де Ногаре. Его помощниками были не менее беспринципные люди – личный духовник короля Гийом Эмбер (Гийом Парижский), ставший Великим инквизитором Франции, и брат королевского министра Филипп де Мариньи, получивший титул епископа Санского. «Нет такой низости, такого преступления, к которым бы ни прибегли судьи в ходе этого процесса…» – писал Морис Дрюон, автор известных хроник из серии «Проклятые короли». Если Гийом де Ногаре интересовался более всего материальным богатством ордена и хотел передать его короне, то Гийом Парижский, по всей видимости, завидовал духовным привилегиям храмовников. Например, дарованному Климентом V священникам ордена праву исповедовать неофитов перед вступлением в организацию.
Как уже было сказано, полный список обвинений появился в августе 1308 года. Он содержал 127 статей, которые разбиваются на семь основных групп. Во-первых, вступая в орден, неофит якобы отрекался от Христа, а порой и от Пресвятой Девы Марии и всех святых по требованию тех, кто его принимал, и эти люди утверждали, что Христос – не настоящий Бог, а лжепророк и он вовсе не был распят во имя спасения человечества, но казнен из-за своих собственных прегрешений. А потому у вступавшего не оставалось надежды на спасение души через веру в Иисуса Христа. Затем новичка заставляли плевать на Святое распятие или на изображение Христа, а иногда попирать распятие ногами или мочиться на него. Во- вторых, в рассказах об идолопоклонстве тамплиеров особо упоминались кот и голова. Голове поклонялись как спасительнице и прославляли ее как дающую богатство; она якобы способна заставить деревья цвести, а землю – давать невероятные урожаи. Тамплиеры касались головы или обвязывали ее тонкими веревками, которые затем носили на талии. В-третьих, они не верили в святые таинства, а их капелланы избегали произносить святые слова во время мессы. В-четвертых, они считали, что могут исповедаться Великому магистру и другим руководителям ордена, которые вправе отпускать им грехи, хотя многие из этих руководителей – миряне. В-пятых, известно, что приоры ордена целуют неофитов в губы, в пупок, в живот, в спину и в ягодицы, что в ордене поощряется мужеложство и подобные отношения даже навязываются новичкам. В-шестых, тамплиеры всегда всеми средствами, законными и незаконными, старались умножить доходы ордена. Пожертвования использовались также незаконно, из них, например, не делалось отчислений в пользу больниц. В-седьмых, собрания и прием новых членов всегда проходили за запертыми дверями, по ночам, под строгой охраной, и на них присутствовали только члены братства. Братья, которые приоткрывали кому-то из посторонних тайну собрания, карались заключением в тюрьму или смертной казнью.
Все эти пункты поразительно напоминали те обвинения, которые уже за несколько веков до описываемых событий выдвигались в адрес многочисленных «еретиков» по всей территории Европы. Так что Гийом де Ногаре не изобрел велосипед, а использовал традиционные мотивы.
Главными свидетелями обвинения стали несколько бывших храмовников, исключенных из ордена за уголовные и сексуальные преступления. Среди этих ренегатов выделялся уже упоминавшийся Эскен де Флойран – бывший помощник приора Монфоконского, приговоренный в свое время Великим магистром за убийство одного из рыцарей к пожизненному заключению. Он охотно подтверждал любые обвинения инквизиторов и, стараясь угодить королевскому канцлеру, сам выдумывал еще более страшные грехи. В качестве свидетелей обвинения выступили также королевские чиновники. Например, советник-легист Рудольф де Прелли сообщил суду о некоем тамплиере по имене Жервэ, который, рыдая, якобы поведал ему о «страшных тайнах и грехах» ордена.
Из рыцарей признания вырывали, как и было принято в те времена, под пытками. Возьмем, к примеру, допрос рыцаря Ангеррана де Мильи. Великий инквизитор Гийом Эмбер требовал от подсудимого признать, что тамплиеры при вступлении в орден должны были отречься от Христа, что они совершали акты мужеложества, поклонялись дьявольским истуканам, отвергали мессу и Святые Дары. Когда рыцарь отказался отвечать на вопросы, по приказу Эмбера палачи раздробили ему обе ноги, раздавили пальцы рук, жгли тело раскаленным железом, вздернули на дыбе… Конечно, многие подсудимые не выдерживали истязаний. «Разве это я сознался на вашем допросе? – заявил один из тамплиеров судьям. – Разве это я взял на душу чудовищный и нелепый плод вашей фантазии? Нет, господа! Это пытка спрашивает, а боль отвечает!»
