Неожиданно на приборной панели вспыхнула красная лампочка сигнализации – «Лягуш» был оснащен системой безопасности, реагирующей на колебания почвы в полусотне метров по периметру стоянки. Алена на предупреждение электроники среагировала мгновенно. Сбросив наушник, она вытащили из кобур, укрепленных на боку кресел, пистолеты и, отворив дверцу кабины, неслышно выскользнула наружу. Почти сразу послышались мужские голоса. Говорили по-арабски.
«Бедуины, – догадалась разведчица, и тут же у нее возникли другие вопросы. – Почему здесь, в стороне от караванных маршрутов? И сколько их?»
Ответов не было и быть не могло. В срочном порядке следовало принимать решение. Воронцова вернулась к вездеходу и достала из кабины прибор ночного видения. Опустив на глаза ПНВ, включила режим «тепловизора». Тонкая перегородка из материи камуфляжного чехла не могла быть препятствием для инфракрасного излучения, и Алена разглядела шестерых всадников. В объективе тепловизора контуры лошадей были золотисто-желтого цвета, люди на них отсвечивали красновато-оранжевым.
«Шесть, – еще раз пересчитала бедуинов разведчица и подняла пистолеты на уровень груди. – Все – или это только дозор?»
Главарь натянул поводья и привстал на стременах, вглядываясь в даль. Везде, сколько мог захватить его взгляд, простиралась пустыня под маревом раскаленного воздуха.
– Саиб, – к старшему подъехал дозорный, – больше ничего не обнаружил. Даже если здесь и была машина, то она давно уехала, а ветер занес все следы.
– Скорее всего так и есть, – уныло согласился главарь, надежда на реабилитацию перед шейхом исчезла. – Будем возвращаться.
– Саиб! – спешиваясь, неожиданно закричал едущий замыкающим всадник. – Я полный, как бурдюк! – соскользнув с коня, подбежал к бархану и, откинув полу длинного плаща, спустил шаровары.
Оранжевый силуэт встал во весь рост перед Воронцовой, сейчас их разделяло не больше метра. Тугая струя ударила в песок. От накатившего удовольствия бедуин зажмурился, но звук льющейся жидкости его насторожил. Аравиец открыл глаза и уставился в направлении падающей струи. Под тонким слоем песка обнажилась натянутая ткань.
– Саи… – всхлипнул бедуин.
Услышав в голосе кочевника панические нотки, Алена рефлекторно надавила на спусковой крючок. Выстрелы прозвучали на удивление громко, эхом разносясь над пустыней. Две пули угодили бедуину в грудь, отшвырнув назад.
– А-а! – над пустыней пронеслось разноголосье. Кричали напуганные внезапным нападением всадники пустыни, им вторили ржанием вздыбившиеся лошади.
Воронцова открыла по ним огонь – стрельбе «по-македонски» ее обучили еще в разведшколе, по этой дисциплине девушка была лучшей на курсе. Но это было так давно…
Когда она оказалась в экстремальной ситуации, дремлющий прежде инстинкт самосохранения извлек из глубин кладовой памяти, казалось бы, навсегда позабытые навыки, а натянутые до предела нервы заставляли девушку действовать как автомат, не допуская ни осечек, ни промахов.
Несмотря на мечущихся в панике лошадей, пули сбивали всадников одного за другим, точно разя их наповал. Несколько секунд – и, не успев оказать ни малейшего сопротивления, пятеро бедуинов были убиты. Чудом оставшийся в живых главарь был напуган не меньше остальных. Его единственным желанием было бежать, бежать без оглядки сломя голову. Он развернул коня и ударил шпорами под ребра, как вдруг в этот момент, словно черт из табакерки, из бархана выпрыгнуло существо с человеческой фигурой и черной одноглазой маской вместо лица. Чудовище вскинуло руки, из кончиков пальцев с грохотом вырвались языки пламени.
Две пули ударили главарю в спину, еще две взорвали его череп. Разжав руки и отпустив поводья, он слетел на песок. Конь, предварительно подбросив свою ношу, радостно заржал и во всю прыть помчался вслед за остальными. Вскоре его золотистый силуэт исчез с экрана тепловизора. Больше живые организмы не отсвечивали.
