цифрой четыре. На диалекте четыре это смерть!
Инструктировал меня Колька долго, а потом мы перешли непосредственно к цели
визита.
— Излагай всё! — сказал он и выложил на стол телефон, — Мне теперь предстоит
оценить и сформулировать общую задачу, так чтобы это оказалось не в ущерб
организации.
— Я думал, ты более свободен в действиях, — решил позлить его я.
— Здесь немного другой подход к работе. У нас в России все держится на
индивидуумах и товариществе, здесь же все подчинено системе и делается в первую
очередь для блага организации.
Рассказывал Николай очень терпеливо, будто несмышленому ребенку.
Неожиданно стало стыдно, что, пытался вывести его из себя и я рассказал все от
самого начала, опустив только скрытые возможности «Малыша» и наш с Сергеем
замысел.
Услышав, что я здесь по вопросу борьбы с «системной» сетью Колька немного
помолчал, а потом более развернуто рассказал историю о Чжао Чанге, хранителе
мозга.
Это оказался тот самый дядюшка Чжао, бывший друг и соратник Юрия Леонидовича.
С «системой» у него были паритетные отношения. Они оказались партнерами.
В свое время именно на его заводах по выпуску контрафактной продукции и
зародилась «Хозяйка-Мама» или «система».
Чжао Чанг для нее был старшим товарищем и советником, фактически отцом.
— Теперь ты понимаешь, — говорил Колька, — Почему вся его организация так
шагнула по планете. Только благодаря «альтернативным» сетям, «система» не съела
пока весь шарик. Кроме нас с вами есть еще кто-то в Индии и Новой Зеландии.
Почти уничтожены альтернативные образования в Ираке, Афганистане. Дядюшка Чжао
знает что делает… Ну и какой у нас с тобой будет план?
— Пока не знаю, — ответил я, — Моя задача выяснить, интересно ли это триаде, и
будете ли вы участвовать.
— Я думаю, для Ли сяньшен это важно. Он спит и видит «систему» подчиненной себе
самому. В конце концов, даже участвуя на вашей стороне, триада ничего не теряет.
Наша-то «альтернатива» остается. Ну и какие действия?
— Все просто, нужно проникнуть к мозгу и вставить в центральный компьютер флэшку
с подчиняющей программой.
— Да уж, проще некуда. Проникнуть в бункер к Чжао? Как это интересно будет
выглядеть? — посуровел лицом Колька.
— Ну, уж это не моя задача. Нам главное, чтобы вы согласились поддержать нас
отвлекающим маневром, а дальше дело техники.
— Понятно, детали операции у тебя?
— Получим позже, когда прибудет основная группа.
— Слушай, я так понял, что сейчас тебя «система» не видит, не слышит и не
опознает?
— По-моему, как и тебя.
— Ну да, технари расстарались, — собеседник погладил свой телефон.
— Слушай, — догадался я, — А твои-то, значит, нас слушают сейчас?
— Конечно! — заулыбался Колька, — Ли сяньшен уже в курсе основной части
разговора, и теперь остается дожидаться его решения.
Оказалось, нам повезло, что я появился в будний день. В противном случае мы
могли бы остаться без номеров. Цены здесь против Гонконга на порядок ниже, и
желающие что-либо прикупить или просто отдохнуть толпами едут сюда в Шенжен на
выходные.
Помимо прочего в этой части Китая неимоверно развит секс-туризм. Виною всему
близлежащие Филиппины. Сфера обслуживания занята именно этими
представительницами слабого пола. Золотая мечта каждой филиппинки — замужество
за белым господином. Причем им необязательно заполучить молодого красавца.
Цепляют всех подряд.
— Иной раз такие парочки увидишь, — рассказывал мне Колька, — Я и сам с
филиппинкой живу. Зацепила она меня в баре на Ван Чай . Там их собирается
примерно 10 к 1. Просто падишахом себя чувствуешь. Здесь в Шенжене тоже так.
Если есть желание, можем сгонять, кто-то да будет.
— Сколько стоят?
— Считай что даром. Полста баксов.
— Без денег можно приболтать?
— Только если замуж позовешь. Как я, — и Колька заразительно рассмеялся, — У
меня здесь в Шенжене тоже есть «миа ной».
— ?? — глянул на него я.
— Любовница. Филлипинка. Я в свое время ее в Гонконге около «Immigration» нашел.
Они там в выходные собираются по своим делам и вовсе не против, если такой
красавчик, как я, их украдет. Тебе подарить кого-нибудь на ночь?
— Нет, Коля, я спать буду и голову в порядок приводить. Потом посмотрим…
— Потом может не быть, — философски заметил товарищ, — Если хочешь один ночевать,
ночуй, а моя подруга сейчас приедет.
Проговорили еще час, а потом появилась его приятельница. Смуглая девчушка,
немного похожая на обезьянку. Очень милая и улыбчивая.
Когда Колька представлял нас друг другу, он похлопал меня по животу и гордо
сообщил:
— Миша!
Девушка назвалась Е Чай и после ее прихода ужин стал потихоньку сворачиваться.
Колька что-то мурчал подруге на ухо, та озорно хохотала и шлепала его по руке.
Перед уходом к себе в номер Коля сообщил, что я понравился Е Чай и она
интересовалась, почему я один.
— А ты что ответил?
— За имидж беспокоишься? — ухмыльнулся товарищ, — Не переживай, сказал, что
просто хочешь отдохнуть.
В номере я отдал Кольке пистолет и закрыл за ним дверь.
Улегся на постель, достал «Малыша» и спросил:
— Какие новости?
«Новосибирск? Гонконг? Дом?» — плюнул аппарат на поверхность серию вопросов.
— Гонконг. Ли сяньшен.
«Я мало их понимаю, — ответил он мне, — Переводчик не справляется»
— Ладно, что в Новосибирске?
«Все ждут информации. Меня постоянно пытаются здесь взломать».
— Кто?
«Не знаю. Я для них неопознанный объект. Не телефон. Просто помеха. Пытаются
опознать природу».
— Путешествовать в сети можешь?
«Ломают и там. Внутри. Хотя блокировки работают».
— Давай связь с Серегой, — распорядился я, уминая телом постель, и повернулся на
живот, подоткнув подушку.
