высокопревосходительства, но Макаров и Стессель – просто превосходительства. – Рома хихикнул. – Постараюсь не перепутать.
Подождав с четверть часа, когда берег стал отчетливо виден, хронокорректоры выбрались на палубу, стараясь не попадаться на глаза команде. Впрочем, занятые авральными работами матросы не обращали внимания на бесцельно слонявшихся пассажиров.
Две высокие трубы выбрасывали густой дым, однако с корабельного носа открывался отличный обзор. Пароход приближался к унылому скалистому полуострову, прорезанные ущельями горы круто спускались к морю, лишенный растительности берег покрывали многочисленные постройки.
Безусловно, это был Порт-Артур: на внешнем рейде плавно покачивались на волнах знакомые силуэты броненосцев и крейсеров, по воде неторопливо курсировали малые корабли – катера и миноносцы. «Шантара» вошла в узкий проход между двумя сближавшимися, как челюсти хищного зверя, мысами, оказавшись в гавани. Здесь тоже стояло – на бочках и возле причалов – множество военных и гражданских кораблей. Пароход малым ходом подработал к пирсу и начал швартоваться.
Под удивленными взглядами корабельной команды два солидных господина первыми сбежали по трапу и нырнули в толпу докеров, готовых приступить к разгрузке «Шантары». Пристроившись на соседнем причале, они занялись изучением местности.
– Хреново, – сказал Гога с озабоченным видом. – Через таможню без скандала не пройдем. Попробуем просочиться через склады.
– Погоди-ка… кто там копошится? – Роман всматривался в окуляры бинокля. – Военные моряки.
– Ну да, и у них что-то вроде парового катера.
– Самое то, что нужно.
Покинув укрытие, они с деловым видом зашагали в сторону катера. Рома подумал вслух: дескать, хорошо бы братишки оказались из экипажа «Петропавловска», на котором держит флаг командующий эскадрой. Однако им повезло даже чуть больше простого везения. На ленточках бескозырок было написано «Ретвизан».
Будем импровизировать, решил Рома, направившись к стоявшему на пирсе молодому худощавому офицеру. Тот равнодушно ответил на приветствие, не прекращая выкрикивать приказания матросам, грузившим на катер какие-то ящики.
– Простите, мичман, как я понимаю, вы с «Ретвизана», – начал Роман.
– Так точно. Чем могу служить?
– Видите ли, мы с князем Георгием давние друзья капитана первого ранга Щенсновича…
Гога торопливо добавил:
– Короче говоря, Эдуард Николаевич будет неслыханно рад лицезреть нас. Прошу, генацвале, отвези нас на «Ретвизан».
Смущенный мичман без очевидного желания разрешил незнакомым господам сесть на катер.
Неподалеку от «Ретвизана» стоял броненосный крейсер нового типа, и Рома разглядел на его борту название: «Иван Калита». Он показал на крейсер Георгию, и тот, кивнув, негромко сказал:
– Этот здесь, «Игорь» на внешнем рейде, а «Баяна» я не видел.
Услыхавший его мичман хмуро сообщил:
– «Баян» оставлен во Владивостоке.
– Иессену повезло, – сболтнул Рома. – Хоть один нормальный крейсер во Владивостоке.
Удивленно посмотрев на него, мичман переспросил:
– Иессен? Адмирал Иессен – младший флагман эскадры, держит флаг на «Севастополе». Владивостокским отрядом крейсеров командует капитан первого ранга Рейценштейн.
Поперхнувшись, Роман пробормотал:
– Виноват, оговорился. Я имел в виду, что разумнее было бы держать всю тройку в кулаке.
– Разумнее было бы минные сети спускать, – откликнулся Гога. – И вообще, разумностью здесь не пахнет.
– Что вы имеете в виду? – обиделся мичман.
– Например, то, что вы везете на боевой корабль неизвестных вам людей, даже не удосужившись проверить наши документы.
Возмущенный до глубины души офицер объявил, что он моряк, а не жандарм. На этом разговор прервался, потому как сверху сбросили концы, матросы закрепили их на крюки, и катер был поднят на палубу броненосца. Два молодых офицера встретили их у трапа, безразлично посмотрели на спускавшихся штатских, и бородатый лейтенант обратился к мичману, который командовал катером:
– Колесников, что говорят на берегу?
– Ничего хорошего, – буркнул мичман. – Японцы спешно продают свои лавочки и готовятся уезжать. Все товары по дешевки распродали. На борделе в Старом городе висит объявление: «Покупай быстро, я испугался».
– А как другие бордели? – осведомился лейтенант.
– Я в город не выходил, но знакомые офицеры говорят, что все заведения, где хозяева были япошки, закрыты или проданы.
Перечисление признаков скорой войны прервалось чьим-то предупредительным криком:
– Господа офицеры! Командир.
Офицеры прекратили болтовню и подтянулись. Со стороны носовой надстройки быстрым шагом приближался хорошо знакомый хронокорректорам капитан 1-го ранга. Не посмотрев на штатских, он обратился к Колесникову:
– Мичман, распорядитесь начинать выгрузку провианта и подготовьте трап. Вскоре подойдет катер с «Цесаревича».
– Слушаюсь! Господин капитан первого ранга, разрешите доложить – с берега доставлены двое, назвавшие себя вашими знакомыми.
– Кто такие? – Щенснович раздраженно повернулся к непрошеным гостям и вдруг заулыбался. – Действительно, знакомые. Какими судьбами, господа? Что интересного в этот раз поведаете?
– Ничего приятного, Эдуард Николаевич, – печально сообщил Роман. – Остается меньше суток до японской атаки. Помогите нам предупредить адмирала Старка.
– Сведения точные, как и в прошлый раз? – Командир броненосца задумался. – Поедете со мной. Сами расскажете наместнику.
Буквально через минуту к «Ретвизану», пыхтя мотором, подвалил небольшой катер. На спасательном круге, висевшем на леерах, было написано «Цесаревич», а на палубе стоял еще один давний знакомый – капитан 1-го ранга Григорович.
Григорович узнал их не сразу, долго присматривался, затем воскликнул, обрадовавшись:
– Какие люди! Милостивые государи, вы простите, что забыл имена ваши, но вы, кажется, в тех же заморских костюмах, что и пять лет назад.
– Больше пяти, Иван Константинович, – уточнил Гога и добавил, подгоняя реальность под старую легенду: – Мы в путешествиях другой одеждой пользуемся, а эти костюмы как-то по случаю давно в Алабаме купили.
– Алабама, какая экзотика, – вздохнул Григорович.
Во избежание расспросов о жизни в Америке Рома поспешил напомнить морякам забытые имена. В свою очередь Григорович представил им находившихся на катере командира «Ивана Грозного» капитана 1-го ранга Иванова и командира легкого крейсера «Новик» капитана 2-го ранга фон Эссена. Последний не был приглашен во дворец наместника, но ехал на берег по личным делам.
По настоянию Щенсновича хронокорректоры повторили рассказ о скором нападении японцев.
– Не уверен, что господа путешественники могут знать точную дату начала боевых действий, но война не за горами, – мрачно прокомментировал Эссен. – Уговорить бы верховных командиров отсылать крейсерскую разведку хотя бы на полсотни миль от Артура.
– Зря вы, Николай Оттович, столь пренебрежительны, – укоризненно заметил Григорович. – Мы с Эдуардом Николаевичем свидетели, как эти господа сумели предугадать очень важные факты. Я бы к их предупреждениям отнесся с доверием.
