вразумительных показаний. Оба оказались немыми, к тому же психика их была очень сильно расшатана приемом какого-то неизвестного сильнодействующего наркотика. Сейчас оба находятся в Институте судебной медицины, где врачи пытаются вывести их из ломки.
В кухне появилась тетя Вася. Вид у нее был утомленный, но глаза ее горели от воодушевления.
– Замечательно, все просто замечательно! Это именно то, чего мне недоставало для окончания монографии! – вскричала она, увидев Надежду.
– Тетя Вася, надо бы их вернуть, – осторожно начала Надежда, – как бы не вышло неприятностей…
– И речи быть не может! – Тетя Вася замахала руками. – Если их сейчас вернуть, мне потом и приблизиться к ним не дадут! Ну, еще немножко, Надя, а? – совсем по-детски попросила она.
– Ну ладно, а потом подбросим их как-нибудь в музей, чтобы ребят не подводить. Если всю правду об этом деле рассказать, их обвинят и в убийствах, и в краже статуэтки богини Ламашту.
– Что ты, по этому поводу даже не беспокойся, от меня никто ничего не узнает! – пообещала Наде тетя Вася.
Макс щелкнул зажигалкой, выпустил струйку дыма в потолок и тоскливо проговорил:
– Бросил ведь курить, два месяца уже продержался, а теперь из-за всей этой нервотрепки опять начал.
– Тихо! – Маркиз вскочил с дивана и подбежал к столу, где стояла аппаратура. – Кажется, кто-то из наших клиентов звонит по мобильнику!
Макс посмотрел на измерительную шкалу и сказал:
– Это Вайсман, мой помощник. Набирает номер, в Германию звонит… в Баварию.
В динамике послышались длинные гудки, наконец раздался щелчок, и озабоченный женский голос проговорил по-немецки:
– Это фрау Вайсман. Я вас слушаю.
– Здравствуй, Мицци! Как у вас дела? Как Лора? Вы с ней ходили к стоматологу?
– Жене звонит, – вполголоса объяснил Макс не знавшему немецкого Маркизу. – Ничего интересного, семейные проблемы.
Разговор продолжался около трех минут, потом наступила тишина.
– Кто мог знать о том, что ты пойдешь в детективное агентство? – проговорил Леня после нескольких минут молчания.
– Только барон, – уверенно ответил Макс, – и это не дает мне покоя.
– Может быть, этот твой барон… – продолжил Маркиз, но в это мгновение система прослушивания снова заработала.
– Это профессор Шульц, – сообщил Макс, – набирает местный номер. Питерский.
После нескольких длинных гудков в динамике опять что-то щелкнуло, и чуть хрипловатый женский голос сказал:
– Модельное агентство «Миледи». Слушаю вас.
В ответ мужской голос робко прокашлялся и заговорил с сильным акцентом:
– Один мой… как это… фройнд… друг приезжаль в ваша страна и пользовался услугами ваша агентство. Он осталься ошень доволен и рекомендоваль мне…
– Это очень приятно, – проворковал хрипловатый голос, – и как зовут вашего друга?
– Он называль себя герр Мюллер, – сообщил профессор.
– Понятно, – оживилась мадам, – мы хорошо помним господина Мюллера, это был замечательный клиент! Многие наши клиенты, не желая называть свои подлинные имена, избирают-таки распространенные псевдонимы. Ваши соотечественники часто предпочитают такие фамилии, как Мюллер, Шмидт, Шульц…
– О нет, только не Шульц! – испуганно прервал даму мужской голос. – Пусть это будет… Вайс.
– Хорошо, герр Вайс, я так и запишу. Итак, слушаю вас. Чем наше агентство может быть вам полезно?
– Я знаю от герра Мюллера, – смущенным голосом продолжил профессор, – что в вашем агентстве выполняются и не вполне стандартные заказы…
– О, конечно! – Мадам была сама любезность. – Ваш знакомый, герр Мюллер, обычно заказывал у нас… модели мужского пола.
