вполне справедливое убийство его заковали в цепи и приковали к стене… за это убийство его и повесят… за убийство мерзкого подонка, который только и умел, что вшей на себе кормить, который и плевка не стоил… подумать только – наследника древнего рода, потомка знатной фамилии – повесят! Дед и отец в гробу перевернутся! Пить-то как хочется… нет, нельзя просить… лучше сдохнуть… эти… они били его, когда он оказался прикован… пусть их проклянут за это Боги… их и короля, который все это устроил… опозорил древнюю кровь Крэтторнов… ухитриться бы так умереть, чтоб стать призраком… приходить к королю каждую ночь, приходить и душить его… душить…
Когда прямо посреди камеры открылся портал, Крэтторн не сразу понял, что именно произошло. Ледяная синева портала приятно резанула взгляд. У нее был цвет стали. Хорошей, боевой стали, невозможной в этом омерзительном месте.
А потом из портала стали выходить люди. Выходить и убивать. Всех. И тогда бывший граф Крэтторн, а ныне узник городской тюрьмы, обрадовался. Его убьют. Он умрет не от мерзкой петли, а от чистой стали, как и положено благородному человеку, наследнику древнего рода. Он перестанет хотеть пить. Ради одного этого стоит умереть. Крэтторн невольно залюбовался убийцами. Они убивали красиво. Как должно. Безжалостно, бездумно и эффективно. Ни одного лишнего движения. Ему самому нравилось убивать по- другому, медленно и с наслаждением, но ведь это был он, человек благородного рода, а эти… наемники должны помнить свое место. Их дело убивать именно так. Быстро и безжалостно. Что ж, эти наемники, кем бы они ни были, помнили свое место и знали свое дело. Еще как!
Граф Крэтторн распрямился, готовясь встретить смерть презрительной улыбкой и гневным блеском глаз, но в руках склонившегося к нему наемника шпага сменилась флягой воды.
– Граф Крэтторн? – заботливо спросил он.
Оправившийся от изумления, напоенный и раскованный, он в немом оцепенении смотрел, как его неведомые спасители аккуратно подрывают стену здания изнутри камеры, расправляются со сбежавшейся охраной, подрывают внешнюю стену тюрьмы, после чего подхватывают его под руки и тащат к порталу.
«Ну да… подорвать стену – отличная мысль! Все будут искать конных, пеших или повозку, а мы ушли порталом! Пусть ищут!»
Ее величество потом все ему объяснила. И для чего она его спасла, и что она ему предлагает, каким видит их дальнейшее сотрудничество, все это и многое другое…
– Мы нужны друг другу, Крэтторн, – сказала она.
И он, разумеется, согласился.
Она думает, что он до конца своих дней будет ей благодарен. Что будет сражаться для того, чтоб вновь обрести звание благородного человека и даже превзойти свое прежнее положение – стать великим герцогом. Она очень умна, она и впрямь великая королева, она с легкостью читает в душах, но его души она прочесть не в силах. Она и представить себе не может, что ее ждет. Вся ее магия – ничто против одного- единственного удара шпаги. Он и в самом деле будет ей благодарен до конца дней – вот только ее, а не своих.
Граф Крэтторн отвел глаза от клинка и словно бы очнулся. Мечтательное очарование покинуло его. Солнечный свет словно бы выцвел, и граф с изумлением увидел, что в руках его все тот же обломок шпаги, что и раньше. Дивный клинок, взятый им у убитого телохранителя, куда-то исчез.
«Да я ж еще и не убивал его, – с легким испугом сообразил граф. – Только намеревался».
«Как же это я так… задумался…»
«Нет. Не стоит убивать
Граф отбросил обломок клинка и отправился в город. Убить кого-нибудь и забрать его оружие. Он даже не подумал о том, что шпагу можно просто-напросто купить. Ему выдали достаточно денег, чтоб он мог не испытывать никакой нужды, но деньги и оружие навсегда перестали совмещаться в его сознании. На деньги можно было купить еду, питье и женщину. Впрочем, женщины Крэтторна почти не интересовали. А оружие… оружие можно было только отнять. Вынуть из еще теплых пальцев.
Нэллен быстро шел по подземному ходу. Настолько быстро, насколько позволяло платье служанки.
«Пока я состоял при ее высочестве Лорне, оно было в самый раз, – с досадой думал Нэллен. – А вот сейчас я бы полжизни отдал за штаны, честное слово!»
Магические светильники на стенах вспыхивали при его приближении и гасли за его спиной.
«Я иду и несу свет. Забавно».
«Если кто-то ждет в темноте, свет расскажет ему о моем приближении».
«Ну и пусть. Я же каменный истукан. Что он может взять с каменного истукана… особенно если сам такой же истукан?»
«А если там будет кто-то живой? Кто-то, способный понять, что ты никакой не истукан?»
«Ерунда. Я сыграю для него кого-нибудь другого!»
«А если он не поверит?»
«Тогда я сделаю с ним что-нибудь нехорошее из того, чему меня обучили».
«А если он окажется сильней?»
Нэллен усмехнулся.
«Если здесь окажется кто-то живой, он, как и я, будет жертвой – и хватит об этом! У нас будут общие цели – сбежать отсюда как можно быстрей, и никаких причин для вражды. По крайней мере, пока не выберемся. А то, что я знаю дорогу, делает мою жизнь ценной даже для самого злейшего врага!»
«А знаю ли я дорогу? – тотчас пришла неприятная мысль. – Верно ли я понял этого каменного кровопийцу? Вот ведь тоже недоразумение природы! Ни рук, ни ног, ни головы… а крови и мучений – вынь да положь!»
«Так верно ли я запомнил дорогу?»
Задумавшись, Нэллен проглядел здоровенную яму в ровном полу подземного хода, споткнулся и, вскрикнув, полетел вниз. Успел сгруппироваться и приземлился на ноги, но при этом обо что-то ударился головой.
Резко потемнело в глазах. Гулко застучали в голове маленькие молоточки. Мягкая сонная одурь навалилась, словно тяжелое теплое одеяло.
«Что-то здесь не так, – успел подумать Нэллен. – Ударившись головой, люди обычно не засыпают, а ждут, пока голова болеть не перестанет…»
– А ты не мешай себе. Спи, – донесся до него незнакомый голос. – Сон для здоровья знаешь какой полезный?
– Знаю, – ответил Нэллен и зевнул.
«Кто это?! Где он?! – завопил где-то в глубине души ирнийский агент четвертого класса. – Опасность!»
– Никто, – сам себе ответил Нэллен. – Он нигде. А я – спать хочу.
– Вот и спи, – проговорил бесплотный голос. – Самое лучшее, что ты сейчас можешь делать, это спать. Спи. Спи. Спи…
Нэллен согласно кивнул, свернулся клубочком на дне ямы и захрапел.
– Вот так, – довольно констатировал голос. – Спишь?
– Сплю, – сквозь сон ответил Нэллен.
– Молодец. Тогда вставай.
– Я же сплю. Как я могу встать? – резонно возразил Нэллен.
– Во сне, разумеется, – ответил голос. – Вставай во сне. Ни в коем случае не просыпайся!
– Тогда ясно, – ответил Нэллен и встал.
Его тело ворохом тряпья осталось лежать на дне ямы.
– Отлично! – обрадовался голос. – Подумать только, как легко у тебя это получилось! Признаться, я боялся, что ты провозишься с этим куда дольше.
– Эй! Что это?! – испуганно нагибаясь к своему телу, выпалил Нэллен. – А… как же так?
Он чувствовал себя странно… он чувствовал себя голым… он… он сам не понимал, что именно он
