— Значит, та девочка, это была Келли? Которая только что…
— Да.
— Девочка в глубоком потрясении, — заметила детектив.
— Она сама потеряла мать… мою жену Шейлу… несколько недель назад.
— Соболезную вашей утрате. А ваша жена… — Ведмор, похоже, обрабатывала новые сведения, пытаясь извлечь важные для нее факты.
— Это был несчастный случай.
— Да-да, я знаю.
— Это случилось не в Милфорде.
— Мне об этом известно, — кивнула она.
— Сначала Шейла, затем — Энн, — сказал я. — Думаю, девочкам приходится труднее всего. А теперь, извините, мне нужно найти мою дочь.
Ведмор улыбнулась, я оставил ее и начал пробираться к двери через толпу, держа в руках чашку с кофе. Я подумал, что скорее всего найду девочек в коридоре, но их там не оказалось. Ритуальных залов было несколько, но, насколько я мог судить, Слокумы заняли лишь один.
Я пошел по коридору, заглянув сначала в одну комнату, потом в другую, как вдруг услышал чьи-то быстрые шаги позади меня и увидел Эмили. Она была одна.
— Эмили! — тихо воскликнул я.
Она тут же обернулась.
— Здравствуйте, мистер Гарбер.
— Где Келли? Она с тобой?
Девочка покачала головой и показала на ближайшую дверь:
— Она там. — И убежала.
На двери висела табличка «Кухня», а вместо ручки была медная пластина. Я толкнул дверь, и она распахнулась. Кухня оказалась больше обычной, без сомнения, здесь готовили не только кофе, но и различную еду.
— Келли! — крикнул я.
И тут я увидел за столом Келли. Она сидела на стуле боком, свесив ноги. Около нее стоял Даррен Слокум. Наверняка он привел ее сюда и заставил сесть рядом.
— Глен, — сказал он.
— Папа, — отозвалась Келли, и ее глаза расширились от ужаса.
— Что вы здесь, черт побери, делаете? — спросил я, сокращая дистанцию между Слокумом и мной.
— Просто разговариваем, — ответил он. — Я задал Келли парочку вопросов о…
Я с размаху дал ему кулаком в подбородок. Келли истошно закричала. Слокум рухнул, свернув полку с кастрюлями. Две с грохотом упали на пол. Литавры в оркестре и те не издают столько звону.
Крики и звон посуды почти сразу же привлекли внимание. Один из распорядителей похорон, какая- то незнакомая мне женщина и пара мужчин, которых я принял за полицейских, ворвались в кухню. Они увидели Слокума, потиравшего подбородок — струйка крови стекала из уголка его рта, — потом перевели взгляды на меня, по-прежнему сжимавшего кулаки.
Полицейские двинулись ко мне.
— Нет-нет! — крикнул Слокум, поднимая руку. — Все в порядке.
Я указал на него пальцем и выпалил:
— Не пытайся больше говорить с моей дочерью. Подойдешь к ней еще раз, и я размозжу тебе череп!
Подхватив Келли на руки, я вышел на парковку.
Представляю, что бы сказала по этому поводу Шейла: «Избить человека на церемонии прощания с его усопшей женой… какая чуткость с твоей стороны!»
Глава двадцать вторая
— О чем он тебя спрашивал? — спросил я у Келли, когда мы отъехали.
— Почему ты ударил папу Эмили? — всхлипывала она. — Что он тебе сделал?
— Я задал тебе вопрос. О чем он с тобой говорил?
— Он хотел знать о телефонном разговоре.
— И что ты ему сказала?
— Что не должна никому об этом рассказывать.
— А он?
— Он хотел, чтобы я вспомнила все, что слышала, а потом пришел ты и ударил его. Теперь меня все будут ненавидеть. Просто не верится, что ты это сделал!
Я сжал руль так, что побелели костяшки пальцев.
— Мы же договаривались: ты должна была оставаться со мной.
Слезы потекли по лицу Келли.
— Ты сам разрешил мне пойти с тетей Эмили.
— Знаю, знаю, но я предупреждал тебя: ты не должна общаться с мистером Слокумом. Разве я не говорил об этом?
— Да, но он вошел в кухню и велел Эмили уйти, а я не знала, что мне делать!
В этот момент я понял, как неразумно себя повел. Келли всего восемь лет! Каких поступков я от нее ожидал? Чтобы она сказала Даррену Слокуму оставить ее в покое и ушла? Я не имел права сердиться на нее. Я мог злиться на него и, разумеется, на себя, так как сам оставил ее без внимания. Но у меня не было причин срываться на Келли.
— Прости. Извини меня. Я не злюсь на тебя. Я не…
— Я тебя ненавижу. Просто ненавижу.
— Келли, я прошу тебя…
— Не надо со мной разговаривать, — проговорила она и отвернулась.
Оставшуюся дорогу домой мы не сказали друг другу ни слова. Когда мы приехали, Келли сразу же убежала в свою комнату и захлопнула дверь.
Я пошел на кухню и поставил на стол бутылку виски и стакан. Налил себе выпить. За двадцать минут я опустошил два стакана, после чего взял телефонную трубку и набрал номер.
Мне ответили после второго звонка.
— Алло? Глен?
У Белинды был определитель номера.
— Да.
— Господи, Глен, что стряслось? Все только и говорят об этом. Ты ударил Даррена? Это действительно так? Зная, что в соседней комнате лежит его мертвая жена? Нет, это просто невозможно…
— Черт возьми, что ты им сказала, Белинда?
— Кому?
— Адвокатам?
— Глен, я не знаю, что ты…
— Ты все представила так, будто во время ваших дружеских обедов Шейла напивалась, как алкоголичка, а потом еще рассказала, как вы вдвоем курили марихуану?
— Глен, пойми, я не хотела…
— О чем ты вообще думала?
— А что я должна была сделать? Солгать? — спросила она. — Меня вызвали в офис адвоката, и я должна была солгать?
— Нет, лгать ты не должна была. Просто кое-что следовало бы оставить при себе. Пойми, Белинда,
