этим лакеям, что нужно сделать, если им сказали, что она нема. Однако конюхи, скорее всего, не знают об этом. Если она найдет конюшни и попросит доставить записку самих посыльных, вряд ли они что-то заподозрят. Весьма удобно. Оставалось лишь проследить за лакеями, чтобы попасть в конюшни.
Она прижалась к стене, слушая, как лакеи проходят мимо, а как только все звуки в коридоре стихли, сжала в кулаке записку для отца и направилась к двери.
— Я просил Пенелопу выйти за меня замуж, — сказал Фицджелдер. — И она предоставила мне доказательство того, что ты будешь этому только рад, — добавил он с дьявольской улыбкой.
— Я знаю, что она предоставила тебе, черт возьми, — прошипел Растмур.
— Тогда ты понимаешь, что наступил тот момент, когда свадьба неизбежна.
— Черт. Я знаю, что она дала тебе медальон. Больше она ничего не признала.
— О, тогда мне придется заявить еще кое о чем.
— И еще, этот медальон не принадлежал Пенелопе. Я его забираю. Поэтому сейчас же верни его, Фицджелдер.
— Мне ужасно жаль, дорогой кузен, но боюсь, ничем не могу помочь. Кажется, я… его потерял.
— Что ж, это весьма беспечно с твоей стороны, учитывая, что это залог любви от женщины, на которой ты собирался жениться.
— Однако у меня есть довольно точные сведения о том, где искать эту вещь, — заверил Растмура Фицджелдер.
— В самом деле?
— Я бы спросил вашего приятеля Клеммонса, что он сделал со своей очаровательной молодой женой.
Растмур почувствовал, как кровь стынет у него в жилах. Неужели Фицджелдер блефует? Зачем ему упоминать о Клеммонсе, если он не знает, что на самом деле это Джулия? Старые подозрения снова всколыхнулись в нем, но лишь на мгновение. Джулия не может быть заодно с этим человеком. В душе Энтони знал это наверняка. Но если Фицджелдеру известно, что Джулия здесь, то она в опасности. Лучше, если он поведет игру так, чтобы сначала разузнать, что именно известно кузену и как он планирует использовать эту информацию.
— Кого?
— Брось, кузен. Нет нужды притворяться, что ты не знаешь. Мне известно, что вы путешествовали с ним. Какую игру он затеял? Возможно, шантаж?
Шантаж? Услышав это слово, Растмур едва не рассмеялся. Неужели Фицджелдер и в самом деле не знает, кого преследовал? Неужели ему и впрямь ничего не известно о Джулии? Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Ухмылка Фицджелдера сменилась угрожающей усмешкой.
— О, кажется, я угадал, не так ли? Тебя беспокоит этот Клеммонс. Какова его власть над тобой, кузен? Он отослал свою маленькую жену с медальоном подальше, пока ты не дашь ему того, что ему нужно?
Растмур не знал, что на это ответить.
— Так вот почему ты здесь, — продолжил Фиццжелдер. — Клеммонсу нужно сокровище.
— Что?
— Не притворяйся глупцом. Я знаю все о сокровище. Твой отец и его французские дружки хорошо его спрятали, не так ли? Я только не могу понять, какое отношение к этому имеет Клеммонс. У него есть часть кода, или что- то вроде того?
— Какого кода?
— Черт побери, Растмур! Не веди себя так, словно я полный идиот! Мне все известно о коде. Твоей маленькой сестрице следовало быть осторожнее, отдавая мне часть кода.
— Код был в этом медальоне? — спросил Растмур.
Забавно, что все это время он полагал, что в нем содержится информация более личного характера. В конце концов, в бумагах, которые были спрятаны вместе с медальоном, содержалась информация о неких выплатах, осуществлявшихся на определенный банковский счет, и вся информация была на французском. В лучшем случае отец содержал французскую любовницу, в худшем — перешел на сторону врага еще во время войны. Именно на последней версии всегда настаивал Фицджелдер. Это казалось невозможным, но если бы тому нашлось какое-нибудь подтверждение, то их семье пришел бы конец.
