с начала совета, сохраняя подчеркнуто бесстрастное выражение лица и глядя на монархов немигающим взглядом:
– Плохие новости для вас, королева и король. Несколько часов назад армия Телмара численностью в пятьдесят тысяч пехоты и конницы, под командованием Саргона Телмарского выступила по направлению к границе Эренгарда. Моя госпожа, княжна Тальдира Веспайр, велит передать вам следующие слова: если вы собрались воевать – стоит начать поскорее, потому что время ваше истекает.
Зерван медленно брел по опустевшему городу на восток, подставляя бросающему косые лучи солнцу спину. Ларн, казалось, вымер: очень многие жители покинули свои дома, заколотив окна и двери и забрав с собой все, что можно было унести, увезти или угнать. Многие готовятся пережидать грядущую беду в
