В дверь постучали.
— Можно войти? — спросил из коридора Сим. И, не дожидаясь ответа, отворил дверь и втащил в комнату Вилема, которому явно было не по себе.
— А мы слышали, что…
Сим запнулся и обернулся к Моле.
— С ним же все будет в порядке, да?
— Будет, будет, — ответила Мола. — Если только температура выровняется.
Она сунула мне в рот градусник.
— Я понимаю, для тебя это крайне тяжело, но все-таки постарайся не открывать рот хотя бы минутку!
— Ага! — ухмыльнулся Сим. — Ну что же, в таком случае мы слышали, что Килвин увел тебя куда-то в укромное место и показал тебе нечто такое, от чего ты грохнулся в обморок как девчонка!
Я злобно насупился, но рта все-таки не раскрыл.
Мола обернулась к Вилу и Симу.
— Ноги у него еще некоторое время поболят, но ничего серьезного. Локоть тоже заживет, хотя шов кошмарный. Какого черта вы вообще делали в номере у Амброза, а?
Вилем только молча посмотрел на нее, как всегда суровый и мрачный.
Увы, Сим молчать не собирался.
— Квоуту надо было забрать кольцо своей возлюбленной! — весело сболтнул он.
Мола гневно уставилась на меня.
— И хватило же наглости врать мне прямо в лицо! — бросила она. Глаза у нее сделались узкие и злые, как у кошки. — Твое счастье, что ты не пытаешься недооценивать мой разум!
Я перевел дух, поднял руку и вытащил градусник изо рта.
— Сим, черт бы тебя побрал! — буркнул я. — Когда-нибудь мне все же надо будет научить тебя врать!
Сим обвел нас взглядом и побагровел от ужаса и смущения.
— Ну, Квоут влюблен в одну девушку, что живет за рекой, — виновато затараторил он, — а Амброз забрал у нее кольцо и не отдает. И мы просто…
Мола махнула рукой, заставив его заткнуться.
— Так чего же ты сразу-то не сказал? — сердито упрекнула она. — Все же знают, каков Амброз с женщинами!
— Так потому и не сказал, — возразил я. — Это выглядело бы как чересчур удобная отмазка. Не говоря уж о том, что это не твое собачье дело.
Лицо Молы окаменело.
— Ну, знаешь ли! Довольно странно с твоей стороны…
— Прекратите! Прекратите, слышите? — вмешался Вилем, застигнув врасплох нас обоих. Он обернулся к Моле. — Что ты сделала первым делом, когда Квоута принесли сюда без сознания?
— Проверила зрачки, чтобы убедиться, что речь идет не о травме головы, — машинально ответила Мола. — А это здесь при чем?
Вилем указал на меня.
— А посмотри-ка, какие глаза у него сейчас!
Мола взглянула на меня.
— Темные… — растерянно сказала она. — Темно-зеленые. Как сосновая хвоя.
— Так вот, — продолжал Вил, — не пытайся с ним спорить, когда глаза у него так темнеют. Толку не будет.
— Это все равно как шум, издаваемый гремучей змеей, — добавил Сим.
— Нет, скорее как взъерошенный загривок у собаки, — поправил его Вилем. — Это говорит о том, что он вот-вот укусит.
— Идите вы все в задницу! — буркнул я. — Или уж зеркало дайте, я хоть посмотрю, о чем речь. Выбирайте сами, что вам больше нравится.
Вил пропустил мои слова мимо ушей.
— У нашего маленького Квоута нрав бешеный, но, если дать ему минутку поостыть, он сам сообразит, что к чему, — тут Вилем пристально взглянул на меня. — Он злится не оттого, что ты ему не веришь, и не оттого, что ты разговорила Сима. Он злится оттого, что ты теперь знаешь, до какого ослинейшего идиотизма он способен дойти ради того, чтобы произвести впечатление на женщину.
Он снова взглянул на меня.
— Я ведь верно сказал — «ослинейшего»? Есть такое слово?
Я втянул в себя воздух и с шумом выдохнул.
— Ну, не то чтобы…
— Я использовал его потому, что хотел подчеркнуть, что ты вел себя как осел, — пояснил Вил.
— Я так и знала, что без вас двоих не обошлось, — сказала Мола. В ее тоне слышался намек на извинение. — Вы же все трое не разлей вода.
Она подошла к кровати и критически осмотрела мой раненый локоть.
— Кто из вас его зашивал?
— Я, — поморщился Сим. — Вышло не очень хорошо, я понимаю.
— «Не очень хорошо» — это мягко сказано, — ответила Мола, внимательно изучая рану. — Выглядит так, словно ты пытался вышить на нем свое имя, но несколько раз написал его с ошибкой и переделывал заново.
— А по-моему, он неплохо справился, — возразил Вил, глядя ей в глаза. — Учитывая, что он никогда этому не учился и взялся помочь другу в далеко не идеальных обстоятельствах.
Мола покраснела.
— Да нет, я вовсе не это хотела сказать! — поспешно ответила она. — Когда тут работаешь, нетрудно забыть, что далеко не все…
Она обернулась к Симу.
— Извини, пожалуйста!
Сим взъерошил свои рыжеватые волосы.
— Ну, ты можешь искупить свою вину! — он мальчишески улыбнулся. — Давай завтра? Можно, мы пообедаем вместе?
И уставился на нее с надеждой.
Мола закатила глаза и вздохнула то ли со смехом, то ли с раздражением.
— Ну ладно!
— Все, я свое дело сделал, я ухожу, — с серьезным видом сообщил Вил. — Мне тут ужасно не нравится.
— Спасибо, Вил! — сказал я.
Он, не оборачиваясь, небрежно махнул рукой и закрыл за собой дверь.
Мола согласилась не упоминать в своем отчете о моих подозрительных травмах и придерживаться своего первоначального диагноза — тепловой удар. Кроме того, она сняла швы, которые накладывал Сим, заново расчистила, зашила и перебинтовала мою рану. Не сказать, чтобы это было особенно приятно, но я понимал, что рана, обработанная ее опытными руками, заживет быстрее.
Напоследок Мола посоветовала мне побольше пить, попытаться уснуть и в будущем воздерживаться от серьезных физических усилий в жарком помещении на следующий день после падения с крыши.
ГЛАВА 22
ПЛЮХА
До сих пор в этой четверти на симпатии для продолжающих Элкса Дал давал нам исключительно