Но даже если у Фицджелдера был медальон, доказательств у него не было. Однако наличие этого кода все прекрасно объясняло.
Как же Фицджелдер узнал обо всем, чего не знал сам Растмур? И что заставило его думать, что Пенелопа отдаст ему медальон? В голове Растмура роились сотни вопросов, но с ответами придется подождать. Прямо сейчас нужно было позаботиться о безопасности Джулии и Пенелопы — Фицджелдер наверняка замыслил какую-то подлость.
— Так, я полагаю, ты уже узнал код с тех пор, как Пенелопа отдала тебе медальон? — спросил Энтони. — И тебе не нужен ни Клеммонс, ни его беглянка-жена.
— К сожалению, медальон был у меня недостаточно долго, — проворчал Фицджелдер. — Эта чертова потаскушка Клеммонса сбежала, прихватив его с собой. Кажется, кузен, у нас есть кое-что общее.
— В этом я сильно сомневаюсь, — ответил Энтони.
Ухмылка Фицджелдера стала шире.
— Как, должно быть, тебе неприятно очутиться в том же положении, что и я. Но правда в том, что мы оба оказались во власти этого негодяя Клеммонса. Так скажи мне, каковы его требования?
Черт бы его побрал. Исход этой беседы мог навлечь опасность на Джулию, только и всего.
— Боюсь, ты сделал несколько поспешные выводы. Мы с Клеммонсом оказались вместе по чистой случайности. Он искал свою жену, и я собирался ему помочь. Боюсь, я не вполне понимаю, почему ты настаиваешь на том, что он вовлечен в историю с медальоном, который отдала тебе Пенелопа.
Фицджелдер хлопнул ладонью по столику рядом с собой. Лампа, стоявшая на нем, мигнула и опасно покачнулась.
— Черта с два! Клеммонс и его жена сразу отправились к тебе, как только заполучили медальон. А теперь вы здесь — вместе — и меньше, чем в миле от сокровища, и ты заявляешь, что это всего лишь совпадение? Я не настолько глуп, чтобы купиться на это. Что за дела у тебя с Клеммонсом?
— Жена этого человека исчезла. Он просто обезумел. Мне стало жаль беднягу, вот и все, что я могу сказать.
— Готов поспорить, что я мог бы вытянуть кое-что и из самого Клеммонса. Мне бы только найти его.
— Нет! Он знает не больше, чем я уже сказал.
— Кажется, ты действительно в этом уверен.
— Уверен. Это все его жена. Это она хотела получить сокровище. Она лишь использовала его.
Фицджелдер довольно долго молчал, обдумывая услышанное.
— Она не производила такого впечатления. Она всего лишь дешевая шлюха, которую я вытащил из борделя и которой позволил работать в моем доме лишь потому, что она меня удивила. У нее не хватило бы мозгов узнать, что это за медальон и как много он значит.
— А Клеммонс был уверен, что она порядочная служанка. Это лишь доказывает, что нельзя доверять хорошенькому личику. Она надула вас обоих.
— Давай лучше встретимся с этим Клеммонсом и посмотрим, кого из нас двоих надули.
— Думаю, на сегодня достаточно разговоров, Фицджелдер. Медальона нет, и нет никакого сокровища. Я никогда не дам своего согласия на ваш с Пенелопой брак, и здесь ты лишь тратишь свое время. Ты должен уехать.
— Отсылаешь меня? Разве в доме хозяин не Дэшфорд?
— Я уверен, что он это только одобрит. В конце концов, тебя никто сюда не приглашал.
Лицо Фицджелдера начало краснеть, и Растмур уже приготовился к тому, что кузен снова ударит кулаком по столу. Однако их прервал настойчивый стук в дверь. Появился дворецкий.
— Прошу прощения, сэр, — произнес он своим спокойным голосом, — ваша мать, леди Растмур, попросила меня передать вам кое-что. Полагаю, это довольно срочно.
