Женщина кивнула.
Уэсли уже собиралась позвать медсестру, когда Холли снова посмотрела на нее.
— У меня иногда бывают сильные боли, — объяснила она. — Сегодня еще терпимо, а вот ночью я так вопила, на всю больницу.
— Холли! Почему… Что с тобой?
— У меня СПИД.
Уэсли с трудом удержала слова сочувствия. Хотя, конечно, она сочувствовала Холли. Ей хотелось обнять женщину. Хотелось плакать. И еще ей хотелось уйти отсюда.
— Я, в общем-то, умираю. Не смотри на меня так, дорогая. Обо мне есть кому позаботиться. Я уладила свои отношения с Богом. — На лице Холли появилась уверенная, некогда ослепительная улыбка.
— Не знаю, что сказать, — прошептала Уэсли.
— Все нормально. Практически никто не знает. Но я рада, что ты пришла с Шерри. Вообще-то, у меня и семьи-то нормальной нет. Перед тем как оказаться здесь, я жила на улице.
— Но почему? На фотографии ты такая счастливая! — Уэсли слишком поздно спохватилась, как наивен ее вопрос и как похож на укор.
Холли закрыла глаза и на какое-то время отключилась. Уэсли смотрела новости и ждала, когда женщина снова придет в себя.
— Мой муж. Он был само совершенство. Он дал мне все: просторный дом в Милтоне, красивые машины, путешествия, бриллианты, несколько десятков любовниц и — СПИД.
Уэсли зажала рот рукой. У нее сердце разрывалось на части, пока Холли рассказывала ей свою историю о рыцаре в сияющих доспехах, который превратился в ангела смерти.
Холли Нивз была студенткой юридического факультета Северо-Восточного университета, когда познакомилась со своим будущим мужем. Он тоже учился на ее факультете. Они тут же влюбились друг в друга и всего через несколько месяцев поженились. Первые четыре месяца жили душа в душу, а потом начались измены. Холли получила место в небольшой юридической фирме. Она с головой ушла в работу и не обращала внимания на загулы мужа.
Перед друзьями и его родственниками они изображали счастливую пару. Оба были умны, успешны. В награду за тяжелый труд они покупали себе дорогие игрушки.
— Он повторял везде и всюду: его Холли заслуживает только самого лучшего. — Женщина горько улыбнулась. — Наверное, я мирилась с его изменами, потому что он постоянно покупал мне подарки. Я даже перестала задавать вопросы, когда он не приходил ночевать или когда ему по домашнему телефону звонили девицы и обзывали меня.
Так продолжалось четыре года. А затем его состояние серьезно ухудшилось, и он не мог уже скрывать свою болезнь от жены. Через год и у нее начались внезапные приступы опоясывающего лишая. А потом он умер. Его родственники оплатили похороны и тут же забыли о ней.
Холли ушла с работы, когда уже не в силах была выносить позор и слабость. Дом и машины забрали за неуплату. За три года без работы она продала все, что могла.
Теперь медицинской страховки у нее больше нет. Коллеги давно про нее забыли. Родственники мужа делают вид, что ее не существует. И вот она здесь одна сражается с раком, который разъедает ее тело, и умирает.
— Почему ты не вернулась к своим родственникам? — спросила Уэсли.
— Меня воспитала бабушка. Она умерла, когда мне исполнилось двадцать три. За год до того, как я вышла замуж. А где моя мать, я не знаю. — Холли взяла пульт и переключила телевизор на канал «Интертеймент». — Сейчас начнутся «Правдивые голливудские истории». Моя любимая программа.
— Да ты что! И моя!
— Ты чем-то на меня похожа, — сказала Холли, снова закашлявшись.
— Да? И чем?
— Ты такая милая и наивная.
— Наивная? — Уэсли рассмеялась, хотя сомневалась, нравится ли ей то, что совершенно незнакомый человек считает ее наивной.
— Не обижайся.
— Я не обижаюсь, — соврала Уэсли. — Но почему ты так думаешь?
— Просто смотрю на тебя. И вижу. — Холли снова улыбнулась: хотела, наверное, показать Уэсли, что она не имеет в виду ничего плохого. — Так жить опасно. Ради любви. Ты встречаешь не того парня, и он, моя дорогая, пользуется тобой на всю катушку. Любовь не то, что ты думаешь. У меня было все: фейерверки и рыцарь на белом коне. И посмотри, куда это меня привело. — Холли не отводила глаз от Уэсли.
Девушка кивнула:
— Я знаю, о чем ты. Я только что пережила разрыв и…
Холли закрыла глаза, и Уэсли замолчала, оставив умирающую наедине с болью. Через несколько минут вошла медсестра.
— Пусть поспит, — сказала она Уэсли.
Выезжая на Коламбия-роуд, Шерри взглянула на подругу:
— Ты что-то притихла. Как все прошло?
— Я просто не могу выкинуть Холли из головы. Она такая умная, такая молодая, такая…
— Да. Печально. Но жизнь есть жизнь. Она все-таки держится молодцом.
Уэсли почувствовала, как в уголках глаз закипают слезы:
— Так ужасно знать, что она умрет. Понимаешь, она могла бы быть моей приятельницей или коллегой по работе.
— Уэсли, посмотри на вещи с другой стороны. — Шерри погладила подругу по ноге. — С Холли все в порядке. Да, знаю, тебе так не кажется, но это правда. Ей сейчас очень больно, но когда она умрет, вся боль исчезнет. Она отправится на небеса. Невозможно понять, почему с ней такое случилось. Один Господь знает, это Его Промысел. У него для всякого есть план, и каждому выпадают боль и страдание, счастье и успех. Холли была когда-то счастлива. Она снова станет счастливой, когда перейдет в мир иной.
— Я просто не…
— Не пытайся понять, — оборвала подругу Шерри. — Нам не дано.
Болезнь Холли потрясла Уэсли. Это не статистические данные, которые вызывают легкое беспокойство, однако создают впечатление, будто болезнь — это что-то, от тебя очень далекое. А тут — живой человек, умирающий от СПИДа, и это было слишком очевидно, слишком реально. Как может Шерри так спокойно рассуждать, недоумевала Уэсли.
— Ты в первый раз увидела… э-э… по-настоящему больного человека? — спросила Шерри, словно прочитав ее мысли.
— Да. Никогда раньше… Поверить не могу… СПИД… что он делает с людьми.
Шерри вздохнула:
— Да! Именно это он и делает с людьми.
Уэсли уловила гневные нотки в голосе подруги.
— Шерри, иногда я ощущаю себя самым наивным человеком в мире. Ты понимаешь меня? И Холли так считает. Она тоже сказала, что я наивная.
— Ну-у, — Шерри приподняла одну бровь, — я бы не назвала тебя наивной. Тебе просто нравится видеть только то, что хочется.’ Это не хорошо и не плохо. Возможно, так работает твой защитный механизм.
Уэсли задумалась над ее словами.
— Просто до сих пор мне не приходилось встречаться с такими, как Холли. Меня интересовала только работа, семья. И Майкл. А потом Дункан.
— Ты сама выбрала этот путь. Я тоже однажды выбрала свой: пошла на общественных началах работать в больницу. Там-то я и насмотрелась на таких, как Холли. Мы с ней не на улице познакомились и не в клубе. Она такая же сестренка, как ты или я. — Шерри помолчала немного. — Тебе вовсе не обязательно видеть уродство, если не хочешь. Можешь просто закрыть глаза и притвориться, что в твоем мирке нет изъянов. Но я… я хочу видеть хорошее, плохое и уродливое. Мир огромен, он намного больше,
