Сколько припомню имён...
Нет всех – зови не зови.
Тянется тоненький лён
В звёздные сети любви.
Трав ароматный дурман,
Сена сухого скирда.
Жизнь – как великий обман…
Золота блеск? Нет, – слюда.
В звуках причудливых фраз
В пропасть летят времена.
В ночь повторяю не раз
Близких людей имена.
Как заунывный метроном
Осенний дождь стучит по раме.
А, может, создали мы сами
Безумный холод за окном.
И, низко ветки опустив,
Стоят озябшие рябины.
Мы виноваты иль невинны
За этот стынущий мотив?
Анатолий Бондаренко
Я приду к тебе с январём
Я приду к тебе с январём,
Мне всегда не хватало лета.
И тогда в окошке твоём
Будет свет гореть до рассвета.
Я приду к тебе с январём.
И совсем, совсем без опаски
Постучусь в окно снегирём, —
Ты не бойся людской огласки.
Я приду к тебе с январём.
В этом добрая есть примета.
Постучусь в окно снегирём,
Мне всегда не хватало лета.
Затопленный храм
Расширяли озеро Белое,
Деревеньку сносили.
Деды – бороды белые —
О пощаде просили.
Избы медленно падают,
Став простыми дровами.
Поглощает их впадина
С родниками, холмами.
Расширяли озеро. Бедную
Деревеньку сносили…
Только церковь над бездною
Смотрит в небо России.
Виктор Бондаренко
Уход сентября
Уходит сентябрь, октябрю уступая просторы,
Оставив в наследство ненастье лихое своё.
В дождливом тумане леса, и равнины, и горы —
Как тусклой природы простое земное житьё.
Уходит сентябрь, наградив нас неясной тоскою,
Отвергнув слова, что вошли в нашу жизнь, будто новь.
Растаял вдали, словно дымка, над серой рекою,
С собою унёс непонятную нашу любовь.
Что ждёт впереди, средь октябрьских глубоких желаний?
Какой огонёк маяком будет в тёмной ночи?
Войдёт ли реальность в надежду сердечных мечтаний?
Подарит ли Бог от судьбы потаённой ключи?
О молодости
Отплясала молодость, умчалась
В прошлые, далёкие края.
Только память в сердце мне досталась
О года́х, когда был счастлив я.
Отдурила молодость навечно,
Птицей исчезая в облаках,
Бросила меня в пути беспечно,
Будто лёд, весенняя река.
Повзрослела молодость, наверно,
Зрелостью явилась мне в делах,
Приучая жить спокойно, мерно…
А летать в цветных, счастливых снах.
Мария Борисова
С Неведомым наедине
1.
Угасла вечера порфира,
Померкли краски на холсте,
И звёздный хор течёт над миром
В своей великой немоте.
Что наш испытывает разум:
Страх, удивление, экстаз?
Как древний Аргус многоглаза,
Глядит Вселенная на нас.
Постигнуть – тщетные усилья,
Но, прикоснувшись к тишине,
Душа свои расправит крылья
С Неведомым наедине.
2.
Владимир Морозов
Ночь тянется к строке исповедальной,
Её шаги всё явственней в тиши,
И наполняет свет созвездий дальний
Таинственное озеро души.
Воображенье прихотью чудесной
Чуть взбаламутит гладь спокойных вод,
И вот уже кувшинкою небесной
Душа сама среди светил плывёт.
Обдавая то стужей, то зноем,
Вестовые дождей и снегов,
Неустанно кружат над Землёю
Ветры – вольные дети богов.
Сколько разных наречий на свете —
Столько ветреных этих владык,
Из стихий лишь изменчивый ветер
В проявлениях так многолик:
То колышет полотна тумана,
То листочком играет в пыли,
А потом посреди океана
Ураганом крушит корабли.
Всё по силам ему, виртуозу.
Вечный странник – зачем ему кров?
И ему посвящённая роза
Называется розой ветров.
Поэзия
М.Толчельникова
Не определяет судьбы мира,
Изгнана на свой чердак под крышей.
Грустно за Поэзию, чья лира
Не нужна, хотя дана нам свыше.
Но она умелою рукою
Вышивает по канве событий
Свой узор затейливой строкою,
«Золотом прозрений» и наитий.
Улыбка на блюдце
Ирина Талунтис
Остатки кофе вылиты на блюдце
Рукою торопливо… Блажь, каприз…
Кто ж знал, чем это может обернуться,
Что случай приготовил нам сюрприз.
Вдвоём сидим и наблюдаем чудо,
Дурёхи, отвести не в силах глаз.
Волшебная попалась нам посуда —
На блюдечке улыбка разлилась.
Воображенью нужен только повод,
Оно в разладе с логикой простой:
Мне почему-то вспомнился тот город
И кофе тот, божественно густой, —
Подобие любовного напитка,
Того, что предназначен лишь двоим,
И человек, что был моею пыткой,
Был счастьем и мучением моим…
Возможно, центр магического круга —
Наш столик, где давно уже вдвоём,
Взволнованные, мы сидим с подругой,
Допили кофе и чего-то ждём.
Её рукой, изящною и гибкой,
Узор волшебный создан неспроста…
А с блюдечка сияла нам улыбка,
Наверное, Чеширского Кота.
Мартышкино
1.
В.Морозов
Там – детства светлая планета,
Ромашек – целые поля,
Там бесконечно длилось лето,
Тянулись к небу тополя.
Ткал август лета паутинки,
Манил залив, ведь там, вдали,
Сияли жёлтые кувшинки
«И белых лилий хрустали»…
Душа моя твердит упрямо,
Что это вовсе не конец,
Там дом, поёт там песни мама
И что-то мастерит отец.
2.
Там, где к воде склонились ивы,
Давным-давно большой медведь
Сошёл воды попить к заливу,
Чтоб тут же камнем замереть.
Большой лобастой головою
Навеки он к воде приник
И шепчется с водой живою,
Пока безмолвствует тростник.
Вглядись внимательнее в юность —
Двойной ведёт от камня след…
Там мы с тобою разминулись,
Однажды… и на сорок лет.
Гость незваный на жизни весёлом пиру,
Чашу горькую тихо приемлю.
Дней моих календарь шелестит на ветру,
Лепестки осыпая на землю.
Золотых там немного. На пальцах руки
Можно счесть, не собьёшься со счёта,
Но под мрачною грудой свинцовой тоски
Не померкла на них позолота,
Согревают лучами, искрясь и маня
Всеми красками светлого рая…
Утешают. А может быть, дразнят меня,
Искушая надеждой... Не знаю.
Говорят, Земля когда-то представлялась людям плоской,
И они изображали и, возможно, неспроста,
Реки, горы и долины на тарелочке в полоску,
А тарелку эту тащат три задумчивых кита.
Но потом путём наитий, вычислений и открытий
Доказали – это сфера, отнесли в разряд планет.
И с тех
