Роб вопросительно взглянул на меня.
— Не торопитесь, Хлоя, — ласково сказала я. — Мы никуда не спешим.
Она опустила руку, продолжая сидеть с закрытыми глазами.
— Простите, мне трудно об этом говорить. Все кончилось через несколько секунд, но мне понадобились месяцы, что оправиться от потрясения. — Она крепко зажмурилась, потом широко открыла глаза; длинные ресницы слиплись от слез и теперь напоминали лепестки маргаритки. — На чем я остановилась? Ах да. Очевидно, Соня услышала, что происходит, и вбежала в спальню. К счастью для меня, она серьезно занималась хоккеем. По пути схватила свою клюшку и несколько раз ударила Гила, а потом буквально вышвырнула его из квартиры. Она рвалась позвонить в полицию, но я не разрешила. Не хотела подавать официальную жалобу. А на следующей неделе Соня уговорила меня взять охранный ордер.
— Вы, должно быть, очень боялись Маддика, если сделали это, — предположила я.
Девушка передернула плечами.
— Да, наверное. Знаете, Соня не давала мне спуску. Она перепечатывала из Интернета истории про женщин, которых убили бывшие любовники, и подсовывала листы мне под дверь. Я возвращалась с работы и читала. Некоторые девушки ходили на свидания с мужчинами, а потом те начинали их преследовать. Полиция ничего не предпринимала для того, чтобы остановить преследователей, и в результате женщин насиловали или убивали. От всех этих историй мне было не по себе.
— Я вас прекрасно понимаю. — Роб ободряюще кивнул, и Хлоя взглянула на него с обожанием.
Мне стало боязно за своего коллегу: еще немного, и свидетельница пересядет к нему на колени.
— В конце концов я пошла в суд и попросила охранный ордер. Гил тоже был там, отвечал на вопросы. Сначала я его пожалела, ведь он попал в такую неловкую ситуацию! Гил объяснил, что был сильно пьян. Потом сказал, что, по его мнению, я перегнула палку. — Она прищурилась, вспоминая. — Это стало последней каплей. Как только я услышала его слова, поняла, что не отступлюсь. Если бы в ту ночь Сони не было дома, не знаю, чем бы все закончилось.
— Итак, вы получили ордер. Когда он его нарушил?
— Через три месяца. — Девушка опять смутилась. — Честно говоря, это не только его вина. Просто я не представляла, насколько серьезно полиция относится к охранным ордерам.
Они стали приоритетной задачей из-за тех случаев, о которых только что упомянула Хлоя. Высшему руководству столичной полиции надоело извиняться за то, что женщины погибают от рук домогающихся их мужчин. Раньше домашнее насилие не считалось большой угрозой. Мы получили жестокий урок за счет множества безвинно пострадавших.
— Что же произошло?
Она быстро взглянула на Роба из-под длинных ресниц и тихо заговорила:
— Он прислал мне чудесное письмо, в котором извинялся за ту ночь и просил его простить. Я прочла и тут же убрала письмо в ящик стола. Но мысль о нем не давала мне покоя. Я часто его перечитывала и в конце концов позвонила Гилу — попросила приехать и забрать вещи, которые он здесь оставил. Я сложила их в коробку под кроватью. У меня рука не поднималась их выбросить. Соня хотела, чтобы я отнесла одежду Гила в «секонд-хэнд», а все остальное сожгла. — Хлоя хихикнула, но потом опять стала серьезной. — Это был всего лишь предлог. Я хотела его увидеть. Мне было неприятно, что наши отношения так плохо закончились. Из-за охранного ордера я чувствовала себя неловко и рассчитывала объясниться с Гилом. Думала, все будет хорошо.
— Но вышло по-другому, — устало заметил Роб.
