замком Корбей, замком Море-сюр-Луэн и прочими укрепленными местами.
Пытаясь сохранить за собой право судить тамплиеров, в феврале 1308 года король задал семь вопросов теологам из Парижского университета. Первый вопрос – как следует поступить правителю государства, когда он и его министры слышат, что еретики поносят имя Божие и подрывают католическую веру: следует ли правителю воспользоваться своей законной властью и начать расследование, даже если церковь не давала ему на то разрешения, если для всех очевидно, что совершено преступление, вызвавшее возмущение всего народа? Во-вторых – может ли правитель начать процесс против тамплиеров, если среди них обнаружена ужасная, отвратительная ересь, если люди эти – члены религиозного братства? Нельзя ли рассматривать членов этого духовно-рыцарского ордена прежде всего как рыцарей, а уж потом как клириков? В-третьих, может ли быть осужден весь орден целиком, если его Великий магистр и другие руководители, а также еще более полусотни братьев признались в совершенных преступлениях и подобные признания были получены по всей стране, причем признававшиеся не знали ничего о показаниях друг друга и не имели возможности подождать и выяснить, признавался ли кто-нибудь еще в том, в чем признались они сами? В-четвертых, поскольку неофитов заставляли отрекаться от Бога и истинной веры на тайных церемониях, где присутствовали лишь два-три человека, которые ныне, по большей части, уже отошли в мир иной, а отрекшиеся от Бога тамплиеры продолжают упорствовать в своих заблуждениях и не желают признаваться в грехах, не стоит ли изгнать их из католичества? В-пятых, если некоторые тамплиеры ни в чем не признались, то сохранить ли орден или же распустить его на основании многочисленных свидетельств против него? В-шестых, имеет ли король право конфисковать имущество тамплиеров, если их владения расположены на его территории, или же имущество это должно отойти к церкви, или же оно должно быть передано для защиты Святой земли, ради чего изначально и создавался сам орден? В-седьмых, если будет принято решение использовать имущество тамплиеров для защиты Святой земли, то кто будет этим заниматься – церковь или светские правители, и прежде всего король Франции, на чьей территории тамплиеры проживали в течение долгих лет? Тем более что у французских королей имеется для охраны отторгаемого имущества и специальная стража, и хранилища…
Магистры богословия Сорбонны долго колебались – вероятно, опасаясь реакции Филиппа и одновременно не желая покушаться на права церкви. Наконец 25 марта от них поступил ответ. Магистры были вынуждены сказать следующее: во-первых, они считают, что монарх не может заключать в тюрьму, допрашивать или наказывать еретиков без санкций на то церкви. Во-вторых, тамплиеры являются клириками, а посему не подпадают под юрисдикцию светских властей, «ибо призыв рыцарей на защиту истинной веры с оружием в руках не противоречит законам христианского государства». Если же отдельные братья-рыцари не подчиняются законам духовного ордена и творят ересь, их, разумеется, нельзя считать клириками, но в таком случае только церковь должна решать, достойны ли они и далее выполнять свой долг. В-третьих, магистры согласны, что столь большого количества признаний достаточно для вынесения обвинительного приговора всему ордену или, по крайней мере, для проведения тщательного расследования. В-четвертых, если столь сильны подозрения против всего ордена в целом, тем, кто еще не сделал признаний, «следует обеспечить» возможность их сделать, иначе возникнет опасность заражения ересью и других членов ордена, хотя всех их записывать в еретики пока не следует. В ответ на пятый вопрос – о том, стоит ли сохранить статус тамплиера тем, кто отринул предъявленные обвинения, – богословы заявили, что все уже сказали по этому поводу, отвечая на третий и четвертый вопросы короля. По поводу шестого и седьмого вопроса теологи уклонились от прямого ответа. Дары, полученные тамплиерами, «вручались им скорее как защитникам веры и Святой земли», а потому для защиты Святой земли дары эти и должны быть использованы. С другой стороны, охрану имущества тамплиеров «следует осуществлять способом, который лучше соответствует избранной цели».
«Таким образом, наисветлейший государь, мы постарались как можно лучше изложить то, к чему пришли в согласии друг с другом, от всего сердца желая исполнить королевский указ и одновременно не изменить истине; если это нам удалось, то, как мы надеемся, наши ответы окажутся приемлемы для Вашего Королевского Величества, ибо мы составляли их со всем возможным тщанием. И пусть наказано будет преступное вероотступничество, вызвавшее бурю протеста во всем христианском мире, как о том печется наш христианнейший король, главный защитник истинной веры и справедливости».
