соперников. Напрашивается вывод: встречаться с ними нужно, как можно реже и в полном составе. Ни в коем случае не оставаться с кем-то наедине и избегать открытых конфликтов. Вывод-то сделан, только боюсь, что следовать ему будет чрезвычайно трудно. Ребята попались упорные, знающие себе цену и умело играющие на струнах чувствительной женской натуры. Раз не получилось взять с наскока, теперь разбредутся планировать долгую осаду.
— Господа, представление окончено. У нас с учителем напряжённый график занятий, — громко сообщила я и подошла к Хегельгу, — всего хорошего.
— Мы не успели даже познакомиться, а ты уже нас прогоняешь? — спросил высокий блондин с внешностью Аполлона.
Я закатила глаза и подсчитала, насколько могут затянуться взаимные расшаркивания и любезности. Имена магов придётся записать в блокнот, потому что столько не запомнить с первого раза.
— Думаю, будет лучше, если завтра вечером вы устроите приём, на котором состоится церемония знакомства с Паулиной. У нас напряжённый учебный график, но для вас мы сделаем исключение. Все смогут успеть подготовиться, залечить свои раны и подумать над тем, как сгладить негативные впечатления от первой встречи, — велеречиво проговорил Хегельг, многозначительно посмотрев на обожжённого ангелочка. Опять послышались смешки и подковырки.
— Ты как всегда прав, почтенный Хегельг. Мы не можем вмешиваться, учебный процесс дело тонкое и интимное. Надеюсь, что наше чрезмерное проявление интереса не слишком расстроило очаровательную леди Паулину, и она сможет почтить нас завтра своим присутствием? — с вежливой улыбкой на губах произнёс подошедший к нам маг.
Он выглядел зрелым мужчиной с благородными чертами лица и рыцарской осанкой. Наверняка маг великолепно смотрится на коне. А ещё ему безумно шли высокие сапоги из мягкой кожи, что плотно обтягивали ноги и тёмно-красный костюм. Короткие каштановые волосы падали на высокий лоб. Серые глаза смотрели открыто и внимательно. Именно в этих глазах хотелось отразиться прекрасной дамой, почувствовать себя настоящей леди. В голове закружились романтические образы: развивающиеся стяги, турниры и героические подвиги в мою честь. Язык не повернулся ответить благородному рыцарю отказом, и я кивнула.
— Табольд, ты как всегда тактичен и мыслишь здраво, — поклонился магу Хегельг.
— Где мы можем разместиться в ожидании столь чудного события?
— Усадьба принадлежит Паулине и является нашей учебной базой, она закрыта для посещений. Зато по ту сторону парка много свободного места. Располагайтесь, где вам будет удобней. Места здесь уединённые и безлюдные, можете ни в чём себе не отказывать, — туманно ответил учитель.
Они поселятся в палатках среди леса? Как туристы будут варить кашу на костре, охотиться, а по вечерам травить байки у огня? А завтра на их посиделки загляну и я? Ещё нужно не забыть уточнить у Хегельга фразу о владелице усадьбы, звучит подозрительно.
— Тогда мы не будем больше мешать, — с той же обаятельной улыбкой произнёс Табольд. — Леди, ещё раз приношу извинения.
— Не смею задерживать, — выдавила я и выразительно глянула на дверь.
Маги не двигались с места и продолжали пристально смотреть на меня. Мы попрощались или нет? Может реверанс сделать или волшебное слово сказать?
— До завтра, — продолжала намекать я, что б они уже топали отсюда.
— Табольд! — не выдержал Хегельг и рявкнул своим фирменным противным голосом.
— Всё, уже уходим, — очнулся маг и первым покинул комнату.
За ним потянулись остальные, пристально наблюдая друг за другом, чтоб ни дай бог кто-то не остался и не получил преимущество. Последним уходил падший ангелок с отпечатком моей пятерни на всю щёку. И вы думаете, что он зло зыркал и плевался? Ничего подобного! В прощальном взгляде горело восхищение и умиление моей скромной персоной. Я даже рот открыла от удивления. А этот паршивец подмигнул напоследок.
— Эк Аирель на тебя запал. Здорово ты его отшила! Эта зараза в жизни не получал отказа, а ты ему мордашку подпортила даже. Тяжелая у тебя рука, Паулина, — нахваливал учитель.
