Их осталось так мало, что для митинга не потребовалось включать трансляцию. Те из раненых, что могли, сидели в своих палатках и слушали, а остальные расположились на мокром помосте танцплощадки. Мэгги Меннингер говорила, стоя на небольшом возвышении. Она рассказывала о выводах Харкурта.
— Данные, полученные от Гризи, относятся большей частью к геологии, а не к астрономии. Они выкопали множество шурфов. Из данных очевидно, что вспышки происходят регулярно раз в двадцать- тридцать лет. Судя по количеству пепла и угля, происходит увеличение уровня излучения на семьдесят пять процентов и длительность вспышки неделя, а может и дольше. Этого достаточно, чтобы убить нас. Как теплом, так и ионизирующим излучением. Теперь, когда это случится? Они предполагают, что минимум через десять дней. Я могу только подтвердить их заключение. К сожалению, более точный прогноз невозможен.
Из толпы слушателей послышался шепот.
— Из полученных данных видно, что температура поверхности постепенно повышается уже две недели. Поэтому и погода так испортилась. Во время вспышки температура поверхности будет где-то между температурой 35 градусов и точкой кипения воды. Я не думаю, что она будет выше, хотя в момент вспышки трудно что-либо предположить. Во всяком случае, то, что может гореть — сгорит. Например, леса. Но не сразу. Сначала они будут высыхать. После этого температура начнет спадать, начнутся сильные дожди, которые зальют пожары. Период дождей продлится несколько недель. А затем все придет в норму.
— Но не останется ничего живого,— сказал кто-то.
Харкурт развел руками.
— Может быть. Но если будут убежища, то можно выжить.— Он хотел продолжать, но Мэгги остановила его.
— Ты говоришь без большой уверенности.
— Да.
Дэйлхауз встал:
— Алекс, почему же все не погибло на Джеме, если эти вспышки регулярны?
— Я могу только высказать предположение. Сначала о растительности. Она выгорает, но затем из корней прорастает новая. Семена, вероятно, выживают тоже. А обильные дожди после вспышки дают хороший старт растительности для возобновления жизни. Первобытные люди на Земле тоже выжигали леса для удобрения почвы. Я не знаю насчет животного мира. Подземники, вероятно, не почувствуют особых неудобств, если, конечно, у них есть запасы еды. Большинство из них выживет. Может быть, и кринпиты. Они хорошо защищены от внешней среды. Им не нужно беспокоиться, что вспышка ослепит их — у них ведь нет глаз. Панцирь надежно защищает их внутренние органы.
— А как насчет Чарли?
— Не знаю. Тут сложнее. Думаю, что вспышка уничтожит всех взрослых, но их разбросанная сперма может дать потомство. Разумеется, будут сильные мутации. Эволюция на этой планете происходит очень быстро.
— Но если все эти существа могут выжить, то почему не можем мы?—спросила Мэгги.
Харкурт пожал плечами.
— Они приспособлены, а мы нет. Кроме того, я говорил о выживании расы, а не отдельных особей. Может, выживет всего один процент. Может, меньше.— Он осмотрел аудиторию.— Сколько будет один процент от нас?
— Ясно,— сказала Мэгги.— Я полагаю, нам все ясно. Значит, нам нужно строить убежище, защищающее от теплового и ионизирующего излучений. И строить надо быстро. Есть ли у кого-нибудь идеи относительно этого?
Харкурт колебался.
— Понятия не имею. Палатки бесполезны. О, я еще должен упомянуть о ветрах, которые в это время будут очень сильными. Так что убежище должно выдержать ураганный ветер, скорость которого двести километров в час. Я подумал, нельзя ли использовать туннели подземников. Однако немногие из нас выдержат жизнь под землей при высокой температуре, без вентиляции.
Все молча оценивали такую возможность. Затем встал Капелюшников.
— Можно сделать вот что: человек пятнадцать могут взлететь в капсуле и продержаться на орбите, пока все кончится.
— Но там тоже будет жарко,— запротестовала Мэгги.
Каппи покачал головой.
— Только радиация. Стальная обшивка отразит процентов девяносто, а может быть и полностью защитит. Единственная проблема, как выбрать этих пятнадцать счастливчиков?
Мэгги задумалась, затем сказала:
— Нет, это последнее дело, Каппи. Здесь другая проблема — что будут делать эти счастливчики, когда вернутся на мертвую планету? Ведь никого из нас не останется. Думаю, что те, кто полетит туда, должны не возвращаться на Джем, а попытаться добраться до Земли или до других колоний. Здесь им будет не выжить.
Харкурт кивнул и добавил автоматически.
— Не вся планета будет мертва.
— Что?
— Да, только половина планеты. Та, что обращена к Кунгу. На обратной стороне даже не заметят, что была вспышка. Но нам это все равно, потому что мы живем здесь и у нас нет времени, чтобы построить там обогреваемый купол, изолированный от окружающей среды, и перебросить все туда. В чем дело?
Мэгги внезапно разразилась смехом.
— Сукины дети,— сказала она.— Снова убеждаешься, как ты глуп, когда начинаешь верить людям. Эти бастарды Гризи обманули нас. Они предложили мир не потому, что хотят мира. Они прекратили войну потому, что поняли — мы и так погибнем!
— Но... но они...
— Нет! Они не погибнут! У них есть база на Фарсайде! — Она покачала головой.— Люди! Я хотела заявить о том, что передаю власть гражданскому правительству. Но теперь я решила, что нужно подождать. У нас есть необходимость выполнить военную работу. Когда эта сторона планеты будет залита губительной радиацией и умирать от жары, Гризи спрячутся в уютном гнездышке на той стороне планеты. Им будет наплевать на то, что творится здесь. Да, гнездышко у них будет очень уютное. И я хочу отнять его у них.
Глава 22
Дэнни летел уже больше часа над высокогорной пустыней. Ущелья и каньоны проплывали под ним. И только изредка зеленые островки, слишком маленькие для того, чтобы сесть. Капелюшников снижался к ним, насколько возможно. Он проделал огромную работу по разведке и сократил пешему отряду, пробивающемуся сквозь джунгли и пустыню, сотни километров. И тем не менее им оставалось еще не меньше трех дней пути, и каждый шаг давался с огромным трудом.
Все же уже давно Дэйлхауз не чувствовал себя так хорошо. И это несмотря на страшную усталость. Несмотря на то, что вспышка может произойти в любой момент. Несмотря на то, что Мэгги Меннингер допустила ошибку в заказе обуви. Так что он натер правую ногу до пузырей. Однако он не был самым невезучим. Трое из отряда совсем остались без обуви.
— Мы вернемся за вами,— пообещала Мэгги.
Но Дэйлхауз понял, что она лжет. И по глазам остающихся было видно, что и они это понимают. И все же он был счастлив, шагая вперед, хотя иногда ему не хватало дыхания. Редкие полеты были для него не работой, а отдыхом.
Но теперь они пришли туда, где полеты были небезопасны. Дождь с перерывами шел уже сорок часов, то заставляя их дрожать от холода, когда они промокали до нитки, то заставляя задыхаться от удушливого пара, который исходил от промокшей одежды при ее высыхании. Впрочем, это не имело