По сути, парижские богословы ответили королю отказом. Он вынужден был довольствоваться их согласием с тем, что признания отдельных тамплиеров могут быть основанием для осуждения всего ордена. Поскольку Климент V не отменил своего решения о том, чтобы временно прервать процесс, несчастные осужденные получили передышку на полгода, когда их не допрашивали инквизиторы, а король и папа выясняли между собой, кому из них следует вести процесс. Представ перед лицом теперь уже папских следователей в самом конце 1307 года, Жак де Моле отказался от первоначальных признаний… чтобы позже опять согласиться с обвинением.
Чтобы заручиться поддержкой общества, Филипп приказал созвать Генеральные штаты. Королевские чиновники сделали все от них зависящее, чтобы обеспечить как можно более полную явку представителей городов, аристократии и духовенства на это всенародное собрание. Генеральные штаты заседали в Туре в начале мая 1308 года. Протоколов их работы не сохранилось, однако следует предположить, что советники короля ознакомили собравшихся с обвинениями в адрес тамплиеров и постарались убедить их в виновности ордена Храма. Значительную часть депутатов Филипп Красивый взял с собой в Пуатье, где находился тогда папский двор и где должна была состояться встреча монарха с понтификом.
29 мая на публичном собрании в Пуатье перед лицом папы Гийом Парижский повторил обвинения. По его словам, люди давным-давно поняли, что на тайных собраниях и церемониях тамплиеров творится нечто непристойное, недаром храмовники отказывались открыть тайны ордена даже епископам. Собрания их проводились по ночам, «как это обычно и делают все еретики». Виновны тамплиеры также и в том, что в результате их деяний и отступничества Святая земля для католиков практически потеряна, ведь, как всем теперь известно, тамплиеры часто шли на прямой сговор с султаном. Они не проявляли христианского гостеприимства, не подавали милостыню, не занимались благотворительностью. Согласно некоторым свидетельствам, тамплиеры дали обет дьяволу поступать именно так. Некоторые же еще и усугубили свою вину, бежав из-под стражи и обратившись к разбою или же став нищими попрошайками. Во многих местах они построили свои замки, несмотря на возражения церкви, и крали, проматывая и пропивая все, вплоть до священных церковных сосудов. Всем известно, что в Испании, например, многие тамплиеры уже переметнулись на сторону сарацин.
Заканчивая эту обличительную речь, верховный инквизитор недвусмысленно указал духовенству, как следует вести дело храмовников: «Иисус еще не одерживал над врагами Своей Церкви и истинной веры такой необыкновенной победы – столь же восхитительной, великой и быстрой, сколь и полезной, необходимой, как Он недавно это сделал, чудесным образом обнаружив ересь коварных тамплиеров!.. Святой Отец, поелику король, бароны и весь народ этого королевства просят, чтобы это дело было закончено быстро, пусть будет вам угодно как можно раньше поставить в нем точку. В противном случае нам придется говорить с вами на другом языке!»
Климент V решился ответить. Он объяснил, что до восшествия на Святой престол он не уделял много внимания тамплиерам, но впоследствии знал и любил многих из них, как и орден в целом, поскольку считал их благими мужами. Однако, если они и впрямь таковы, как их представляют, то он возненавидит их и будет вести судебное разбирательство против них таким образом, какой был бы к чести Божией. В заключение папа пообещал как от себя, так и от имени своих кардиналов решать дело «не затягивая, но и без спешки и достойным церкви образом». Таким образом, сломить папу королю не удалось. Он отказался признавать за светской властью право судить еретиков самостоятельно.
Однако, полностью взять следствие в свои руки понтифик не смог. Одно расследование, касающееся ордена в целом и его высших руководителей, вела папская комиссия. Другое же проводилось по различным епископствам епархиальными комиссиями и касалось отдельных членов ордена, по делу которых в результате должны были вынести приговор местные суды. Эти комиссии находились под влиянием королевских чиновников, в них вошли и подчиненные Гийому Парижскому инквизиторы, что, естественно, не облегчило участи обвиняемых.
Также Климент V не добился передачи специально назначенным кураторским комиссиям земель и имущества, которое успели захватить королевские чиновники. Такие комиссии должны были до окончания процесса защищать имущество от расхищения и в случае осуждения ордена передать его на организацию