– О да! – оживился профессор. – Я хотель бы сделать такой же заказ.
– Вы предпочитаете блондинов или брюнетов? Атлетически сложенных или худощавых?
– Ох уж этот профессор! – усмехнулся Макс. – А я и не знал о его нестандартной ориентации! Но нам, к сожалению, это ничего не дает.
Разговор профессора с «модельным агентством» закончился к обоюдному удовлетворению сторон, и в комнате опять стало тихо.
– Так вот, насчет твоего барона, – начал Маркиз, – он мне не нравится!
– Ну и что? – Макс пожал плечами. – Он многим не нравится, скверный характер у старикашки.
– А ты не допускаешь мысли, что кража статуэтки могла быть подстроена самим бароном? – прямо спросил его Маркиз. – Видишь ли, эти совпадения, детективное агентство… опять же, нанимал тебя барон лично…
– Я думал об этом, – сознался Макс, – меня смущает только одно: если бы ты видел, какими глазами старик смотрел на эту золотую богиню! Он никогда не согласился бы добровольно с ней расстаться.
– Есть способ избавиться от этих сомнений, – деловито предложил Леня, – устроим господину барону проверку на вшивость? А то сидим, время теряем… Сначала профессор мальчика в номер вызвал, потом еще кто-нибудь из них девочку вызовет – вот и все наши достижения.
Макс включил аппаратуру на режим постоянной записи и достал из кармана новенький мобильный телефон.
– Господин барон! – Макс говорил взволнованным голосом, он даже слегка задыхался, как будто только что от кого-то убежал. – Господин барон, я во всем разобрался! Я выяснил, кто организовал эту кражу! Теперь все нити этого преступления мне совершенно ясны!
– И что же, дорогой мой, – сухо прервал его барон, – львиноголовая богиня у вас?
– Нет, мне нужно еще немного времени и какая-то поддержка, я совершенно один и нахожусь на нелегальном положении, меня преследуют и пытаются убить, чтобы потом свалить эту кражу на меня! Я обратился к вам, потому что больше никому не доверяю! Мне нужны деньги и помощник, господин барон, и тогда я обещаю вам через два-три дня вернуть статуэтку!
– Хорошо, дорогой мой, – голос барона несколько потеплел, – у меня есть в России один очень надежный человек, я прикажу ему связаться с вами и оказать вам все возможное содействие. Скажите только, как вас найти.
Несколько секунд подумав, Макс быстро заговорил:
– Сегодня, в половине четвертого, около пожарной каланчи на Садовой улице будет стоять бежевая автомашина «Жигули» – это распространенная российская модель. В этой машине я и буду ждать вашего человека.
– Как, вы сказали, называется эта марка автомобиля? «Джигули»? Варварское название! Я постараюсь не перепутать.
– Ну вот, – Маркиз откинулся на спинку стула, – до половины четвертого у нас еще около пяти часов. Времени достаточно, но тянуть не следует: займемся приготовлениями.
– Эй, девочка, очнись! – позвал он Лолу, которая, свернувшись калачиком на кровати, читала обнаруженные ею случайно у Зинаиды Викентьевны воспоминания артиста Качалова.
– Ну? – холодно проговорила Лола, подняв глаза на Маркиза.
– Последи за аппаратурой, только ничего не трогай.
– А вы куда? – Но они даже не услышали ее вопроса.
Лола подошла к столу. Что за ней следить-то, за их аппаратурой? И она вновь уткнулась в книгу.
В начале четвертого на Садовой, возле старой пожарной каланчи, остановились бежевые «Жигули». Из машины вышел молодой человек приятной, но какой-то незапоминающейся наружности. Он огляделся по сторонам и скрылся в проходном дворе.
Стекла в машине были тонированными, но даже сквозь них виднелся силуэт оставшегося в машине
