вступления, предваряющего любой допрос: время, дата, место и состав присутствующих — для аудиозаписи. Когда у Сельваджи спросили, как его зовут и когда он родился, он ответил таким тихим хриплым голосом, что я еле расслышал. У него был легкий южнолондонский акцент: слова сливались в одно целое.
Адвоката звали Розалба Озборн. Она говорила до смешного будничным тоном, словно происходящее для нее не более чем обычная работа. Формально так и есть, однако я понял, что девушка просто пытается скрыть волнение: она непрестанно крутила авторучку. Прежде чем приступить к допросу, Петтифер опять прочел Размигу Сельваджи предупреждение. Все по правилам, не придерешься!
— Итак, — сказал Петтифер, покончив с формальностями, — мистер Сельваджи, вы знаете, за что вас арестовали сегодня ночью?
— Вышла ошибка.
— Что вы имеете в виду?
Он прочистил горло, но это не помогло — когда заговорил, его голос остался таким же хриплым:
— Вы меня с кем-то перепутали. С серийным убийцей.
— Вас арестовали в парке Кэмпбелл-роуд, верно?
Он кивнул, но адвокат легонько ткнула его локтем, и он сказал:
— Да.
— Что вы там делали?
Парень пожал плечами.
— Просто гулял.
— Просто гуляли. Вы часто гуляете по ночам? Под дождем?
— Мне надо было отдохнуть после работы.
— Вы часто нападаете на женщин во время ночных прогулок?
Он взглянул на адвоката, и та покачала головой.
— Без комментариев.
— Этой ночью, когда вас поймали, вы избивали двух женщин, не так ли? Между прочим, обе — офицеры полиции, но вы этого не знали.
— Без комментариев.
— Во время обыска мы нашли у вас следующие предметы. — Петтифер подождал, когда Джадд выложит пакеты с уликами на стол перед Сельваджи. — Электрошокер, молоток, лом, шпагат, болторез. Как вы это объясните?
— Я их нашел.
Было глупо с его стороны пускаться в объяснения, и мне показалось, что на лице Розалбы мелькнула досада. Однако она его не остановила.
— Они лежали на земле, и я подобрал, — продолжал Сельваджи.
— Это было до или после того, как вы напали на женщин?
— Я ни на кого не нападал. Они тоже были на земле.
— Кто же на них напал, мистер Сельваджи?
— Кто-то другой.
— Вы его видели? Дело в том, что мы проводили в этом районе секретную операцию, и будь там кто- то еще, мы бы наверняка его заметили.
Очередное пожимание плечами.
— Запишите: «Мистер Сельваджи пожал плечами». — Петтифер хлебнул воды.
Что ж, пока неплохо. Впрочем, у него практически нет шансов выкрутиться, ведь я застал его с поличным.
Джадд явно полагал, что у него получится лучше, чем у Криса.
— И вы думаете, мы поверим, что вы совершенно случайно попали на место преступления? — вмешался он. — В багажнике вашего мопеда мы обнаружили канистру с бензином. Зачем она вам понадобилась?
— Я вожу ее на случай, если у меня кончится бензин, — бесстрастно произнес Сельваджи, и в зале, где я стоял, раздался хохот: Джадд задал именно тот единственный вопрос, на который Сельваджи мог без труда ответить.
— Мы обыщем ваш дом, — прорычал Джадд, его уши горели огнем. — Осмотрим все ваши вещи, а также вещи ваших родителей и сестер. Перевернем все вверх дном, а потом посмотрим, как вы объясните наши находки.
— Если мы вообще хоть что-нибудь там найдем, — скептически заметил пожилой детектив. — Пока это пустая угроза.
Лицо Сельваджи было непроницаемым. Впрочем, качество изображения и ракурс видеосъемки не позволяли как следует рассмотреть детали.
— Когда будут обыскивать дом? — спросил я, надеясь, что кто-нибудь знает.
— Прямо сейчас. Мы только что получили ордер, — сообщил стоящий в дверях суперинтендант Годли. Я и не заметил, как он вошел! — Роб, я рассчитывал застать тебя здесь. Хочешь поехать со мной?
— Конечно!
Я оторвался от стены и вышел из участка следом за Годли. Во дворе ждала машина, готовая отвести нас в Брикстон. Как я понял, босс таким способом хотел отблагодарить меня за поимку Сельваджи. Он никогда не забывал о таких вещах. Я ценил его внимание… и радовался, что смогу наконец отвлечься от тревожных мыслей о Мэйв, которые не оставляли меня, даже когда я следил за словесной битвой между Джаддом и Сельваджи.
— Насчет Мэйв пока ничего нового, — резко бросил Годли, когда мы сели в машину. — Я только что звонил в больницу.
— А, понятно. Спасибо, что сказали.
— Если что узнаю, я тебе передам.
— Вы очень добры, — смущенно пробормотал я.
Годли достал телефон и позвонил в комиссариат, чтобы сообщить последние новости. Я уставился в окно, тупо глядя на улицы, которые мы проезжали. Похоже, уже вся бригада знает о моих чувствах к Мэйв… А может, коллеги догадались о них даже раньше меня?
Дом Сельваджи, скромная викторианская постройка, стоял в ряду таких же одноквартирных зданий. Обманчиво узкий, он имел достаточную длину, чтобы там могли разместиться и Размиг, и его родители, и три его сестры. Судя по световым люкам на крыше, чердак переделали под жилое помещение. Именно там, как сказал нам Кев Кокс, и жил Сельваджи — практически в отдельной квартире.
— Его семья уже покинула дом. Естественно, они были недовольны, но все же уехали на время к родственникам в Каршолтон.
Таким образом, дом пустовал. По распоряжению Кева перед окнами первого этажа повесили брезентовые ширмы и загородили семейный автомобиль, притулившийся на улице рядом с домом. Как и остальные офицеры, производящие обыск, Кев был в белом рабочем комбинезоне с капюшоном и синих перчатках. Мы с Годли нырнули за брезентовые ширмы, чтобы переодеться таким же образом, иначе нас ни за что не пустили бы на порог.
Соседей уже взяла в оборот пресса, а в небе над головой жужжал вертолет, снимая поисковые работы в маленьком саду. С обоих концов улицы выставили полицейские кордоны, и мы могли не опасаться, что репортеры подберутся к нам слишком близко, однако жители окрестных домов записывали на видео каждую деталь. Все это очень скоро появится на новостных телеканалах. На мой взгляд, ничего увлекательного, однако новость об аресте стала настоящего сенсацией и для полноценного репортажа телевизионщикам нужна «картинка».
Сосредоточенно-хмурый Кев устанавливал в саду палатки, чтобы спрятаться от непрошеных наблюдателей. Оставив его за этим занятием, мы с Годли осторожно шагнули в парадную дверь, неотличимые от других в капюшонах и масках.
— Я могу вам чем-то помочь? — Голос принадлежал заместителю Кева, Тони Скоуфилду.
Высокий и долговязый, он решительно преградил нам путь. Видимо, Кев поручил ему контролировать
