Дрюлю, потом написала:
«Ну, раз ты настаиваешь… Я говорю — да».
«Ура-а-а-а!!! — тут же отозвался Дрюля. — Давай сегодня в „Кофемолке“. Знаешь это место?»
«Кто из программеров его не знает! Во сколько?»
«В восемь вечера. Я буду в очках и в белой бейсболке. Если повезет, сяду за крайний столик у окна. Если нет, где-нибудь в зале. А если столика не найду, буду ждать тебя у барной стойки. Идет?»
«Ок», — написала Мила.
«А ты как выглядишь?»
«Ну, я такая прикольная, с рюкзачком. А лицо — смешай литр Анджелины Джоли и поллитра Дженнифер Лопес».
«Bay! Мне нравится».
«И прибавь к этому ложку Вупи Голдберг».
«О-о… Вот это смесь. Ты меня интригуешь. Не терпится увидеть, какая ты».
«В восемь вечера увидишь. Чмоки-чмоки!»
Мила вышла из форума.
На душе у нее было приятно из-за сознания выполненного долга. Впрочем, не только из-за этого.
Первая встреча и знакомство прошли успешно. Дрюля и Мила понравились друг другу. Через пять минут знакомства Мила расставила все точки над «i», дав Дрюле понять, что он ее интересует лишь в качестве друга и ни в каком другом.
Дрюля немного повздыхал для проформы, впрочем, быстро удовлетворился выделенной ему ролью. Мила была славной, заводной и весьма неглупой девушкой, к тому же она была неплохим программистом, а лучшей подруги Дрюля для себя и пожелать не мог.
— Так как называется компания, в которой ты работаешь? — поинтересовалась через полчаса знакомства Мила, потягивая через трубочку молочный коктейль.
— «Ти Джей Электронике», — ответил Дрюля и бросил в рот картофельную чипсину. — Неплохая контора и башляют прилично. Одна беда, кругом одни японцы.
— А почему беда?
— Они не такие, как мы, — объяснил Дрюля. — Поэтому с ними постоянно нужно держать ухо востро, а рот, по возможности, на замке. А то ляпнешь что-нибудь не то и наломаешь дров. У них ведь совсем другой менталитет. Да и с чувством юмора не очень. Вот и приходится лавировать.
Дрюля запивал чипсы спрайтом и мокрый рот вытирал рукавом.
— Есть там, конечно, и нормальные парни. Но это, которые больше года работают. Те в наши русские приколы уже нормально втыкаются. Не нужно все разжевывать и на каждом слове объяснять, что ты не хочешь никого обидеть, а просто у тебя юмор такой.
— Да, с ними не соскучишься, — улыбнулась Мила.
— Это точно, — кивнул Дрюля. — Вот только сейчас у нас весь офис в шоке. Все ходят с опущенными гривами. Траур.
— А что случилось?
Дрюля отхлебнул спрайта и нахмурился, придав лицу соответствующее случаю выражение.
— Нашего почетного председателя русского филиала кто-то грохнул. Труп в лесу нашли.
Мила вытаращила на него глаза.
— В лесу? Кошмар!
— Еще бы, — кивнул Дрюля. — К тому же его еще и сожгли. Мало что от человека осталось. — Дрюля вздохнул. — Жаль. Я Икэду плохо знал, но все равно жаль. Человек ведь, хоть и японец.
— Само собой, — подтвердила Мила. — А убийцу-то хоть нашли?
— Да как тебе сказать… — Дрюля пожал плечами. — Задержали одну… Она русская. Вела у нас психологические тренинги. В тот вечер Икэда домой ее подвез. А утром его труп в лесу нашли. Вот и решили, что она виновата. Но, по-моему, это полная ахинея. Просто решили из человека крайнего сделать. Знаешь ведь, как у нас это делается?
Дрюля снова занялся своими чипсами. Мила пристально на него посмотрела и вдруг спросила:
— Значит, ты думаешь, что эта русская не виновата?
Дрюля покачал белобрысой головой:
— Нет, не виновата. Я ведь ее видел, даже говорил пару раз. А я хорошо разбираюсь в людях.
Последнюю фразу Дрюля произнес солидно и серьезно, с видом человека опытного, прожившего долгую и насыщенную жизнь.
— А кто, по-твоему, его убил? — спросила Мила.
— Не знаю. Но там дело мутное. Один мой приятель… он японец и тоже работает в компании… так вот, он решил докопаться до правды. А больше это никому не надо. Да и ему скоро надоест. Кстати… — Дрюля вдруг оживился. — Видел у него прикольную фишку. Там, короче, пришло одно письмо, а через десять секунд после того, как он его раскрыл, оно само удалилось! Прикинь! И это через нашу мощную защиту! Как тебе?
— Я такого не видела, — честно призналась Мила.
— Я до сих пор тоже.
— А что это было за письмо?
— Да так, какая-то фигня по-японски. Я на их языке всего несколько фраз знаю. Типа «здрасьте», «до свиданья», «как дела». А Рю мне ничего не сказал. Да я и не спрашивал.
— Рю? Дрюля кивнул:
— Ну да. Это тот японец, про которого я тебе говорю.
— Который решил провести собственное расследование? — уточнила Мила.
— Угу. Серьезный парень. Суровый, но все равно хороший. Я с ним даже пару раз в «Дровах» зависал. Знаешь, как он на «хреновуху» налегает? Ого-го!
— Алкоголик, что ли?
— Ну, почему сразу алкоголик? — Дрюля дернул плечом. — Так, иногда, по пятницам. Это никому не возбраняется, даже японцам. А почему ты спрашиваешь? — вдруг насторожился Дрюля.
Мила поняла, что проявила излишнюю напористость, и тут же напустила на себя незаинтересованный вид.
— Да так просто, — пожала она плечами. — Люблю японцев, они прикольные.
— Разные есть, — веско сказал Дрюля и залпом допил остатки спрайта. — Жалко только этого Рю. Бьется как о стенку головой. Все равно ведь ничего не добьется.
— Если так рассуждать, то вообще ни за что браться не надо, — возразила Мила. — Только сидеть сложа руки и ждать, пока тебя растопчут.
Дрюля удивленно вскинул брови.
— Кто растопчет? О чем ты?
— Да мало ли кто! — воскликнула с горячностью Мила. — Те, кого принято называть «сильными мира сего».
— А, ты про волков, — протянул Дрюля. И пояснил: — Я их волками называю.
— А других? — прищурилась Мила. — Тех, кто не такой. Овцами, что ли?
Дрюля досадливо поморщился.
— Что-то мы не в те дебри залезли. О чем мы вообще говорили?
— О твоем приятеле Рю. И о том, что своими силами он не справится.
— А, ну да. — Дрюля кивнул. — Не справится. Поэтому чего об этом говорить? Я, как мог, помог. А дальше — не мое дело.
Мила нахмурилась.
— Вот ты какой, оказывается, — сурово сказала она. — По-твоему, пусть эта русская женщина сидит в тюряге, пока не превратится в старуху?
Глядя на суровое личико девушки, Дрюля улыбнулся.
— Слушай, Мила, ты не девушка, ты — каток. Чего ты от меня-то хочешь, я не понимаю?