Алена стащила с лица ПНВ, невольно щурясь от яркого солнца, и огляделась. Недалеко от нее на песке, раскинувшись в разных позах, замерли шесть трупов в черных одеждах.
Девушка тяжело опустилась песок, не ощущая его жара, и горько заплакала, по-бабьи причитая:
– Это что же, мне одной теперь всех закапывать?..
С высоты в полторы тысячи километров крепость Мадина Эмана выглядела прямоугольником неправильной формы. С такого расстояния стена, окружающая Город Веры, напоминала темно-коричневые линии, а сторожевые башни были похожи на наросты. Постройки внутри стены также отличались друг от друга по цвету. Крыши древних строений были мрачно-серыми, резиденция шейха отливала позолотой, гостевые домики покрывала веселенькой расцветки черепица, а ангары, возведенные на задней части крепости, были явно новыми и поблескивали нержавейкой.
За Медина Эмана разлился зеленым озером оазис, со всех сторон окруженный частоколом скал. С этой высоты была видна и дорога, петляющая по хитроумному лабиринту.
Мощная оптика на спутнике-шпионе, информацию с которого снял Кирилл Лялькин, позволяла разглядеть как в общем картинку на половину Саудовской Аравии, так и детально. А увеличив нужный фрагмент до необходимого масштаба, можно было беспрепятственно рассмотреть не только вертолет или автомобиль, но и отдельно взятого человека. Чем последний час диверсанты и занимались, обосновавшись в салоне «Комбата».
Наконец Владимир Христофоров на правах старшего решил прекратить это занятие и командирским тоном произнес:
– Ну, что, хлопцы, перейдем к конкретике. Давай, Кирюшка, просвети нас.
– По собранным центром и нами данным, – начал с общего введения Лялькин, – на данный момент примерное количество рыл в крепости от двухсот пятидесяти до четырехсот. (Диверсанты даже не подозревали, что совсем недавно этот вопрос обсуждало командование «Комитета информации» – и ошиблось ровно в два раза, знай тогда они правду, возможно, операция «Внук» на том этапе и закончилась бы.) Основное вооружение – легкое стрелковое оружие типа американских штурмовых винтовок «М-16», наверняка есть и реактивные гранатометы. Кроме того, на сторожевых башнях, – стрелочка курсора указала на «северную» и «южную», – обнаружены АСП, автоматические тридцатимиллиметровые пушки, способные вести огонь как по наземным, так и по воздушным целям.
– Часто летают вертолеты, – размышляя вслух, добавил Виктор Савченко, увеличивая на мониторе картинку, на которой разгружали «Суперпуму».
– Да, – поддакнул Кирилл. – Возят оружие, видимо, шейх активно ведет дела с контрабандистами, используя наемников.
– Нам говорили, что эта тайная крепость мало кому была известна на протяжении не одной сотни лет, а что выходит на самом деле? Чуть ли не проходной двор, – скривился Севрюков.
– Секрет Полишинеля, – соглашаясь, закивал Христофоров.
– Чего? – не понял Сервант.
– Когда нужно, то говорят, что это тайна, никому не известная, а на самом деле она всем известна. Но так удобнее вести дела, которые называются теневой политикой. Или, как говорил Маяковский: «Если звезды зажигают – значит, это кому-нибудь нужно».
– Зато нам говорят, – улыбнулся Стрелок, перебивая Христофорова, – уходя, гасите всех, и зажженные кем-то звезды – не исключение.
– Ладно, не отвлекаемся, продолжай, Кирилл.
– Пленника держат в тюрьме, – стрелка курсора обвела серый квадрат каземата в районе центральной площади. – Не думаю, что у местного падишаха там «Бутырка» или «Кресты». Наверняка народу сидит немного, так что поиск нужного фигуранта много времени не займет.
– Хоть в чем-то везет, – проворчал Севрюков, но на его вечное брюзжание никто не обращал внимания.
– Еще что?
– Еще охрана, – Лялькин увеличил изображение крепостной стены. – В самих башнях размещаются по пять человек, двое наблюдателей и еще трое – расчет скорострельной пушки. Плюс два часовых на стене над главными воротами. На ночь охрана усиливается, выставляются часовые на северную и южную стены,