Том 2. Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы 1917-1932

То прачка вам принесет
Вместо вашей любимой сорочки
Какую-то бурую мерзость —
О трижды проклятый жавель!
И опять улыбайся, как ангел,
И добрые делай глаза.

То по рыхлой своей доброте
Вы ближнему редкую книгу дадите,
И он ее вам вернет
(Если вернет!)
В соусе рыжем и без заглавной страницы,—
Ты, Господи, знаешь, с какою любовью
Я ближнему кресло тогда придвигаю.
Нет! Если правду сказать,—
Для вентиляции сердца,
Для облегчения сжатой души
Хорошо б хоть неделю в году уделить
«Неделе несдержанной злости…»

<1932>

ИЗ ДНЕВНИКА ПОЭТА*

Жизнь*

Посади в вазон зимою скользко-белый твердый боб —
День пройдет, и два, и больше, и, разрыв свой черный гроб,
Из земли упрямо встанет крепкий радостный росток.
И родит живое чудо: изумрудный лепесток.
День за днем живые листья развернут густой шатер,
И утонет в нем, мечтая, утомленный грязью взор.
Дни пройдут — средь хрупких ножек, словно белый мотылек,
Кротко свесится невинный, первый ласковый цветок.
Покрасуется, увянет, но на крохотном крючке
Зерна новые набухнут в нежно-матовом стручке.
Ярче сказки Андерсена развернется пред тобой
Сказка жизни, вечной жизни, переполненной собой,—
И, быть может, злой и хмурый, в первый раз за много лет
Ты очнешься и забудешь неживое слово «нет».

<1921>

Романс*

Кусты прибрежной ивы
Сплелись в тенистый круг.
Молчит залив ленивый…
Ты больше мне не друг?

Хитон твой нежно-алый
На палевом песке —
Мечтою небывалой
Поет моей тоске…

Слежу, как мальчик робкий,
За тенью полных рук.
Мелькает шелк в коробке,
Стан клонится, как лук.

Склонившись низко к пяльцам,
Отводишь ты глаза…
На милых, гордых пальцах,
Дрожа, горит слеза.

Ты — радостная птица,
Я — злой и хмурый волк.
Смотри, как золотится
В воде закатный шелк!