длинный тонкий клинок.
29
Мила ворвалась в жизнь Плетнева неожиданно. Наводя о ней справки и разыскивая ее телефон, он думал о ней, как о старой знакомой, как о пройденном этапе своей жизни. Однако встреча с Милой «лицом к лицу» показала, как глубоко он ошибался. Воспоминания вспыхивали в памяти Плетнева, подобно фейерверкам, выхватывающим из тьмы то одну, то другую деталь. Детали эти, по преимуществу, были приятными и волнующими.
Проводив Милу, Плетнев всю ночь ворочался в постели, пытаясь осмыслить, что же такое с ним происходит. Он то улыбался, то сердито хмурился.
«В конце концов, я не двадцатилетний мальчишка, чтобы вспыхивать, подобно спичке от каждого женского взгляда», — говорил он себе.
Но факт оставался фактом, встреча с Милой разбередила в его сердце самые сентиментальные чувства…
— Привет! — Дрюля чмокнул в щеку Милу и пожал руку Плетневу. Окинул его насмешливым взглядом и сказал: — Значит, вы и есть тот суперский чувак, про которого говорила Мила?
— Вероятно, да, — ответил Плетнев. Дрюля хмыкнул.
— Ну, не такой вы и крутой на вид. Я-то думал увижу настоящего «коммандос» или, на худой конец, Шерлока Холмса с дымящейся трубкой. А вы такой же, как и я, только постарше. Вы не обижайтесь. Это я вам комплимент сказал. Я ведь себя очень люблю. И всячески балую, — с улыбкой добавил Дрюля.
— Присаживайся! — пригласила его Мила. Дрюля рухнул на стул и тут же повернулся, ища глазами официанта.
— Эй, чел! — окликнул он толстого молодого парня в белом переднике. — Принеси-ка мне фирменного пожевать!
— Вам бифштекс? — осведомился официант.
— А у вас есть другое фирменное блюдо?
— Нет, — ответил официант.
— Тогда зачем спрашиваешь? Официант хмыкнул и повернулся к Миле:
— Вам тоже?
— Нет. Мне кофе, — ответила Мила. — Чашку американо. И моему приятелю тоже, — добавила она, стрельнув взглядом в Плетнева. Тот кивнул и достал сигареты.
Официант записал заказ и удалился к барной стойке, величественный, немногословный и таинственный, как сфинкс.
Мила, Дрюля и Антон Плетнев сидели за круглым столиком в глубине кафе. Народу было немного, и поэтому переговаривались они тихо. Правда, Дрюля время от времени повышал голос, но Мила его одергивала и прижимала палец к губам. Дрюля выкатывал на нее глаза и поспешно кивал. Обстановка тайны и конспирации ему жутко нравилась.
Десять минут спустя Антон и Мила пили кофе, а Дрюля поедал огромный бифштекс, причем делал это так рьяно и неаппетитно, что Мила даже поморщилась.
Работая с бифштексом, Дрюля разглагольствовал с полным ртом.
— Ну, и вот, — говорил он, — этот самый Икэда у нас не номинальный гендиректор, как может показаться. Ну, то есть,
— А Рю? — спросила Мила. — Он вообще был знаком с Икэдой? Или Рю — не того уровня человек, чтобы начальник его по имени знал?
Дрюля отправил в рот очередной сочный кусок говядины и проговорил:
— Да, странная история с этим Рю. Одно время был чуть ли не правой рукой Икэды. Все думали — выбьется в люди, станет начальником отдела…
Антон и Мила уже допили кофе, а Дрюля все жевал свой бифштекс с радостью маленького ребенка, дорвавшегося до сладкого.
— В общем, — продолжил Дрюля, — все тогда думали, что Рю в начальники отдела выбьется. А он вдруг раз — и в другой отдел перешел.
Плетнев прищурил темные глаза.
— Перешел или его перешли? — сухо уточнил он.
Дрюля замялся.
— Тут точно не скажешь…
— А ты попробуй.
— Да говорю же, не поймешь их, этих японцев. Скорей с тобой офисная стена будет откровенничать, чем японский менеджер. Даже внутри фирмы лишних разговоров не любят. Ходили слухи, что Томоаки его отчитал, как мальчишку, за какую-то оплошность, которой вроде и не было.
— Кто его отчитал?
Дрюля оторвался на пару секунд от бифштекса и неприязненно протянул:
— Да Томоаки. Это имя Икэды. Вот. И перешел Рю в отдел Хироси, а они только московскими клиентами занимаются, мелкими.
Дрюля, причмокивая, облизал вилку и бросил ее в пустую тарелку.
Плетнев был хмур и задумчив.
— Как ты думаешь, зачем тебя Рю просил вскрыть почту Икэды? — спросил он, сверля программиста взглядом. — Что он там, по-твоему, ищет?
Дрюля пожал плечами:
— Не знаю. Он явно что-то подозревает. Хочет доказать, что русская психологиня не убивала Икэду Но толком он мне ничего не объяснил.
— А нам — объяснит? — поинтересовалась Мила, поглядывая искоса на Плетнева.
Дрюля вздохнул.
— Скорей всего, нет. Сразу пойдет мне объяснять, что я его предал, выдал его тайну, а ведь мы пили вместе. У них если пили — то всё, друзья.
Мила отрицательно качнула головой:
— Нет. Он на тебя не обидится. Мы — друзья Иры… психологини, как ты говоришь. А он хочет помочь ей оправдаться. Значит, он будет нам помогать.
— А. Ну да, — Дрюля подозвал официанта и попросил его принести пару пирожных и спрайт.
Когда пирожные и спрайт оказались на столе, разговор был продолжен.
— В принципе, — проговорил Дрюля, уплетая пирожное, — попробовать можно. Черт его знает, главное, чтобы он вам поверил. Тогда точно пойдет на контакт. У них если кому доверяешь, то доверяешь во всем. Такой характер.
— Так позвони ему, — сказал Плетнев. Дрюля облизнул испачканные кремом губы и вытаращил глаза.
— Что, прямо сейчас?
— Ну да, — кивнул Плетнев. — А чего тянуть? Если успеет, подойдет к нам, мы сразу познакомимся. Если нет, то встретимся там, где он скажет.
— Ну вы быстрые ребята, — усмехнулся Дрюля. — А с другой стороны, чего тянуть? Ладно. Сейчас ему позвоню.
Программист достал из кармана мобильный телефон и набрал номер. Приложил трубку к уху и несколько секунд слушал.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросила Мила. Дрюля ответил удивленным голосом:
— Да что-то не отвечает. Странно. Где это он завис, что у него телефон не берет?
Он выждал еще несколько секунд и отключил связь.