— Да. То есть все было бы хорошо, если бы не Соня. Она вернулась домой раньше, чем я ожидала, увидела во дворе машину Гила и вызвала полицию. Кажется, все решили, будто он втерся ко мне в доверие и хитростью уговорил впустить его в квартиру. На самом деле все было не так. Он ушел сразу, как только прибыли полицейские. Я сказала им, что со мной все в порядке, мне никто не угрожал. Вроде они меня послушали. Я не знала, что Гила в любом случае будут судить.
— Вы были на суде?
Она энергично потрясла головой.
— Нет. Я бы этого не вынесла. Но полицейские сообщили, что он признал свою вину и заплатил штраф, чисто символический. Наверное, они поняли, что Гил не сделал ничего плохого.
— Вы видели Маддика после суда?
Девушка опять покраснела.
— Мне было стыдно с ним встречаться. Конечно, он первым совершил ошибку, и все твердят, мол, не за что перед ним извиняться, но я невольно чувствую себя виноватой.
— На ошибках учатся, — посочувствовала я. — Постарайтесь не переживать из-за того, что случилось.
Она на секунду оторвала взгляд от лица Роба.
— Спасибо.
— Не за что. — Я встала. — Кажется, мы узнали все, что хотели. Пойду к машине.
Роб обернулся ко мне с паническим ужасом на лице, но я решительно прошагала к выходу. Ничего- ничего, констебль Обольститель, выбирайся из гостиной Хлои Сандлер без моей помощи!
Я успела лишь просмотреть свой мобильник (еще одно голосовое сообщение от мамы, прослушать которое у меня не хватило сил), как Роб открыл дверцу машины и уселся за руль. Его уши полыхали огнем.
— Проблемы? — сладко пропела я.
— Ничего, справлюсь.
— Не сомневаюсь. Кажется, она готова к отношениям, но только до определенной степени.
— Хочешь пить? А то я остановлюсь по дороге и принесу тебе блюдечко с молоком.
Я замурлыкала, потом стала серьезной.
— Ну и что ты думаешь о Маддике?
Он рассеянно поскреб подбородок.
— Трудно сказать. Хлоя говорит, что сама пригласила его к себе, но…
— Но она не самый волевой человек на свете, — закончила я за него. — Классическая жертва, не так ли? Он ее чуть не изнасиловал, а она во всем винит себя.
— Верно. Вот только можно ли считать его убийцей? — Он покосился на меня. — Зато одно я знаю точно: мне не хотелось бы встретиться в темном переулке с феминисткой Соней, даже если она будет без хоккейной клюшки.
— Да уж, в бою с ней у тебя нет шансов, — согласилась я. — А вообще заочно мне Соня понравилась. Очень здравомыслящая девушка.
Соня защитила бедняжку Хлою от Гила Маддика. Она не отступила от своих принципов и не побоялась скандала.
Как знать? Возможно, она спасла своей соседке жизнь.
Мои усилия вознаградились сполна, как только я открыла дверь и увидела изумленное лицо Гила. Он смотрел на меня и молчал, будто лишился дара речи.
— Ну как, ничего?
— Нарываешься на комплимент? — Он хохотнул и уже серьезно добавил: — Ты прекрасна!
— Едва ли. — Я шагнула на крыльцо и заперла за собой дверь. — Но для ужина сойдет.
Это было кокетством: на самом деле я знала, что выгляжу очень даже неплохо. Я распустила волосы, и они падали мне на плечи, обрамляя лицо нежными локонами. Моя парикмахерша с большим удовольствием осветлила их на два тона. Обманчиво простое черное платье смотрелось изумительно, а серьги с оливинами, которые я взяла у Ребекки, красиво подчеркивали мои зеленые глаза. Признаться, в душе я испытывала смущение, но держалась уверенно, а это главное.
— Как твоя шея?
Я повернула голову набок и приподняла волосы, показав Гилу место, где был засос.
— Почти незаметно, — заметил он с ноткой разочарования.
— Я замаскировала его косметикой.
Однако при каждом повороте головы эта маленькая отметина давала о себе знать, напоминая о моем