Инквизиторы вырвали признания у 136 тамплиеров. Однако на открытых процессах почти половина из подсудимых отказалась от самооговоров. Только в 1310 году и только в Париже на поле близ монастыря Святого Антония были заживо сожжены 54 рыцаря, которые отреклись от насильственно вырванных показаний. В Реймсе, Руане, Каркассоне, по всей Франции сжигали сотни «вторично впавших в грех» тамплиеров, решившихся протестовать против пыток инквизиции.
К весне 1314 года окончательный обвинительный приговор против тамплиеров был готов. 17 марта в соборе Парижской Богоматери собрались судьи во главе с Гийомом де Ногаре и епископом Санским. В качестве главных подсудимых в собор были доставлены бывшие руководители ордена Храма: Великий магистр Жак де Моле, генеральный визитатор Гуго де Пейро, приор Нормандии Жофруа де Шарне и командор Аквитании и Пуату Жофруа де Гонвилль. Под диктовку Ногаре королевский суд обвинил рыцарей Храма в поклонении идолам, богохульстве и ереси. Тамплиерам предъявили то, что они отрекались от Христа, плевали на крест, предавались разврату, поклонялись демону Бафомету и неким «Говорящим головам», которых использовали в своих колдовских ритуалах, поклонялись черной кошке – олицетворению Сатаны, жарили младенцев и их жиром мазали дьявольских идолов…
Обвиняемые выразили свой протест, что усугубило их вину. Великий магистр и приор Нормандии были приговорены к сожжению на медленном огне. 18 марта 1314 года Жак де Моле и Жофруа де Шарне были заживо сожжены в Париже, на так называемом Еврейском острове – как раз напротив королевского дворца. Филипп и его свита любовались казнью из окон дворцовой галереи. Казнь была проведена очень поспешно. Позднее обнаружилось, что Еврейский остров, на котором сожгли руководителей ордена, принадлежал не королю, а монахам Сен-Жермен-де-Пре, и Филиппу пришлось послать письменное разъяснение, подтверждавшее, что это не является посягательством на права монастыря.
Кажется, с обвинениями все ясно. Под пытками можно признаться не только в том, что ты поклонялся Сатане, но и в том, что ты сам Дьявол и Иисус Христос в одном лице. Это подтверждается и событиями в других странах. В Англии, где король Эдуард II под давлением своего тестя – французского короля – запретил деятельность ордена, храмовники после недолгого пребывания под арестом были освобождены. В Германии, Лотарингии, Испании, Португалии, Шотландии тамплиеры были полностью оправданы. Не является ли это убедительным подтверждением, что обвинения, выдвинутые французскими судьями, ими же и сфабрикованы? Однако не все исследователи категорически отрицают ту возможность, что тамплиеры действительно отрицали ряд основополагающих догматов христианства. Многие полагают, что в ритуале ордена существовали тайные обряды, которые пристрастное следствие могло счесть богохульными и еретическими.
В частности, французский историк Робер Амбелен, изучавший протоколы обвинительного процесса против тамплиеров, привел весьма любопытную статистику. По его данным, с 11 апреля 1309 года по 26 мая 1311 года инквизиторы допросили 225 членов ордена. Практически все подследственные отрицали нелепые обвинения в поклонении дьявольским идолам или участии кошек в заседании орденского капитула. Однако 107 храмовников – почти половина обвиняемых – без всяких пыток признали, что при вступлении в орден они, согласно обряду, должны были отречься от Иисуса Христа и плюнуть в сторону распятия. Даже высшие руководители тамплиеров признали существование в орденской традиции обряда отречения. Так, уже 24 октября 1307 года Великий магистр Жак де Моле на одном из первых допросов показал, что при вступлении в орден он отрекся от Христа и плюнул, но не на крест, а в его сторону. Позже де Моле заявил, что отречение было обычаем тамплиеров. Возможно, не менее пагубным для ордена оказалось признание генерального визитатора Гуго де Пейро. Он непосредственно руководил всеми командорствами в Европе, приемами новых рыцарей. Он подтвердил верность пунктов обвинения 9 ноября 1307 года. В своих показаниях Гуго де Пейро отметил, что отречение являлось неотъемлемой частью орденского Устава.
Командора Нормандии Жофруа де Шарне принял в орден рыцарь Амори де Да Рош – знаменитый участник крестовых походов и ближайший друг короля Людовика IX Святого. «Приняв меня в орден и возложив на меня плащ, мне принесли распятие, – рассказывал де Шарне следователям. – Брат Амори приказал мне не верить в того, чье изображение я вижу, ибо это лжепророк, а не Бог».
Кипрский командор Бодуэн де Ардан, принимая в орден Жерара де Пазажио, подал ему деревянное