Он притворно покряхтел и уселся в кресло. Ага, значит, покалеченного ангелочка зовут Аирель, запомню на будущее. Только бы оно наступило, это будущее. Подбежал Пряник, и я опустилась на корточки, чтобы погладить невозможно симпатичную и круглую мордаху.
— Нельзя заранее было предупредить? — с укором в голосе спросила учителя.
— Так я и предупреждал, — удивлённо проговорил Хегельг.
А ведь точно, предупреждал, только я и подумать не могла, что всё так обернётся. Если бы знала заранее, то…то…не знаю! Спряталась бы! Или глаза завязала!
— Почему они такие красивые? Как воплощение женских грёз в особо концентрированном растворе.
— А лучше, если бы жениться на тебе собрались угрюмые уроды и отборные чудовища? — скептически глянул Хегельг.
— Ну, уж нет, чудовища хватает и одного, причём с головой. Но ты прав, на красавцев смотреть однозначно приятней, чем на монстров, даже с эстетической точки зрения. Грех жаловаться по поводу магов. Красоты много не бывает, и ныть из-за этого глупо. Было бы не искренне. Ведь на самом деле они мне понравились. Знаешь, всю жизнь мечтала хотя бы рядом пройти с одним из таких мужчин. Можно сейчас стать в позу и с умным видом убеждать всех вокруг, что внешность не играет значения. И снова слукавить. А ведь они не просто идеальные скульптуры, но и имеют пресловутый глубокий внутренний мир. Каждый из магов безмолвно предлагал то, что человеку никогда не понять и не разделить со мной. Искренне жаль, что Аморан не сможет стать одним из нас. И если бы не любовь к нему, я бы не выделывалась сейчас, а выбрала себе одного из магов, или двух. А может завела гарем! Потому что выбрать среди них невозможно.
— Только им эти размышления не озвучивай. А то ещё проникнутся идеей гарема, султанша ты наша.
— Тут даже не в красоте дело, Хегельг. К ней я быстро привыкну. Дело в другом, и именно это шокирует больше всего. Все вы одной со мной сути, я ощутила себя частью чего-то иного, чем человечество. Не знаю, пока не могу объяснить это ощущение.
— Ты ощутила себя магом, Паулина, уже не совсем человеком. И нет ничего удивительного, что встретив соплеменников, ты потянулась к ним. Ненужно стыдиться, что среди своих тебе хорошо. Самые яркие ощущения мы получаем от общения и единения друг с другом. Но это случается слишком редко, потому что такое счастье, как взаимное доверие почти невозможно в нашем мире магии, как, и везде, где речь идёт о власти. А маги имеют её слишком много, но всегда хочется ещё и ещё. Никто из нас не доверяет другому, исключением могут быть родственники, самые близкие.
— Или учитель с учеником?
— Очень редко, милая. Никогда не забывай, что магам до конца доверять нельзя. Хорошо если тебя искренне полюбят, но чаще всего могут просто использовать, так проще, так привыкли. Я уже говорил, что женщин среди нас единицы, а независимых женщин нет вообще. Слишком велик соблазн подчинить их своей воле, даже любя. Женская сила более мягкая, податливая, покорная желаниям и чувствам. Те женщины, которые всё же смогли пройти инициацию, не могут соперничать с мужчинами нашего племени, и в один прекрасный миг оказываются запертыми на краю света безвольными рабынями или замкнуто живут с отцами или мужьями. Их берегут, как зеницу ока, не дают развиваться магически, потому что они не смогут выжить, столкнувшись с остальными магами.
— Так чего же ты мне тогда сватаешь одного из магов, если всё так страшно и печально? Что-то не верится, что ты воспитываешь меня, как затворницу или рабыню для одного из них, а потом просто будешь наблюдать со стороны.
— Ты другая, Паулина. Я искал именно такую долгие годы, обстоятельства заставили. Ты не рождена магами и не получила силу от природы. Слияние Отверженной души и магической сущности делает тебя уникальной, более сильной и устойчивой. Ты можешь стать не только ровней всем нам, но и намного превзойти. Я уже потерял надежду найти кого-то подобного. Кандидатки погибали, отторгались или не выдерживали, а я кидался искать новую душу вновь и вновь. Если бы ты знала насколько невероятно всё
