Фригейт понимал, что в реакции Фарингтона есть своя логика. Полет на дирижабле — дело опасное и непростое; здесь нужно взвесить все обстоятельства.
К обсуждению решили привлечь Нура и Погаса. Фригейт изложил им свою идею, не скрывая риска предприятия.
— И все же полет на дирижабле даст нам огромный выигрыш во времени. А опасность… что ж, может быть, воздушное путешествие менее опасно, чем путь по воде и предстоящий пеший переход через горы у полюса.
— Черт вас побери, да не опасностей я боюсь! Вы же это знаете, Пит! Дело в том…
Голос Мартина дрогнул. Том улыбнулся.
— Ну, что ты все скалишься? — рявкнул Фарингтон.
Погас тоже усмехнулся.
— Да не распаляй ты себя, — сказал Том. — Сейчас нам надо наживить крючок для местного босса, пана Подебрада. С какой стати такая большая шишка согласится нам помочь? Скорее всего, он откажет. Но почему бы не попробовать? Пошли к нему домой и поговорим начистоту.
Нур и Погас согласились, что не стоит откладывать дело в долгий ящик, а потому капитан, его помощник и матрос Фригейт направились к большому строению из известняка, на который указал им один из прохожих.
— Вы все-таки хотите выкрасть катер? — спросил Пит.
— Ну, все зависит от развития событий, — уклончиво отозвался Том.
— Нур на это никогда не пойдет, — убежденно заявил Фригейт. — Да и остальные тоже будут против.
— Тогда придется действовать без них, — Том стоял на своем.
Дом Подебрада возвышался на холме; его островерхая бамбуковая крыша почти касалась нижних ветвей огромной сосны. Охранники провели их в приемную. Внимательно оглядев каждого из путников, секретарь вышел из комнаты, потом быстро вернулся и объявил, что через два дня Подебрад примет их после завтрака.
Остаток дня они решили порыбачить. Райдер и Фарингтон поймали несколько полосатых окуньков; в основном же они были заняты обсуждением способов похищения катера.
Ладислав Подебрад, невысокий рыжеволосый человек, с головой, плотно посаженной на бычьей шее, и массивным подбородком, славился непреклонным характером и ледяной невозмутимостью. Разговор с ним шел долгий и закончился совершенно неожиданно для трех визитеров.
— Ну что вас так тянет к северному полюсу? Я слышал, что Башня расположена за непроходимыми горами. Не знаю, можно ли верить этим россказням, но я охотно допускаю такую возможность.
— Я также готов согласиться, что этот мир, в его первозданном виде, был действительно создан Богом. Однако любому здравомыслящему человеку ясно, что затем планета была преобразована разумными существами, и Бог здесь совершенно ни при чем. Как ученый, я понимаю — наше воскрешение совершилось на основе законов физики и биологии, а не по воле сверхъестественных существ. Но во имя чего это сделано, я не могу представить. Церковь Второго Шанса выдвинула весьма логичную гипотезу, но ей не достает точности и определенности доказательства.
Подебрад встал, подошел к шкафу и вынул оттуда спиралевидную кость речного дракона.
— Вы, конечно, знаете, что это такое — священный символ сторонников Церкви Второго Шанса. Однако в их вере отсутствует рациональное зерно, знание основ мироздания. Правда, излишек знаний мешает людям истинно верить… В этом смысле Церковь подобна остальным религиям на Земле и Мире Реки.
— Здесь нам открылась истина о существовании после жизни… во всяком случае, в первые годы после Великого Пробуждения. Теперь, когда прекратились воскрешения, мы утратили веру в будущее. Даже Церковь не знает, почему люди опять стали смертны. Ее проповедники говорят, что нам был отпущен достаточный срок для того, чтобы обрести спасение; он истек, и больше воскрешений не будет.
— Не думаю, что здесь скрыта истина. Джентльмены, на Земле я был атеистом, членом чехословацкой коммунистической партии. Но здесь я встретил человека, убедившего меня, что религия и вера не имеют ничего общего с рациональным началом, во всяком случае, в момент их зарождения. Осознание веры, ее псевдологическое обоснование, приходит позднее. Ни Иисус, ни Маркс, ни Будда, ни Магомет не знали правды о загробном мире. Они допустили больше ошибок в его толковании, чем любой из нас, возродившихся на этой планете, в этой вселенной.
Он подошел к письменному столу, сел в кресло и положил перед собой спиралевидную кость.
— Джентльмены, на днях я собирался объявить о моем обращении в лоно Церкви Второго Шанса. Кроме того, я покидаю пост главы государства Новая Богемия. Я хочу отправиться в Вироландо и искренне надеюсь, что эта страна — не миф, не сказка. Мне хотелось бы задать несколько вопросов основателю Церкви — Ла Виро. Если его ответы удовлетворят меня, или он признает, что не может дать ответов на все вопросы, я посвящу свою жизнь служению ему — пойду, куда он повелит, и буду делать то, что он сочтет возможным доверить мне. — Если мои сведения верны — а я располагаю довольно точной информацией — то Вироландо находится отсюда на расстоянии миллионов миль. Чтобы добраться туда, мне потребуется половина моей земной жизни.
— И вот в этот момент передо мной появляетесь вы со своим предложением. Удивительно, что подобная мысль не пришла мне в голову раньше! Возможно потому, что меня больше занимал сам путь, чем его окончание… Ведь этот путь — только еще один способ познать себя, не правда ли?
— Да, джентльмены, я построю вам дирижабль — но при условии, что вы возьмете меня в полет.
54
Наступило долгое молчание. Наконец, Фарингтон произнес:
— Я согласен, пан Подебрад, но что скажут мои спутники?
Фригейт и Райдер с готовностью кивнули.
— Да, неожиданная ситуация, — протянул Фарингтон. — Дело не в том, что вы хотите лететь с нами, — поспешно добавил капитан. — Этому-то я очень рад. Но где мы найдем опытных пилотов? Только сумасшедший поднимется в воздух с людьми, которые не знают, с какой стороны взяться за руль и как запустить машину.
— Конечно, вы правы. Однако строительство дирижабля — долгое дело. Нам еще предстоит разыскать инженеров, способных спроектировать его и сделать все расчеты. Придется начинать с нуля. Постепенно мы найдем и пилотов. Конечно, это непросто, но где-то в долине, пусть за две тысячи миль от нас, обитает хоть один аэронавт!
— Мне приходилось летать на воздушном шаре, — вмешался Фригейт, — и я довольно много читал о них. Кроме того, я дважды поднимался на дирижабле. Правда, не могу считать себя специалистом, однако…
— Мы можем и сами изучить это искусство, мистер Фригейт. Ваши познания весьма помогут нам в тренировках.
— Это было так давно… Невероятно давно!
— Вы не внушаете мне доверия, Пит, — свирепо заявил Фарингтон.
— Доверие придет с опытом, — подвел итог Подебрад. — А теперь, джентльмены, я сразу приступаю к делу. Мне придется отложить свою отставку и все религиозные проблемы до окончания строительства дирижабля. Пост главы государства не может занимать сторонник Церкви, проповедующей непротивление насилию.
Фригейта поразила его глубокая убежденность и последовательность. Ему казалось, что ни один приверженец Церкви Второго Шанса, искренне поверивший в ее догматы, не способен к таким решительным действиям.
— Как только мы закончим совещание, я сразу же займусь поиском сырья и оборудования для производства водорода, — продолжал чех. — Самыми подходящими материалами мне представляются
